Ингрид проскользнула в гостиную, наклонилась и чмокнула его в лоб. От нее пахло потом и краской.
Как всё нелепо, подумал он.
Прошел еще час, прежде чем он уснул.
Когда утром второго мая Мартин Бек приехал в управление на Кунгсхольме, Колльберг уже разговаривал Меландером.
— Как всё нелепо, — сказал Колльберг и ударил кулаком по столу так, что всё, кроме Меландера, подпрыгнуло.
— Да, это странно, — с серьезным видом согласился Меландер.
Колльберг был без пиджака, узел галстука он ослабил и расстегнул воротничок рубашки. Он наклонился над столом и сказал:
— Странно! Страннее некуда. Кто-то подложил бомбу с часовым механизмом в матрац Мальма. Мы думаем, что это сделал Олафсон. Но Олафсон тогда уже был мертв больше месяца, потому что кто-то проломил ему череп, засунул труп в старый автомобиль и столкнул в море. И теперь мы сидим и не знаем, что нам делать.
Он замолк, чтобы перевести дыхание. Меландер ничего не сказал. Оба они кивнули Мартину Беку, но как бы между прочим, словно его вообще здесь не было.
— Если мы предположим, что имеется связь между попыткой убийства Мальма и убийством Олафсона…
— Пока что это всего лишь предположение, — сказал Меландер. — У нас нет никаких доказательств того, что подобная связь существует, хотя маловероятно, чтобы эти события оказались совершенно независимыми.
— Вот именно. Таких совпадений не бывает. Следовательно, есть основания полагать, что третья составляющая этого дела естественным образом связана с двумя другими.
— Ты говоришь о самоубийстве? О том, что Мальм покончил с собой?
— Конечно.
— Да, — сказал Меландер. — Он мог это сделать, потому что знал, что игра окончена.
— Верно. Он знал, что его ожидает, и поэтому предпочел открыть газ.
— Он испугался, это факт.
— Причем у него были все основания для этого.
— Следовательно, можно сделать вывод, что он не рассчитывал на то, что ему позволят остаться в живых, — сказал Меландер. — Он испугался, что его убьют. Но в таком случае, кого он боялся?
Колльберг задумался. Ход его рассуждений приобрел неожиданный поворот, и он сказал:
— А может, Мальм убил Олафсона?
Меландер вытащил из ящика письменного стола половинку яблока, ножом для разрезания бумаги отрезал кусочек и положил его в свой кисет.
— Это звучит неправдоподобно, — произнес он. — Мне трудно себе представить, что такой мелкий жулик, как Мальм, способен совершить подобное преступление Я имею в виду не его моральные принципы, а технические детали, изощренность, с какой оно было совершено.
— Блестяще, Фредрик. Твоя логика безупречна. Ну, и что же из всего этого следует?
Меландер ничего не сказал.
— Каков четкий логический вывод? — с упрямым видом спросил Колльберг.
— Можно сделать вывод, что от Олафсона и Мальма решили избавиться, — не очень уверенно ответил Меландер.
— Кто?
— Мы этого не знаем.
— Да, это точно. Но в одном не может быть сомнений.
— Да, — сказал Меландер. — Ты, наверное, прав.
— Это работа профессионала, — словно разговаривая сам с собой, произнес Мартин Бек.
— Вот именно, — заявил Колльберг. — Профессионала. Только профессионалы используют камни, засунутые в носки, и бомбы с часовым механизмом.
— Согласен, — сказал Меландер.
— Вот почему мы сидим здесь, почесывая затылки и тараща глаза, словно видим нечто сверхъестественное. Потому что мы всегда имели дело только с дилетантами. Причем занимались этим так долго, что сами почти превратились в дилетантов.
— Восемьдесят девять процентов всех преступлений совершается дилетантами. Даже в США.
— Это не оправдание.
— Нет, — сказал Меландер. — Но это объяснение.
— Погодите, — произнес Мартин Бек. — Это стыкуется и с другими известными нам фактами. Я уже размышлял кое о чем после того, как Гюнвальд написал свой меморандум, или как там его можно назвать.
— Да, — сказал Колльберг. — Почему человек, который положил зажигательное устройство в кровать Мальма, потом вызвал пожарных?
Через тридцать секунд он сам ответил на свой вопрос:
— Потому что он был профессионалом. Профессиональным преступником. Его работа состояла в том, чтобы прикончить Мальма, но он считал совершенно излишним, чтобы при этом погибло еще десять человек.
— Хм, — сказал Меландер. — В этом доводе что-то есть. Я читал, что профессионалы гораздо менее кровожадны, чем дилетанты.
— Я тоже об этом читал, — согласился Колльберг. — Вчера. Давайте вспомним одного типичного дилетанта, нашего уважаемого коллегу Хедина, полицейского, который убил девять человек в Сконе семнадцать лет назад. Вряд ли он забивал себе голову такими рассуждениями. Он застрелил их только потому, что с ним поссорилась его невеста.
— Он был сумасшедший, — сказал Мартин Бек.
— Все дилетанты, которые убивают людей, сумасшедшие, по крайней мере в момент совершения преступления. Однако профессионалы не таковы.
— Но в Швеции сейчас нет никаких профессиональных убийц, — задумчиво произнес Меландер.
Колльберг смерил его взглядом и спросил:
— А разве есть основания считать, что он швед?
— Если он иностранец, это совпадает с тем, что удалось выяснить Гюнвальду, — сказал Мартин Бек.
— Пока что это совпадает только с нашими собственными предположениями, — возразил Колльберг. — И раз уж мы начали выдвигать гипотезы, то можем продолжить. Считаете ли вы, например, что тот, кто заминировал кровать Мальма и проломил череп Олафсону, в настоящий момент находится в Швеции? Может быть, вы полагаете, что на следующий день после убийства он все еще оставался здесь?
— Нет, — ответил Меландер. — Зачем ему это было нужно?
— У нас, конечно, нет доказательств, что речь идет об одном и том же убийце, — задумчиво сказал Колльберг.
— Да, — согласился Меландер. — Это всего лишь предположение.
— Однако есть одна особенность, благодаря которой это предположение может оказаться справедливым, — заметил Мартин Бек. — Для того, чтобы совершить убийство в Мальмё и поджечь дом на Шёльдгатан, нужно было обладать определенным запасом знаний.
— Хм, — выпятил нижнюю губу Колльберг. — Это человек, который уже бывал в Швеции.
— Который сносно говорит по-шведски, — сказал Меландср.
— Который неплохо знает Стокгольм и Мальмё, — отметил Колльберг.
— Однако в то же самое время этот человек знает все указанное вами недостаточно и по ошибке звонит в пожарную часть Сундбюберга вместо Стокгольма.
Это сказал Мартин Бек.
— Кстати, а кто еще знал, что адрес дома Рингвеген, 37, а не Шёльдгатан? — внезапно спросил Колльберг. — Кроме дорожной службы и полиции. Я имею в виду городские власти.
— Это человек, которому записали адрес вместо того, чтобы показать на карте города, — раскуривая трубку, произнес Меландер.
— Человек, который плохо знает названия улиц, — сказал Мартин Бек.
— Иностранец, — подвел итог Колльберг. — Иностранный профессионал. И в обоих случаях он воспользовался орудиями, которые до сих пор никогда не применялись в Швеции. Хелм утверждает, что часовой детонатор изобретен во Франции и в свое время широко применялся в Алжире. Если бы шведскому гангстеру неожиданно захотелось убить Олафсона, он воспользовался бы куском трубы или велосипедной цепью.
— Камень, засунутый в носок, использовали во время войны, — сказал Мартин Бек. — Шпионы и агенты. Люди, которым поручалось ликвидировать коллаборационистов и прочих предателей. Люди, которые не могли рисковать и допустить, чтобы при обыске у них нашли нож или пистолет.
— Подобные случаи были и в Норвегии, — сообщил Меландер.
Колльберг взъерошил волосы.
— Ладно, все это прекрасно, — сказал он, — но ведь должен существовать какой-то мотив.
— Несомненно, — согласился Мартин Бек. — Связь между Мальмом и Олафсоном становится фактически еще теснее. Почему понадобилось от них избавляться при помощи профессионального убийцы?
— Потому что они кому-то мешали, — сказал Меландер. — Можно предположить, какие были отношения между Олафсоном и Мальмом. Вероятно, они были автомобильными ворами. В любом случае, они имели дело с крадеными автомобилями.
— Краденый автомобиль часто не представляет для вора особой ценности, — сказал Мартин Бек. — Он продает его очень дешево, за первую же цену, какую ему предложат.
— А Олафсон и Мальм перекрашивали автомобили и снабжали их поддельными номерами и документами. После чего перегоняли автомобили за границу. В какую-то страну, где либо продавали их самостоятельно, либо только кому-то передавали.
— Последнее наиболее вероятно, — сказал Колльберг. — В Швеции они работали на крупную международную банду, которая занималась многими вещами. Они совершили какой-то промах, и от них решили избавиться.
