На этот раз Гурову повезло. Созвониться с Дичковым удалось сразу. Психоаналитик был шокирован свалившимся на него предложением, но бросить своих новых знакомых в отчаянном положении все-таки не решился и, оставив все свои дела, выехал за ними к берегу моря. Правда, на этот раз он не стал гонять «БМВ» и ограничился «Фордом». Просьба Гурова спрятать их всех куда-нибудь подальше уже не застала Дичкова врасплох, и тут он вообще не ломал голову, сразу же вспомнив про недвижимость, приобретенную им в пригороде. Дом этот, по правде говоря, был не слишком приспособлен для жизни, но Гуров объяснил, что им понадобится крыша всего на один день, максимум – на два. Доктор внешне сохранял полнейшее хладнокровие и невозмутимость, но все происходящее вызывало у него сильнейшее волнение и даже дурноту. Он понимал, что ввязался во что-то сложное и непредсказуемое. Им с Гуровым обоим требовалось переговорить между собой, но они откладывали этот разговор до последнего момента. Наконец определив земляков на постой в просторном загородном доме, Гуров и Дичков вышли вдвоем в сад и рука об руку двинулись по выложенной щербатым песчаником тропинке.
– Знаете, мне сегодня позвонил странный человек, – осторожно начал разговор Дичков. – Русский, разумеется. Он заявил, что я должен знать, где вы, и, кажется, посчитал меня откровенным лжецом, когда я попробовал утверждать обратное. Я не хочу показаться назойливым и невоспитанным, но меня немного пугают такие отношения. Мне удалось встать здесь на ноги, у меня отличный бизнес, репутация, я практически не связан со всей прочей братией, которая нагрянула сюда из России. Вы ведь знаете, на наших соотечественников здесь косятся. Как хотите, но полного доверия трудно достичь все равно. И вдруг…
– Я понимаю, что вы хотите сказать, – перебил его Гуров. – Но помочь родной милиции – дело святое. Не вам, доктору наук, это объяснять. Если мы с вами нанесем удар по криминальным структурам, которые создали не самые образцовые наши соотечественники, то ваша репутация, наоборот, приумножится. Давайте не будем тратить драгоценного времени, а сразу перейдем к необходимым подробностям. Тот человек, который звонил… На чем вы с ним остановились?
– Он оставил мне номер своего телефона, – несколько растерянно сказал Дичков. – Но я, естественно, им не воспользовался. Готов сообщить его вам.
– Да, только сначала скажите, что слышно про вашего друга полицейского?
– О! Он только что вернулся! – просияв, ответил Дичков. – Мы замечательно поговорили с ним по телефону. Условились, что встретимся завтра после обеда…
– Мне нужно, чтобы вы встретились с ним уже сегодня, – нетерпеливо сказал Гуров. – В самые ближайшие часы. Вернее, я хочу просить вас быть переводчиком. Встреча с начальником полиции нужна мне самому. Хотя тут я неправильно выразился. Эта встреча нужна нам обоим, и вы будете не просто переводчиком, вы будете моим советником. Дело весьма щекотливое, и без вас мне будет трудно убедить чиновника такого ранга что-либо предпринять, понимаете?
– Не совсем, – уже убитым голосом сказал Дичков. – Вы хотите, чтобы начальник полиции предпринял что-то в рамках своей компетенции?
– Вот именно! Я хочу, чтобы он арестовал кое-кого и провел необходимое расследование. Собственно говоря, он уже начал такое расследование, только вряд ли он подозревает, что преступником является сам заявитель. Вы читали в газетах об исчезновении владельца «Эстреллы», нашего земляка Абрамова? С заявлением об этом в полицию обратилась его компаньон и гражданская жена Эвелина Шрайбер…
– Что-то припоминаю, – промямлил Дичков. – Действительно. Но ничего другого я и не ожидал, признаться. «Эстрелла». Район морского порта. Вотчина «Островитян». Это скверное место, и там всегда что-то случается.
Гуров припомнил, как отобрал мотоцикл у одного из «Островитян», и смущенно кашлянул.
– Действительно, район не очень спокойный. Но господин Абрамов имел неплохие отношения с местной полицией. У меня верные сведения. И вот теперь он пропал. И руку к этому приложило его ближайшее окружение. Возможно, он начал им мешать. Даже наверняка начал мешать.
– Простите, вы хотите сказать, что жена этого человека может быть причастна к его исчезновению?
– Вот именно!
– Это я могу понять! – сочувственно покивал головой Дичков. – Всепоглощающая алчность, зависть к своему ближнему, включая самого близкого человека, – корни этого недуга гнездятся в детских травмах.
– Не буду с вами спорить, – сказал Гуров. – Но меня сейчас интересует не прошлое, а будущее. А в будущем со мной должны связаться от имени этой дамочки и заманить в ловушку.
– Но зачем?!
– Чтобы я тоже исчез. Я подобрался слишком близко к их детским травмам. А кроме того, я знаю их тайну, и не одну.
Гуров чистосердечно рассказал Дичкову историю двух инкунабул. Глаза доктора расширились.
– Так вот зачем вы приехали! Это необычайно интересно! Но это может означать только одно – книги были предназначены для господина Жанно. Такие деньги здесь может заплатить только он. Боюсь, однако, что теперь вторую инкунабулу могут просто выбросить в море. Тогда все концы будут обрублены, и вы не сумеете до них добраться.
– Я думал об этом, – кивнул Гуров. – Но я не верю, что такое возможно. Эти люди не смогут вот так просто выбросить полмиллиона долларов. Они удавятся и за меньшую сумму. Они охотнее попытаются расправиться со мной. Полагаю, что они постараются сделать это руками покупателя.
– Вы полагаете, что этот испанец, портье, сказал вам правду о том, куда исчез его хозяин? – недоверчиво поинтересовался Дичков.
– Он очень старался, чтобы я ему поверил. И кроме того, это очень похоже на правду. Вы сами говорили о зловещем ореоле вокруг Беккера и вообще вокруг вотчины господина Жанно. Наверное, в его крепости есть много мест, которые могут хранить страшные тайны. И я все же надеюсь, что начальника здешней полиции эти тайны должны заинтересовать.
– М-да, это очень, очень неожиданно! – взволнованно сказал Дичков, потирая руки. – Даже не представляю, как я сумею рассказать все это начальнику полиции! Кстати, если он захочет с вами встретиться, лучше всего называйте его сеньор Диас. Он не любит прочих титулов. И не заостряйте внимание на том, что вы служите в русской полиции. Диас очень ревниво относится, когда в его область вторгаются посторонние.
– Это ценное замечание, – кивнул Гуров. – Спасибо, что предупредили. Только вам необходимо увидеть этого человека как можно скорее и изложить ему нашу повесть как можно убедительнее. Наверное, вам придется сделать это в одиночку. Мне до поры до времени не хотелось бы выдавать своего убежища.
– Понимаю, – согласился Дичков. – Я готов. Надеюсь, что по возвращении в Россию я смогу рассчитывать на сочувствие правоохранительных органов? Я слышал, что человеку, занимающемуся бизнесом, сейчас это очень сложно сделать?
– Преувеличение! – небрежно сказал Гуров. – Честному человеку, занимающемуся бизнесом, это сделать совсем несложно. Ну а вашей услуги я уж точно не забуду!
– Ну и отлично! – энергично кивнул Дичков. – Хотя, по правде сказать, домой я пока не собираюсь. Но все равно подобные заверения весьма обнадеживают. Однако… – он огляделся по сторонам, точно за цветущими кустами надеялся увидеть, что происходит в доме. – Я не ожидал, что вас будет так много и что вам потребуется конспиративная квартира. Здесь у меня совсем без удобств. А кроме того, нет практически запасов питания. Я распоряжусь, чтобы Максим – так зовут человека, который присматривает за домом, – доставил вам еды. Но на полноценный стол рассчитывать не стоит. Если бы вы предупредили заранее…
– Мы будем рады самому минимуму, – заявил Гуров. – Сейчас для нас главное, чтобы нас как можно скорее заманили в ловушку. И должен вам сказать, что мы вступим в противоборство, даже если ваш приятель начальник полиции отнесется к вашему рассказу совершенно хладнокровно. Слишком многое мы поставили на карту. Наверное, не стоило этого делать, но точка возврата уже пройдена.
– Да-да, я вас понимаю, – поспешно сказал Дичков. – К чему пустые сожаленья? Я постараюсь убедить Диаса, что для него это тоже все очень важно. Я вам сразу позвоню, как только что-то узнаю. А пока располагайтесь в доме, отдохните. Максим привезет вам еды.
Они отправились обратно. Никто больше не произнес ни слова. Чувствовалось, что хозяин в глубине души сожалеет о том, что в день первой встречи не послал своих новых знакомых подальше. Но врожденная интеллигентность, а может быть, и еще какие-то особенные соображения не позволяли ему эти сожаления озвучить. Гуров был ему все равно благодарен. «Как говорится, и на том спасибо, – подумал он с черным юмором. – В душе-то он кроет нас последними словами, и, честно говоря, есть за что. Но сосредоточиваться на этом я пока не буду. Прощения попросим после победы».
