Крячко кивнул и через минуту, съехав на обочину, затормозил и выключил фары. Мотор замолчал. Стало так тихо, что они ясно услышали шум моря, доносящийся снизу.
– Все спят, – констатировал Крячко. – Лишь мы, два старых дурака…
– Тихо! – оборвал его Гуров. – По-моему, я слышу шаги.
Он обошел машину и стал медленно пробираться вдоль обочины, внимательно посматривая по сторонам. Крячко достал из «бардачка» фонарик и неслышным шагом последовал за ним. Пройдя несколько метров, они разом остановились.
Где-то рядом шел человек. Теперь его поступь слышалась совершенно отчетливо, поступь не очень молодого, грузного человека, который не слишком привык передвигаться пешком. Он задыхался и сопел, но все-таки спешил изо всех сил.
Вокруг было почти совсем темно – лишь свет редких звезд, выглядывавших из облаков, отдаленные лучи фонаря на поселковой улице да странное мерцающее свечение волнующегося внизу моря. И в этом призрачном свете Гуров и Крячко вдруг увидели тень человека, который торопливо пересек дорогу и исчез за раскидистым деревом, темневшим чуть правее. Его подошвы проскрипели по камням, потом в темноте что-то щелкнуло. Звук этот был Гурову очень знаком – это открылась автомобильная дверца.
– У него там за камнями машина, – шепнул он Крячко. – Один – ноль в мою пользу.
– Мало ли, – шепнул в ответ Стас. – Может, человек купаться приезжал. Ему морские ванны рекомендовали – вот он и купается. Для здоровья.
– Да, со здоровьем у него проблемы, – озабоченно сказал Гуров. – Издалека слышно. Не нравится мне это.
– Ты говоришь так, будто ты его лечащий доктор, – удивился Крячко. – Может, пойдем пощупаем у него пульс? Какое тебе дело до его здоровья?
– Ребята, которых мы ищем, на здоровье пока не жалуются, – объяснил Гуров. – С десятых этажей сигают. Этот явно не из их команды.
– Хочешь сказать, что орлом его не проштемпелевали?
– Да чего гадать? – решительно сказал Гуров. – Пойдем посмотрим. Даже если это посторонний человек, он, по крайней мере, может что-нибудь нам подсказать. Он мог что-то увидеть или услышать. Откуда-то же он мчится сломя голову?
– Ты преувеличиваешь, – заметил Крячко. – Шел он не сказать чтобы быстро. Просто, сдается мне, этот тип думает, что бог дал человеку ноги, чтобы давить ими на педали, а не ходить по земле.
– Одним словом, мы должны с ним познакомиться, – заявил Гуров. – Только никакого шума. Подойдем незаметно. Возможно, в машине еще кто-то есть. Только когда убедимся, что он один, начнем разговор. Заходим с двух сторон, чтобы предупредить любые неожиданности. Света пока не зажигаем. Фонарик, кстати, отдай мне. Я буду вести переговоры, а ты будешь на подхвате.
Крадучись, они пробрались к тому месту, откуда только что долетел звук открываемой дверцы. Укрывшись за стволом дерева, Гуров осторожно выглянул. Он увидел силуэт легковой машины, на стеклах которой лежал едва уловимый отсвет ночного неба. Около машины, опершись задом на капот, стоял человек. Он курил, нервно затягиваясь, кашляя и тут же испуганно закрывая рот рукавом плаща.
Прошла минута. Человек докурил и бросил сигарету под ноги, тут же растоптав ее каблуком. Затем он отпрянул от машины и, вытянув голову, стал вслушиваться в ночную тишину. Ничего не услышав, он полез в карман и достал новую сигарету. Движения у него были дерганые, выдававшие глубокое душевное волнение.
Он щелкнул зажигалкой, и на секунду из темноты прорезалось его лицо, обрюзгшее и мрачное. Это лицо было Гурову незнакомо.
Он решился. Выйдя из-за дерева, он зажег фонарик и направил луч света прямо в лицо незнакомца.
От неожиданности тот вскрикнул и заслонился рукой. Сигарета выпала из его рта и, рассыпая искры, покатилась по камням.
– Спокойно! Милиция, – сказал Гуров. – Оставайтесь на месте.
Человек замер как изваяние и лишь попытался из-под рукава рассмотреть Гурова. Никаких попыток бежать или сопротивляться он не делал. Казалось, появление милиции в этом пустынном месте привело его в состояние шока.
Гуров подошел ближе и опустил фонарик. Крячко тем временем обогнул машину и ужом проскользнул на место водителя.
– Пусто, Лева! – негромко сообщил он. – Сейчас проверю, что у него тут такое… Ага, техосмотр пройден, атлас автодорог СССР – устарел документ, – водительские права… Лева, а ты знаешь, кто это?!
Разумеется, Гуров не знал. Поэтому он попросил незнакомца предъявить документы, предусмотрительно опять переведя на него луч фонаря.
– Это же Степанков, Лева! – радостно сообщил из машины Крячко. – Степанков Владимир Григорьевич. Он частными таксомоторами заправляет в центре Москвы. Кенарь его кличка была, пока он не остепенился. А прошлое у этого гражданина было бурное.
Теперь Гуров вспомнил. Действительно, перед ним стоял Степанков, в прошлом довольно известный в определенных кругах делец, не чуравшийся прямого криминала и не раз побывавший под следствием. С некоторых пор, правда, Степанков исчез из поля зрения правоохранительных органов, ушел в легальный бизнес и вел себя относительно тихо – разборки среди таксистов не в счет.
– Кенарь! А ты изменился! – невольно воскликнул Гуров. – Даже я тебя не узнал.
– Мы все меняемся, гражданин полковник, – хмуро сказал Степанков. – Жалко, что не в лучшую сторону. Я вот тоже сразу-то вас не признал. Испугали вы меня – чуть в штаны не наложил. Вдруг из темноты – документы! Разве так можно? У меня с сердцем проблемы…
– В следующий раз письмо тебе пошлем, – пообещал Гуров. – Оповещение.
– Да ладно, – вяло сказал Степанков. – Проехали. Паспорт смотреть будете?
– Отставить, – сказал Гуров. – Вижу, что Степанков, не принц Уэльский. Одного только я не пойму: как ты мое звание угадал? Темнота – глаз выколи, да и без погон я. Объяснение имеется?
– Да ведь… – растерялся Степанков. – Как же вас не узнать? Известный в Москве человек…
– В Москве, допустим, – строго сказал Гуров. – Но Москва далеко. И никак ты не мог ожидать меня здесь встретить. Или мог?
Степанков молчал. Из машины вылез Крячко и подошел к Степанкову сзади.
– А ты как вообще здесь оказался, Кенарь? – весело спросил он. – Отпуск на море проводишь?
– Не зовите меня Кенарем, гражданин полковник, – угрюмо попросил Степанков. – Это все в прошлом.
– А что в настоящем? – поинтересовался Гуров. – На Чемодана работаешь? «Шестеркой»? Ты знал, что мы должны здесь появиться? Только не ври!
Степанков отвернулся в сторону и безнадежно сказал:
– Ничего я не знал. А к морю ездить – не преступление. Вы вот тоже приехали.
– Верно, и это только укрепляет мои подозрения. То, что мы сюда приехали, – уже невероятно. Но то, что сюда приехал ты и ждал нас здесь на ночной дороге, это вдвойне невероятно. Оружие есть? Стас, обыщи его!
Степанков покорно поднял вверх руки и сказал:
– Оружие у меня зарегистрировано, гражданин полковник. Взял я его, потому что в пути небезопасно, сами знаете. Ничего такого я в виду не имел. У меня семья, дети… – В голосе его слышалась безнадежность.
Крячко обыскал его и помахал в воздухе найденным пистолетом.
– Хорош гусь! – сказал он. – Это ты о детях своих заботишься? У поселка Чистое в четыре часа ночи, с пистолетом в кармане? Есть у меня предчувствие, что детишек своих ты теперь не скоро увидишь.
– Послушайте, – вдруг сказал Степанков заискивающим, почти жалобным тоном. – Отпустите вы меня, а? Ну, хоть раз в жизни отпустите человека! Не сделал я ничего плохого, матерью клянусь! Ну, взяли меня за глотку – только маленькую щелочку оставили. Рыпнулся бы я, и все – перекрыли бы кислород. Я вам все расскажу, а вы меня отпустите, а? Понятно, что чем больше вы народу возьмете, тем вам почета больше, но сделайте уж милость, пожалейте! Просто по-человечески! Жизнь только начала налаживаться, детей на ноги почти поднял… А тут эта сволочь Глумов…
– Ага! Слово произнесено, – сказал Гуров. – Значит, никакой ошибки. Не зря ты здесь, Степанков.
– Не зря, – кивнул тот. – И, можно сказать, в курсе всех дел.
– Тогда вот что, – вдруг объявил Гуров. – Сделаем так. Сейчас ты все нам объяснишь, а мы уже решим, что делать. Если увижу, что твоя роль здесь не главная, так и быть, отпущу. Но учти – ты у нас на виду, Степанков. В случае чего мы свою ошибку все равно исправим.
– Никакой ошибки! – горячо произнес Степанков и, понизив голос, начал говорить быстро и коротко: – Чемодан меня сюда послал. Появилась информация, что Глумов здесь осел. А для Чемодана эти гости из-за рубежа уже хуже чумы. Он их мигом на этот поселок навел. Его люди сегодня обоих сюда привезли. Я еще раньше приехал – в контакт с Глумовым вступить.
– Вступил?
– Ага, здесь он. Тоже не подарок. Он сам признался, что кончил двоих из команды Чемодана. Они его несколько дней назад нашли. Ну, ему деваться некуда – его Бугай с товарищем замочить должны. Акт мести. Мы с Глумовым договорились, что я этих двоих в западню приведу, а он уж с ними сам разберется. В принципе Чемодану этого только и нужно. Правда, он и Глумова планирует в покойники, но я посчитал, что Андрюха имеет право на шанс. Он Чемодану ничего плохого не делал.
