– Здорово, коль не шутишь… – ответил крупный бородач, который явно здесь пребывал в роли главного. – Ты по делу или как?
– По делу… – подтвердил Гуров. – А дело – вот какое: я ищу одного человека, зовут его Щегаршин Юлий. Он бывший главврач роддома, жил в Долгопрудном. Жена его выгнала, а теперь вот надумала найти и вернуть домой. Никто о нем не слышал?
– Никто, – за всех ответил бородач и тут же добавил, увидев в руках Гурова фото. – И карточку можешь не показывать. Раз не слышали, значит, и не видели.
– Ладно, не видели, значит, не видели. Но если вдруг увидите, то передайте, что жена его ждет.
Гуров пошел обратно, спиной чувствуя взгляды бродяг, устремленные ему вслед. Он понял, что бомжи ему ничего не скажут в любом случае. Существуя в нечеловеческих условиях, они своим, пробудившимся в них почти животным инстинктом чувствовали в нем опасного чужака – Человека Власти. А власть сейчас для них была чем-то если и не враждебным, то и к дружелюбию не располагающим.
Лев вернулся к машине и набрал на сотовом номер Стаса.
– Лева, ты его нашел?! – Телефон едва не взорвался от радостного вопля Крячко.
– Пока нет, – сдержанно уведомил Гуров. – Но, думаю, он где-то здесь. У тебя как успехи?
– Да никак… – сердито буркнул Станислав. – Казанский прочесал, нашел нескольких бомжей, но они как тупые бараны – глазами хлопают и ни звука. Я уж им и по «стольнику», и по «пятихатке» обещал… Ни в какую!
– Все, свертываемся, едем в управление. Есть одна мыслишка. Думаю, это сработает.
Лев вырулил со стоянки и, влившись в общий поток машин, помчался по дороге, даже не подозревая, сколь нервозную обстановку в кругах завокзальных обитателей Павелецкого создало его появление.
Прибыв к управлению, Гуров увидел крячковского «мерина», который уже стоял на своем обычном месте. Стас сидел в кабинете, где героически сражался с очередным сканвордом. Впрочем, на этот раз он почему-то не стал задавать Гурову никаких вопросов и даже убрал газету со сканвордом в ящик стола.
– Итак, я весь внимание, – торжественно известил Крячко, откинувшись на спинку стула. – Жажду выслушать и одобрить твой хитроумный план.
– Нужно сегодня же дать в любую городскую газету объявлений текст примерно такого содержания: «Адвокатская служба разыскивает Щегаршина Юлия Акимовича как единственного наследника Щегаршина такого-то такого-то для оформления документов о вступлении им во владение переданного ему жилого дома и десяти соток земельного участка в районе, скажем, Чертанова. Просьба немедленно позвонить по телефону…» Ну, телефон, естественно, будет указан наш, адвокатскую службу буду представлять я. А вот ты… – Лев сделал многозначительную паузу. – Пойдешь в народ. То есть в экс-народ. Одевшись бомжом, ты с газетой объявлений отправишься на Павелецкий. И начнешь там мутить, типа: как бы сорвать магар за ценную информацию? Правда, не обольщайся. Тебе там могут не поверить и даже, чего опасаюсь, разоблачить. А это чревато. Поэтому вариант с маскарадом обсудим у Петра. Ну что, давай зарулим к нему на пару минут?
– Лева, план – гениальный. – Стас неохотно выбрался из-за стола. – Я вообще не понимаю, есть ли нужда идти с ним к Петру?.. Давай этот вариант провернем, а уж потом доложимся. Как говорится, победителей не судят.
– Нет, Стас, этот план – жест отчаяния. – Гуров направился к двери. – Я сильно сомневаюсь в возможности обмануть бомжей – чутье у них, как у травленого волка. Капкан за версту чуют. Так что все это – только через тройную подстраховку.
– Ладно уж, уговорил… – Крячко последовал за ним, недовольно морщась и сопя.
Орлов, не в пример Станиславу, от плана в восторг не пришел. Он согласился, что объявление дать можно, но вариант с внедрением Стаса в среду бомжей отверг начисто.
– Мать его так! – Петр нервно барабанил пальцами по столу. – Уж вроде бы подобрались к финишу почти вплотную, а вот самого пустяка-то и не хватает, чтобы сделать картину полной. Опять звонил сегодня наш Майкл Кулькофф, все клюет насчет безрезультатности поисков его сына. Уже и в международных СМИ раздули кадило, злорадно обсуждая бездарность российских сыскарей. Уже какое-то лондонское детективное агентство трубит, что если бы оно взялось за поиски – всего через пару дней мальчик был бы найден.
– Ну да, ну да… – иронично усмехнулся Гуров. – Прямо как в басне у Крылова: «Да что мышей?! Мы лавливали и ершей!» Это про щуку, которая хотела показать себя в сухопутной охоте.
– Да, ну пусть приедут и научат нас, бестолковых, потомки Шерлока Холмса, едри их! – съязвил Крячко. – Только пусть не облажаются, гении хреновы. Ну, так что, может, план Левы все же запустим? Или нам и в самом деле вызывать на подмогу англичан?
– Ну, хорошо, давайте объявление в газету. Как только оно выходит, начинаем операцию. Но только, повторяю: никакого напрасного риска! Да, и вот еще что. Полчаса назад мне сообщили, что второй номер телефона в оперативке мобильного Вилюева не чей-нибудь, а нашего с вами общего знакомого Кулькоффа. Так что, Лева, ты был прав на все сто – Кулькофф напрямую причастен к исчезновению мальчика. А эксперты проверили сгоревшую машину и установили все признаки того, что она загорелась не в результате ДТП, а по причине срабатывания в момент аварии зажигательного устройства, установленного на бензобаке.
– За что боролся, на то и напоролся! – едко констатировал Крячко. – Вот это они его уделали! Устроили своему корешу сауну на колесах…
– Да, угостив его перед этим ядом, – добавил Орлов. – Судмедэксперты выявили в крови Вилюева химическое соединение, вызывающее инфаркт миокарда. Видимо, его решили убрать, обставив это как несчастный случай. Скорее всего, по замыслу его убийц, в дороге он должен был из-за острого сердечного приступа потерять управление, попасть в ДТП и сгореть без остатка. А значит, и концы в воду. Но то ли дозу яда недорассчитали, то ли Вилюев оказался слишком крепок… Да и проезжавшие мимо оказались не равнодушными уродами, на что, я так думаю, и рассчитывали убийцы, а нормальными, отзывчивыми людьми, которые и вытащили пострадавшего из горящей машины. Нашли в автомобиле и обгоревшие детали мощного, портативного электрошокера, а также пистолет «беретта».
– Теперь понятно, как он смог без шума и борьбы выбросить Хаджиняна в окно, – Стас повернулся к Гурову. – Он его шокером вырубил – и все дела.
– А ведь это дает нам хоть и хлипенькую, но ниточку! – Гуров встал с кресла и заходил по кабинету. – Теперь мы хотя бы можем предположить, где именно находится мальчик. Мне почему-то думается, что Вилюев не поладил с теми, кто удерживает похищенного. Может, не смогли договориться, кому сколько перепадет? Или его просто убрали, чтобы элементарно не делиться.
– Ты хочешь сказать, что мальчик спрятан где-то в стороне Каширки? – поднялся с места и Крячко. – А ведь это мысль! Даже мыслища! Что, если попросить экспертов установить время поступления яда в организм, просчитать хронологию поездки Вилюева и хотя бы примерно определить район, где он мог до этого быть.
– Сейчас же созвонюсь с экспертами! – Орлов потянулся к телефону.
В этот момент Гуров почувствовал, как в его кармане завибрировал сотовый. Голос в трубке был незнакомый.
– Лев Иванович, это сержант Петрухин, с Павелецкого. Вы просили позвонить, если вдруг заметим Щегаршина. Так вот, он только что сам пришел и сказал, что хочет вас увидеть. Ну, мы его на всякий случай придержали в «обезьяннике». Мало ли чего? В общем, приезжайте, он здесь.
– Что там? Что? – Петр даже привстал из-за стола – он понял, что произошло нечто очень важное.
– Позвонили с Павелецкого, – пояснил Гуров, – Щегаршин ждет меня в отделении милиции вокзала. Пришел, кстати, сам. Ну, я поехал…
Напротив Гурова сидел, по сути, старик, которому на самом деле было чуть за пятьдесят. Глядя на него, Лев с трудом мог поверить, что этот измятый жизненными обстоятельствами человек и есть разыскиваемый им бывший главврач роддома, знакомый ему по фотографии. Но это действительно был он.
– Наши передали, что меня кто-то ищет. – Щегаршин говорил сиплым, дребезжащим голосом. – Я сначала подумал, что это кто-то по тем, прежним делам… Но мужики сказали, что это, скорее всего, из органов. Посоветовали из Москвы на время свалить. Но я подумал: а толку? Все равно ведь рано или поздно найдут… Уж лучше прийти самому – если и посадят, то хоть скостят сколько-нибудь за добровольную явку. Да и надоело уже жить в подвалах, жрать с помойки… А срок дадут – хоть будет постоянная крыша над головой. К тому же мне передали, что моя бывшая ждет… Это правда?
– Да, это правда, – кивнул Гуров. – Она сама сказала, что была бы не против, если бы вы вернулись. И я думаю, у вас такая возможность есть. Хотя не обещаю, что это будет так просто и скоро.
