так, Гай?
– Остынь. Случилась заваруха и он сбежал…
– Ты выгнал его?!
– Черта лысого! – рявкнул Гай. – Он сбежал.
– Столько хрени… и все впустую… ты просто выгнал его…
– Блядь! – Гай поднялся со стула. Чиркнул зажигалкой. – Ты нихера не знаешь! Нихера!
– Сколько прошло времени?
– Две недели…
– Две недели?! – ошарашено переспросил Антон. – Какого хуя!?..
– Знаю, напарник. Это нелегко. Но мы все еще живы…
– И никто…не пытался нас эвакуировать?
– Долгая история. Есть определенные мысли.
– Мать твою! Помоги мне присесть, – попросил Антон.
Гай помог напарнику сесть на кушетке. Тот свесил ноги и коснулся ими холодного пола. На мгновение ему вспомнилось, как он сидел на пирсе, с закатанными штанами и бултыхал ногами в приятной прохладе небольшого озера. Это было несколько лет назад. Он просто хотел отдохнуть. Ото всех. Поэтому свалил на озеро в заранее арендованный охотничий домик.
– Лицо чешется, – признался Антон. – Хочется его разодрать.
Гай покивал.
– Останутся шрамы.
Они помолчали.
– Я должен найти его, – сказал Антон.
– Может быть, – кивнул Гай. Ясное дело – он снова завел песню про того пацана.
– Он не мог уйти. Все не так просто. Все это связано с ним…
– Возможно… И возможно я знаю, где его искать…
Антон поднял взгляд на напарника.
– Говори.
– Ты еще слаб…
– Херня, я в норме.
Гай посмотрел на перебинтованное тело Антона. Рана все еще кровоточила. Он вспомнил, как Аня, под пристальным присмотром Табиты, меняла ему бинты.
– Ты выдохся…
– Брось. Нам надо выбираться из этого дерьма.
– Знаю!
– Ты задавал им вопросы? Всем, кто здесь …живет?
Гай пожал плечами.
– Они не особо разговорчивы.
– Приятная компашка.
– Охуеть прям.
Антон протянул руку.
– Дай-ка.
Гай подал ему дымящую сигарету.
– Сто лет не курил.
Он затянулся и закашлялся:
– Блядь.
– И не говори.
– Не стоит и начинать, – Антон вернул Гаю сигарету.
– Аня не отходила от тебя, – сказал Гай, не зная зачем. Ему хотелось, чтобы Антон об этом знал. Он докурил и сунул окурок в закопченную жестяную банку. – Ухаживала за тобой.
– Вот как… С чего бы?..
Гай пожал плечами.
– У нее трудная судьба… может быть ей это необходимо. Заботиться о ком-то…
– Я ей не ребенок.
Гай усмехнулся.
– Знаешь, как сказал бы мой отец, будь жив? Будь он сейчас с нами? Он бы сказал, что все то, что случилось с нами – это судьба. И все те, кого мы повстречали на своем пути – были нам предначертаны. Что наши судьбы туго переплетены. Он бы так сказал. Мой отец.
– Ты не веришь в это, – отмахнулся Антон.
– Не верю, – согласился Гай. Он сплюнул на пол. – А ты?
– Твой отец был мудрым человеком.
– Он многое пережил.
Антон покивал.
Мудрость куется, как меч, лезвие которого – из закаленной стали. Такой меч трудно сломать.
– Мы всё ближе к разгадке.
Гай посмотрел на напарника:
– Ты уверен, что хочешь знать правду?
– А разве ты не хочешь? Когда я был маленьким, я думал, что у меня под кроватью живут чудовища. И когда мне было страшно, я включал свет и закрывал глаза. Думал, монстры пропадут, – Антон посмотрел на Гая. – Но они не пропадали. От того, что мы закроем глаза – ничто из того, что творится в резервации, не исчезнет. Мы хорошие копы. Мы должны ими быть! Это наша работа. Если хочешь – наш долг!
Он говорил дело. Говорил правильные вещи. Но Гаю так хотелось вернуться домой. Выбраться из этого ада, в который он снова вернулся, расплачиваться за чужие грехи. Все это он уже видел и не хотел переживать снова. Он боялся, что больше не сможет. Не переживет.
– Нам нужно найти Кёнига…
– Нам нужно найти Вавилоны, Гай. Узнать, что там делают с людьми…
– Демонические Вавилоны… – Гай усмехнулся, – Кто тебе сказал, что они вообще существуют?
– Кёниг.
– Кёниг мертв!
Антон покачал головой.
– Ты должен поверить мне!
– Нет…
– Сколько раз я был неправ?! Про глушилки, про вертолет, про тех ебаных миротворцев-фашистов?!
– Все не так, напарник, – ответил Гай. – Чем больше мы будем в это лезть, тем больше увязнем. Эти пески затянут нас, и мы растворимся в них, как тысячи жителей резервации. Нам нечего тут искать, Антон! Все, что мы должны сделать – это вернуться домой.
– Ты до сих пор не понял? Они не выпустят нас…
– Выпустят. Если мы найдем Кёнига.
Антон пристально поглядел на напарника. Заглянул ему в глаза.
– Хорошо, – согласился он. – Мы найдем Кёнига и вернемся домой.
– Да.
– Где будем искать?
– Мы вернемся к Чистым.
Бредовее идеи Антон еще не слышал.
– Старик показал мне кое-что, – сказал Антон. – Вот тут.
Он провел указательным пальцем от груди до самого паха.
– Что? – Гай смотрел на напарника не мигая. Он не должен был в это верить.
– Шрам. Такой же, как у пацана. Кёнига забрали Вавилоны. Не Чистые. Не Омега. Вавилоны. Вояки в форме без нашивок. Они разрезали его и что-то зашили ему в живот.
– Полагаю, ты знаешь – что?
Антон покачал головой.
– Он не сказал? – Гай наигранно поднял бровь.
– Нет. Он не сказал.
Антон говорил серьезно. И это начинало бесить Гая. Они не могли гоняться за призраками. Не могли рыться в этих песках вечно.
– Мы поедем к Чистым, – твердо сказал Гай. – Как только ты встанешь на ноги, как только мы будем готовы… мы поедем к ним.
– Когда мы туда приехали, у нас был договор. Теперь договор истек – ты сам сказал. И нас повесят по ту сторону моста, как чучел. Нарядят в полицейскую форму, и мы будем болтаться там, пока не сгнием.
– Предлагаешь остаться тут?
– Предлагаю отправиться на поиски Вавилонов.
– Да что же ты… – Гай сжал кулаки. Вскочил со стула так, что тот опрокинулся на пол. – Что ты такой упертый, как сраный баран!? Там, – Гай неопределенно махнул рукой, – территория Омеги. И если мы будем шляться там, они узнают. И вот тогда ты поймешь, что такое настоящий пиздец!
Антон хотел что-то сказать, но Гай осадил его.
– Вся эта ебаная заваруха случилась потому, что я пошел у тебя на поводу! Больше я тебя слушать не стану. Как только Конрад вернет машину, я отправлюсь к Чистым. С тобой – или без тебя!
– Они убьют тебя… – предупредил Антон.
Гай хохотнул.
– Еще поглядим. Не так-то это просто, напарник. Убить индуса.
– Надеюсь.
У нас два пути, – подумал Антон. – И оба – дерьмовей не придумаешь.
– Выпьешь? – вдруг спросил Гай. – Тут гонят самогон.
– Из дизеля? – улыбнулся Антон.
– Они выращивают тут свеклу. И всякое такое…дерьмо.
Антон облизал губы. Ему хотелось
