Гуров толкнул дверь и увидел три пары глаз, недовольно уставившихся на него. Матурин смотрел с некоторой обреченностью, а его двое коллег помоложе, которые не совсем были в курсе визита, явно готовы были нахамить. Полковник решил сразу расставить все точки над «i».
— Гуров Лев Иванович, — представился он, глядя на молодых сыщиков, — Главное Управление уголовного розыска МВД России. Мне нужно пообщаться с капитаном Матуриным, так что, парни, оставьте нас минут на двадцать. Если не трудно.
Опера поперхнулись, и их как ветром сдуло. Лев покачал головой: начальства никто не любит. Он повернул свободный стул и уселся на него, положив ногу на ногу.
— Как вас зовут, Матурин?
— Игорь Васильевич! А что привело вас в наше скромное учреждение, если не секрет?
— Я понимаю, что вы вымотались за время дежурства, но все же не стоит нарушать субординации. Как говорил Мюллер Штирлицу, я старше вас по возрасту и по званию. Поэтому не надо зарываться.
— Извините, — вяло ответил Матурин.
— Вот так-то лучше. Мне пояснили, что вы один из лучших сыщиков вашего управления и занимаетесь как раз теми вопросами, ради которых я сюда приехал. И этот отчет, — Гуров бросил на стол капитана папку, — тоже составляли вы. Так?
— Насчет отчета — так, а насчет остального не знаю, — рассмеялся Матурин.
— Значит, так, я уверен, что данная сводка или отчет составлены на скорую руку и для отписки начальству, — заявил Гуров, наблюдая, как лицо капитана наливается недовольством и даже злостью. — Я бы на вашем месте так же поступил. Поэтому! С сегодняшнего дня вы переходите в мое прямое подчинение. С текущими делами решим завтра утром. Мне нужны вы и еще один молодой сообразительный и энергичный сотрудник, желательно с хорошей физической подготовкой. Назовите мне этого кандидата и можете отправляться спать, скажем, до шести часов вечера.
— Вот это подарок! — восхитился капитан и посмотрел на московского полковника уже с интересом. — Ладно, тогда с меня ответный презент. Есть у нас один лейтенант. Молодой, да из ранних. У него два недостатка: он патологически честен, что ставит на его карьере большой жирный крест, и слишком увлекается спортом. То и другое с возрастом пройдет, но я боюсь, что он успеет испортить себе самые цветущие годы.
— И?
— Леша Нефедов! Отличник учебы и заядлый каратист. Могу позвать прямо сейчас.
— Звоните, — кивнул Гуров на телефонный аппарат.
Через три минуты перед ним вырос очень миловидный юноша с пушком на верхней губе. Он представился, блистая еще курсантской выучкой, и замер, выжидательно поглядывая то на Матурина, то на грозного московского полковника.
— Поступим следующим образом, ребята, — предложил Гуров. — Ты, Нефедов, сейчас пойдешь со мной. Потолкуем за пределами казенных стен. А ты, Матурин, уж не обессудь, поднимись к Гончаренко и передай мой следующий приказ. Вы двое поступаете в мое распоряжение. С вашим начальником пусть решает сам, но освободит от всех текущих дел с завтрашнего утра. Завтра мне будет нужна служебная машина без полицейских опознавательных знаков и опытный аттестованный водитель. Вопросы есть?
— Вопросов нет, — с удивленной улыбкой покачал головой Матурин.
— Никак нет! — отрапортовал Нефедов и посторонился, пропуская полковника к двери.
Они молча вышли из здания, и Гуров повел своего молодого помощника в сторону виденного недавно кафе. И только за столиком, когда официантка ушла за заказом, наконец серьезно заговорил с ним. Коротко изложил ему информацию о цели своего приезда в Рязань, о причинах, по которым в помощники взял именно капитана Матурина и Нефедова.
— Блин! — то ли обрадовался, то ли восхитился Нефедов. — Вы просто спасли Игоря. Он бьется, бьется как рыба об лед. Вы не представляете, как его и по рукам хлещут, и одновременно результатов требуют. Как он все еще выдерживает и не бросает эту тягомотину? Его уже несколько раз пытались сманить из органов в коммерческие структуры. Он же опер от бога!
Гуров усмехнулся и попросил рассказать, кто из руководства что собой представляет. Картина была обычная. В каких-то областях она выглядела лучше, в каких-то хуже, но в среднем все везде примерно так. Начальник управления уголовного розыска — ставленник, удобный руководству местного ГУВД, человек, который хорошо ориентируется в пожеланиях генералов. Начальник ГУВД и его замы — все, в той или иной степени, замараны, и их больше всего беспокоит, чтобы не всплыло что-то из их прошлых или настоящих грехов. Наверняка кто-то и с криминалом был связан, кто-то с экономическими преступлениями, но просто их не взять. Гуров и не намеревался кого-то тут брать, понимая, что свалить начальника можно только убойным компроматом, доказательствами и свидетелями. А если ничего этого нет, то и воду мутить не стоит, иначе и миссию свою провалишь, ради которой и приехал.
— Значит, хороший он опер? — спросил Лев.
— Настоящий!
— А ты?
— Я! Я зеленый еще, — откровенно выдал Нефедов и засмеялся. — Ну, это так обо мне говорят. Вообще-то, учился я хорошо, теорию знаю, а вот практики не хватает. А помимо того, чему нас учили, есть еще опыт и индивидуальные хитрости матерых сыщиков. Таких, как вы, например.
— Ты меня знаешь?
— Ага, про вас рассказывали на лекциях.
— Хм, — поморщился Гуров, хотя в душе ему было приятно. — Ладно, давай к делу. Догадался, почему я тебя из стен управления на улицу вывел? Чтобы тебя со мной поменьше народу видело. Работа у нас секретная, помешать нам будут стараться не только преступники без формы, но и кое-кто в этом здании. Надеюсь, ты не питаешь иллюзий, лейтенант, что честность и порядочность в человеке определяет наличие у него погон на плечах? Не питаешь, хорошо! Так вот. Есть у меня информация, что неподалеку имеется центр по выращиванию и сбыту наркотиков. Судя по тому, что работа вашего управления в этом направлении буксует уже не один месяц, я делаю вывод, что кому-то это выгодно.
— И мы втроем их накроем? — загорелся Нефедов.
— Накроем, обязательно накроем, — пообещал Гуров. — А теперь тебе задание…
В седьмом часу вечера Гуров подъезжал на такси к дому своего одноклассника. Это было очень здорово, что Калинин жил в коттедже. Выйдя из машины, Лев сразу ощутил приятную ауру коттеджного поселка.
Пользуясь ориентирами, которые дал ему Юрка, он прошел мимо трансформатора на столбе, затем мимо грузовика без колес, а потом увидел светло-коричневую крышу нужного дома. Благодать! Сейчас сядет солнце и прохлада густой зелени накроет все вокруг. Наверное, запоет иволга, наверное, налетят комары. Последнее нежелательно, но оно как-то к душе. В Москве Гуров уже и забыл, что такое комары, а на даче, куда он выбирается очень редко, работает фумигатор.
— Гостей принимаете? — зычно крикнул Лев, открывая металлическую калитку и быстро бегая глазами по отдаленным уголкам двора.
— Заходи! Собаки нет! — как будто понял его опасения Калинин, появляясь на веранде в широких цветных штанах. — Вероника, Татьяна, встречайте гостя!
Первой выбежала стройная девушка с короткими темными волосами. Улыбалась она так, словно ждала гостя много лет, и вот наконец он появился. Есть такие люди, которых природа одарила вот такими щедрыми улыбками.
— Таня, — немного надтреснутым, но не лишенным приятности голосом представилась она. — Проходите, Лев Иванович, папа про вас уже все рассказал.
— Успел уже! — пошутил Гуров. — Только рассказывать-то нечего. Столько лет прошло после школы, я уж и фамилии одноклассников стал забывать. Только имена и прозвища.
— Здравствуйте, — раздался за спиной еще один женский голос.
Гуров резко повернулся. Женщина была под стать Юрке, но все же не так высока. Что-то болезненное проскальзывало в ее облике. Или это просто от того, что она давно перестала ухаживать за лицом, за фигурой. Даже осанка какая-то болезненная.
— Здравствуйте, — постарался выразить максимум приветливости Лев. — Вот, решили с Юрой, что не стесню вас, если поживу несколько дней.
— Живите, конечно, — кивнула Вероника, улыбнувшись одними губами.
Дальше все пошло по стандартной программе. Стол был уже наполовину накрыт, закуски и выпивка расставлены. Сели, хватили по одной, с удовольствием закусили, завели разговоры ни о чем. Потом по второй, и Вероника заспешила на кухню за горячим. Следом ушла все это время тихо улыбавшаяся Татьяна.
— Давай еще по одной, — сморщился как от зубной боли Калинин.
Гуров охотно кивнул и потянулся за бутылкой. Он потихоньку начинал жалеть, что остановился у Юрки. Слишком тягостной была обстановка, какой-то нездоровой, как незримое присутствие инфекции или раковой опухоли. Лев поймал себя на гаденькой мысли: что же это ты, полковник, живешь сытой жизнью, с любящей женой и работой, которая тебе приносит удовлетворение, а как окунулся в чужую неудовлетворенность, даже откровенную беду, так и нос воротишь! Не комфортно тебе? Когда пацанами были и одинаковыми во всем, то было комфортно, а теперь с высоты положения министерского работника уже не то?
