и эффективные, – весело отозвался Малютин. – Так вот, Бородин утверждает, что Гена звонил ему по тому же самому поводу, что и Комаровскому. Спрашивал про номер отвозившего его в Новоалександрово такси.
– Естественно, номер машины Бородин не знает, – фыркнула Вика, – если бы меня кто-то спросил, я бы тоже не знала, что ответить.
– А вот это вы зря, Виктория Сергеевна, – укоризненно отозвался Панин, – вот у меня теща, царство ей небесное, пока жива была, если в машину к кому садилась, всегда номер фотографировала, а потом мне на телефон сбрасывала.
– Экая она предусмотрительная женщина, – ухмыльнулся Малютин, – как же она с такой предусмотрительностью свою дочку тебе ухитрилась доверить?
– А что, я по молодости перспективным сотрудником считался, – с обидой в голосе отозвался Михаил Григорьевич, – да и с лица был уж точно тебя покрасивше. Девки в очередь только успевали выстраиваться.
– Это ты сейчас, значит, сморщился, – еще больше развеселился Малютин, – и с лица, и в перспективах.
– Мужчины, вы не могли бы обсуждение морщин на лицах отложить немного на потом? – осведомилась Крылова и, дождавшись, когда внимание оперативников переключилось на нее, постучала пальцем по монитору. – У вас есть какие-то мысли, что с этими записями можно сделать?
– А что тут сделаешь? – Малютин откинулся на спинку стула, всем видом давая понять, что его ресурс энтузиазма уже выработан. – Конечно, все эти Генкины звонки и перемещения выглядят странно.
– А человек в мотоциклетном шлеме – это не странно? – перебила его Вика.
– И это странно, – кивнул Денис, но странно для нас, поскольку мы не знаем Генкиных мотивов. Возможно, всему есть свое логическое объяснение. Я ведь сколько таких записей наблюдения просматривал. Порой мечется человек, явно подозрительно себя ведет, а потом выясняется, что он либо просто дома документы забыл, либо его только что какой-то новостью огорошили.
– Либо в сортире долго занято, – буркнул Панин.
– Точно, такое тоже бывает, – согласился Малютин. – Факт то, что эти трое никак с Генкиной смертью связаны быть не могут. И человек в шлеме тоже. Из машины он вышел?
– Вышел, – неохотно признала Крылова.
– Ну, вот видите, – улыбнулся Денис, – мы ведь еще пару камер проверили, – за БМВ никакой мотоцикл не ехал. Конечно, все может быть, может, они в машине о месте встречи договорились, или Генка по пути подсадил кого-то, но как мы это можем установить?
– А если попробовать найти мотоциклиста, – не хотела отступать Вика, – в том районе ведь есть и другие камеры. – Можно попробовать отследить, куда этот человек пошел, найти его.
– Теоретически можно, – неохотно признал Малютин. – Но нужно ли? Думаете, в этом есть какой-то смысл?
– Думаю, есть, – решительно кивнула головой Крылова. – Даже если этот человек не причастен к смерти Геннадия. Во всяком случае, тогда мы будем знать это наверняка.
– Виктория Сергеевна, – Панин задумчиво забарабанил пальцами по столу, – вам не кажется, что в таком случае мы несколько выйдем за рамки наших полномочий? Одно дело – отработать наших собственных фигурантов. Это правильно, мы не то что право имеем, мы этим обязаны заниматься. Другое дело – вести полноценное расследование, которое уже ведут другие люди. Да, я не спорю, личность мотоциклиста установить было бы неплохо. Но вам не кажется, что будет лучше передать эту запись Шемякину? Пусть он ее проверит. Мы со своей стороны тоже можем подсуетиться, отдадим копию записи операм, что по этому делу работают. В раскрытии все заинтересованы, так что не надо думать, что они эту запись проигнорируют. Хотя, вполне возможно, она у них уже есть. Там парни не глупые, так что, может быть, они сейчас уже точно так же сидят и ее изучают.
– Я думала, все присутствующие хотят установить виновника смерти Геннадия, – сухо отозвалась Крылова. – Похоже, я сильно ошибалась.
– Мы много чего хотим, Виктория Сергеевна, – усмехнулся Панин. – Вот, к примеру, чтоб дети не болели, а если болеют, то чтобы государство их всех бесплатно лечило до тех пор, пока не вылечит. Но, согласитесь, этим не я должен заниматься, а те, кому это по должности положено. Так и здесь, мы, конечно, хотим. И чтоб поймали, кого надо, хотим, и чтоб наказали, тоже хотим. Но если есть следственно-оперативная группа, которая по этому делу работает, будет правильно, если она и будет все эти хотелки в жизнь претворять. Потому как в данном случае наши и их хотелки полностью совпадают, но при этом установленный порядок нарушаться не будет.
– Что-то, когда Бородина в плен брали, вы про нарушение установленного порядка не очень-то и думали, – фыркнула Вика, понимая, что переубедить оперативников ей не удастся.
– Ну что же, безобразничали немного, и хватит, – твердо отозвался Михаил Григорьевич. Сделайте копию записи и передайте ее Шемякину. А мы теперь, коли уж точно знаем, что Барковец не сидел дома, попробуем отследить его маршрут перемещений. Если он хоть где-то засветится на пути к месту убийства Апраксина, то все, больше ничего и не потребуется.
– Оно и сейчас не так чтобы сильно что-то требовалось, – усмехнулся Малютин, – но пусть будет, чтобы уж наверняка.
– Хорошо, – была вынуждена согласиться Крылова, – попробуйте определить, куда он так спешил в тот вечер, а я, пожалуй, допрошу его сегодня или завтра еще раз. Может быть, он сам решит что-то рассказать.
Вечер понедельника
Семейные ссоры рождаются, живут и умирают по своим собственным, неведомым никому законам. На смену выглядящим убийственно волнам гнева и возмущения совершенно внезапно может прийти полный штиль, а беспечное солнце будет ласково согревать любящих людей, нежащихся в объятиях друг друга, создавая невероятно правдоподобную иллюзию, будто эта идиллия никогда не будет разрушена. Ничем. Разве что следующей ссорой.
Примерно так рассуждала Вика, лежа на диване и прижимаясь к плечу мужа. Как и многие семейные пары, только что пережившие чересчур бурное выяснение отношений, теперь они находились в той блаженной фазе, когда наибольшую радость приносит не возможность настоять на своем, а наоборот, угодить пожеланию партнера. Именно поэтому Жора согласился на салат из морепродуктов и белое вино, а Вика на фильм, одним из слов в названии которого было «Охота». Второе слово Крылова не запомнила. Но ей казалось, что охота была не то ужасной, не то чудовищной. Во всяком случае, впечатления от фильма были у нее именно такие. Сюжетные перипетии, за которыми Вика не очень-то и следила, проистекали где-то на африканском континенте, вернее, на одном из небольших островов, заселенных людьми достаточно темнокожими, не очень цивилизованными и весьма жестокосердными. Поскольку многие достижения современно прогресса, такие, как телевизор и компьютерные стрелялки,
