Шли, не таясь. Кальян – первым, остальные за ним.
Грузовой вагон и платформа, загруженная чем-то сыпучим, одиноко стояли вдоль разгрузочной эстакады. На крыше вагона лежал пулеметчик с РПК ( 7,62 мм ручной пулемет Калашникова на сошках.) Издалека заметив приближающуюся группу, он взял рацию и доложил старшему:
– Бахтик, я – Сокол. Вижу пять человек.
Дверь вагона с грохотом отодвинулась, на эстакаду спрыгнул таджик – тот самый, который звонил Кальяну.
Выпустив его, дверь встала на место.
– Кого тут черти носят? – с акцентом крикнул он, когда группа во главе с Кальяном подошла достаточно близко.
В голосе чувствовалось волнение: по плану, груз должны были забирать днем, а то и следующей ночью, но никак не сегодня. Если план изменился, почему их не предупредили? Обычное русское разгильдяйство?
– Салям, бародар! – ответил Кальян, и таджик слегка успокоился: он узнал характерные интонации человека, с которым говорил по телефону.
Кальян и двое остались стоять, Джексон и Лютый, как и было условлено, приблизились к таджику.
– Пешавар, – сказал Лютый то, что был должен сказать.
А потом сделал то, чего никто не ожидал.
С криком «Засада!» он, выхватив пистолет, прыгнул к таджику и, локтевым сгибом сжав его горло, встал сзади, после чего открыл стрельбу.
Он целился в Кальяна, но тот успел среагировать. Упал на асфальт эстакады, откатился. Досталось водителю микроавтобуса, который стоял сзади него. Водитель схватился за живот, упал на колени и с протяжным стоном повалился набок. Дернулся, выпрямил ноги. Затих.
Джексон, который был к Лютому ближе всех, поступил так же, как и Кальян. Но он, похоже, не интересовал Лютого. Как не интересовал Гришу и безымянный боец, растерянно присевший на корточки прямо там, где стоял. Прикрываясь безуспешно вырывающимся таджиком, Лютый несколько раз выстрелил по Кальяну. Пули выбили искры из асфальта у его ног, но не зацепили.
Кальян открыл ответную стрельбу, и таджик сразу перестал вырываться – на груди расплылись темные пятна, он дернулся и обмяк. Держать стало тяжело, Лютый бросил его и нырнул под вагон. Кальян стрельнул вдогонку – пуля с визгом срикошетила от металла и унеслась в темноту.
Пулеметчик не успел вступить в бой. Он не очень понимал, что случилось, но приготовился расстрелять всех чужаков. Они были как на ладони, и РПК разметал бы их в долю секунды, но затаившийся где-то сбоку и наверху невидимый снайпер аккуратно снял его одним выстрелом, и таджик, намертво сжав рукоять пулемета, ткнулся лбом в железную крышу вагона.
Бахтик и второй, остававшийся в вагоне охранник, открыли дверь. Наверное, они думали, что замкнутое пространство вагона может обернуться ловушкой и что на улице у них больше шансов. Напрасно: как только они нарисовались на фоне дверного проема, их тут же уработали в пять стволов. Бахтика снял тот же снайпер, по второму стреляли Кальян, двое неизвестно откуда подскочивших «резервных» и оправившийся от первого шока безымянный боец.
«Резервные» запрыгнули в вагон. Столкнули труп Бахтика, лежавшего на самом краю, через второго перешагнули. Крикнули:
– Тут никого!
Крикнули и собирались спуститься обратно, но Лютый, незаметно подобравшийся снизу, внезапно выпрямился в проеме между вагоном и эстакадой, как раз перед ними, и тремя выстрелами снизу прикончил обоих.
И Кальян, и снайпер среагировали на появление Лютого одновременно, но Гриша исчез так же быстро, как появился, а вывалившиеся из дверного проема трупы «резервных» прикрыли его отступление.
– Уберите его, быстро! – заорал Кальян.
Джексон видел, как промелькнула за колесными парами желтая куртка Лютого, и мог бы попытаться попасть, но промедлил. Похоже, Лютый если и не на его стороне, то уж всяко ведет игру, которая идет вразрез с планом Кальяна. А как говорят на востоке, враг моего врага – мой друг…
Из темноты с автоматом в руках неожиданно выскочил Шилов.
Ближе всех к нему оказался безымянный боец. Он среагировал на удивление быстро и выстрелил, не целясь, от бедра.
Шилов присел и дал короткую очередь. Противник упал, пистолет вылетел из руки и, проскользив по асфальту, упал на рельсы.
Кальян выстрелил в Шилова. Получив в ответ автоматную очередь, которая только чудом не задела его, он прыгнул с эстакады и отбежал к заброшенным темным амбарам. Еще одна очередь прошла далеко в стороне – Шилов уже не видел его и стрелял наугад.
Джексон бросился вслед за Кальяном. У него было преимущество – Кальян отвлекся на Шилова и меньше смотрел по сторонам. Кроме того, утром Джексон хорошо запомнил расположение этих амбаров и наваленного около них барахла: пустых ящиков, запчастей, старых колес, ржавого шасси от грузовика.
За какую-то железяку Кальян и зацепился ногой, выдав свое ме стонахождение. Затаив дыхание, Джексон присел, присмотрелся. Он не видел, но чувствовал, что Кальян, нашумев, застыл на одном месте. Откуда был звук? Примерно сориентировавшись, Джексон бесшумно прокрался вдоль стены амбара.
Вот он. Есть!
Кальян стоял спиной, в полный рост, и смотрел на эстакаду.
Бери – не хочу.
Джексон примерился, встал поудобнее. Расслабил, напряг и снова расслабил руку с оружием.
Кальян что-то почувствовал и стал оборачиваться.
Джексон ему помог, негромко сказав:
– Эй, братишка.
Кальян развернулся. Мгновенно оценив ситуацию, понял, что выстрелить не успевает – пистолет Джексона был уже поднят и нацелен ему в грудь. Расстояние – меньше десяти метров. Только слепой промахнется.
И все-таки он попробовал.
Джексон выстрелил раньше. Три выстрела слились в один, и Кальян упал на спину.
Джексон подошел, присел на корточки, стволом «ТТ» передвинул повыше козырек кепки.
Кальян был еще жив. Кровь текла из трех ран на груди, и силы уходили с каждой каплей, но Кальян сумел приподнять голову, сконцентрировать взгляд на Джексоне и внятно, с горечью прошептать:
– А жаль…
Джексон искренне отозвался:
– Мне тоже.
Голова задрожала, взгляд помутнел. С тяжелым звуком затылок коснулся земли, и для Кальяна все кончилось…
…У одного из убитых из кармана вывалился сотовый телефон. Лютый подобрал его и, пробежав под эстакадой, выбрался к заброшенному административному корпусу. Остановился, прислушался. Вроде никого рядом нет. Набрал номер диспетчера:
– Это пятый. Срочно нужна помощь. Да, мы не на Ладожском вокзале, он всех обманул… Жду!
…Джексон закрыл Кальяну глаза.
Подбежал Шилов:
– Джексон, ты живой?
– А что со мной будет!
– Сколько этих осталось?
– Снайпер где-то засел. И Лютый тут ползает.
– Он и есть кальяновский казачок?
– Не уверен. Его живым надо брать, он какие-то свои темы мутит.
– Смотри! – Шилов вскинул к плечу автомат, одновременно указывая Джексону направление и прицеливаясь.
Метрах в пятидесяти от них по крыше двухэтажного пакгауза убегал человек, хорошо видимый в свете луны. В руке он держал что-то длинное, похоже, винтовку. И словно почувствовав, что за ним смотрят, бросил винтовку и припустил, торопясь добраться до лестницы.
– Черт с ним, не до него, – тучи уже закрывали луну, и Роман опустил автомат, решив не тратить понапрасну патроны. – Где Лютый?
– Давай, Георгич, ты туда. А я с этой стороны его попробую прихватить. – Джексон указал направления. – Чувствую, он не побежит. Его тут что-то держит.
Они разошлись.
Через три минуты Джексон увидел Лютого. Тот крался вдоль кирпичной стены административного здания, отбрасывая на нее искаженную тень с выставленным вперед кривым пистолетом. Если без стрельбы, то было всего два варианта: или попытаться обежать здание с другой сторону и ждать спереди, когда Лютый дойдет до угла, или попробовать достать его сверху. Лестница была рядом, и Джексон быстро взобрался на плоскую крышу. Пробежал вдоль края, остановился, примерился. Пропустил Лютого чуть вперед и прыгнул ему на плечи.
Пистолет Лютый выронил, но внезапность атаки и утрата оружия не сказались на ярости его сопротивления. Он оказался намного сильнее, чем можно было предположить по внешнему виду, и дрался умело. Подмяв его под себя, Джексон нанес несколько сильных ударов в лицо, но Лютый сумел как-то вывернуться и сам прижал противника к земле. Джексон ударил его головой, и опять-таки этот удар, которым можно было расколоть кирпичную стену, не произвел ожидаемого эффекта. Лютый дважды врезал локтем, а потом вцепился Джексону в горло. Джексон ударил его пальцами по глазам. Лютый с криком отдернул голову, но не ослабил хватки на горле.
Подбежавший Шилов с маху засадил Лютому по голове прикладом «калашникова». Лютый упал набок, но тут же попробовал встать. Правда, движения утратили силу и координацию, так что удалось сковать его запястья наручниками и усадить спиной к кирпичной стене.
