— Извините, нет.
— Очень хорошо, мисс Кляйн. Вы нам очень помогли. Не могли бы вы еще припомнить — какого возраста был этот человек?
— Примерно тридцати восьми лет.
— А сколько лет дадите мне, мисс Кляйн?
— Тридцать шесть. Ну, угадала?
— В следующем месяце мне будет 34.
— Ну, в общем, довольно близко.
— Да. Должен признаться, что вы очень наблюдательны, мисс Кляйн. Давайте я попробую подвести итог тому, что мы выяснили. Вы утверждаете, что вы видели мужчину белой расы, примерно тридцати восьми лет, среднего роста. На нем был черный плащ, черная кепка, и темные очки от солнца. Перчаток на нем не было, в каждой руке он держал по большому пистолету или револьверу. Никаких особых примет, к примеру, шрамы или другие физические недостатки вы не заметили. Ну, я ничего не упустил?
— Все точно.
Стоит отметить, что «точно» мисс Кляйн и «совершенно верно» мистера Феннермана, объективно говоря, совершенно не создавали точной картины преступления. Уиллис еще не имел возможности ознакомиться с рапортом, отпечатанным лейтенантом Бернсом и поэтому не мог знать, что описания внешности одного и того же человека — несмотря на некоторые сходства — имели весьма существенные отличия. Так, например, мистер Феннерман сказал, что убийца был человеком высокого роста, метр восемьдесят или даже выше. Мисс Кляйн, с другой стороны, утверждала, что преступник был среднего роста, около метр семьдесят пять. Феннерман сказал, что убийца был одет в твидовое пальто, и что это пальто, возможно, было синего цвета. Мисс Кляйн сказала, что на нем был черный плащ. Феннерман: серая шляпа. Кляйн: черная кепка. Феннерман: черные перчатки. Кляйн: никаких перчаток не было.
Уиллис ничего еще не знал обо всех этих расхождениях в показаниях свидетелей, но если бы он даже знал о них, он ничуть бы не удивился. Он давно занимался опросом свидетелей, выясняя обстоятельства совершенных преступлений, и рано понял, что большинство свидетелей всегда смутно представляли себе, что происходило на самом деле. Каковы бы ни были причины этого явления — волнение в момент совершения преступления, быстрота происходящих событий или распространенное мнение, что участие в событии притупляет объективный взгляд на вещи — как бы то ни было, но описания свидетелей отдельно взятого события имели странную особенность напоминать больше вымысел, нежели реальность. Во время службы в полиции ему приходилось сталкиваться с самыми невообразимыми противоречиями в показаниях свидетелей. Он слышал самые подробные рассказы жен о том, в какой одежде вышел из дома в то утро их муж, не содержащие ни слова правды. Он слышал, как пистолеты оказывались дробовиками, бритвы превращались в ножи, брюнеты становились блондинами, высоких людей делали маленькими, а толстых — худыми. Был даже один такой случай, когда восемнадцатилетнюю девушку с соблазнительными формами описали как черноволосого мужчину чуть старше двадцати лет.
Но работа есть работа. Задавать вопросы предписывалось правилами игры, в которую продолжал играть Уиллис, и он задавал их. А игра была похожа на разгадывание головоломки, где полицейские выслушивают разные сказочные истории и пытаются сложить из этих субъективных впечатлений и фантазий картину объективной реальности. Но получить эту объективную картину на основании отрывочных и часто фальшивых сведений часто бывает невозможным даже после того, как преступник уже задержан, ибо его собственное описание реальной картины события имеет тот же самый изъян — субъективное искажение действительности. Все это несколько усложняет процесс расследования и накладывает свой отпечаток на образ мыслей полицейских. В особенности сложности возникали у полицейских вроде Уиллиса, которые привыкли вдумчиво подходить к своей работе. Порой даже реальная картина изрешеченных пулями человеческих тел, вроде той, что он наблюдал собственными глазами в книжном магазине, повергала его в сомнения.
Итак, он поблагодарил мисс Кляйн за любезность и за то, что она уделила ему столько времени, и оставил ее наедине с пилюлей и ее заботами о запоздалом ужине брата.
К исходу этого дня, пятницы, 13-го октября, по поводу самого события и внешности преступника полицейские опросили всех четверых оставшихся в живых свидетелей кровавой бойни, прошедшей в книжном магазине. В непривычной тишине дежурной комнаты сидел детектив Стив Карелла и на основе четырех отпечатанных на машинке рапортов делал сравнительный анализ показаний свидетелей. На обратной стороне чистого бланка он сначала написал карандашом имена свидетелей, а затем их описания убийцы. Закончив составление списка, Карелла мрачно оглядел его, почесал затылок и снова принялся его перечитывать.
Феннерман Кляйн Диринг Вуди Мужской Мужской Мужской Мужской Белый Белый Белый Белый 20 — 25 38 30 45 Высокий Средний Средний Высокий Пальто, синее твидовое Плащ, черный Пальто, коричневое твидовое Пальто, коричневое твидовое Серая шляпа Черная кепка Серая шляпа Серая шляпа Темные очки Темные очки Темные очки Темные очки Черные перчатки Без перчаток Не заметил Перчатки были (цвет не заметил) Без комментариев по поводу внешности Нет шрамов Шрам на правой щеке Нет шрамов Два пистолета (револьвера) Два пистолета (револьвера) большие Один пистолет (револьвер) Два револьвера 22-го калибра
Все свидетели, кажется, сходились только в трех вещах: убийца был мужчиной, с белой кожей и в темных очках. Исходя из различающихся оценок свидетелей, Карелла определил, что сделать какое-то разумное предположение о реальном возрасте преступника не представляется возможным. Двое свидетелей полагали, что убийца был высокого роста, а двое других думали, что среднего, поэтому Карелла сделал осторожный вывод о том, что, по крайней мере, преступник был роста не маленького. Лишь один из свидетелей, мисс Кляйн, сказала, что он был в плаще, тогда как остальные трое сошлись на том, что на нем было пальто. Свидетели не согласились между собой по поводу цвета пальто, но двое из них уверяли, что пальто было коричневым. В любом случае, было разумным предположить, что его пальто было темного цвета. Карелла был готов согласиться с серой шляпой, поскольку трое из четверых свидетелей утверждали, что видели именно серую шляпу. Перчатки — то ли были, то ли не были. Шрам, должно быть, — плод фантазии мисс Диринг; двое других свидетелей сказали, что не было никаких шрамов, а мистер Феннерман вообще ничего не мог сказать по этому поводу — довольно странное обстоятельство, если случится так, что шрам все-таки был. Нет, Карелла склонялся к мысли, что шрама, вероятно, никакого не было. Что касается количества пистолетов, то большинство свидетелей, кажется, сошлись во мнении, что их было два. И опять-таки ставит в тупик мнение мисс Диринг, которая уменьшила количество пистолетов до одного. Мисс Кляйн сказала, что пистолеты были большие, а мистер Вуди, который сам, кстати, владеет револьвером двадцать второго калибра и имеет на него соответствующее разрешение, заявляет, что оба револьвера были именно двадцать второго калибра.
Карелла заправил в машинку чистый лист бумаги и начал печатать:
ПРИМЕТЫ ПОДОЗРЕВАЕМОГОПол: мужской
Расовая принадлежность: белый
Рост: средний или выше среднего
Темные очки
Темное палвто
Серая шляпа
Перчатки (?)
Шрамы, родимые пятна, другие физические недостатки отсутствуют
Два пистолета или револьвера.
Да, работа предстоит большая.
