— Спасибо тебе за письма.
— Ну, в них никогда не было ничего стоящего!
— Нет, неправда. А что Белла?
— Проститутка, Бенни. Хорошенькая шлюха, которая пляшет, звеня цимбалами, под музыку того, кто в это время ворочает большими кусками золота!
— Говорят, она снова вышла замуж?
— За мешок золота, Бенни. Докатилась. Разве ты не знал?
— Кто же этот счастливчик?
— Гарри Фолкнер.
— Гарри Фолкнер? — Гарвалд нахмурился. — Но ему ведь под шестьдесят!
— Ну и что же, зато он сейчас большой человек, Бен. Большой человек. Он всунулся во все, что приносит доход, и он не слишком разборчив. Он и Белла живут в подобии замка Гарун-аль-Рашида в Сент-Мартин-Вуд. Роскошный район.
— А Фред Ментон жив?
— Конечно. Он теперь работает на Гарри. Заведует клубом под названием «Фламинго» на площади Гасконь. Я играю у него на фортепьяно, когда не забываю, что надо туда идти.
Внезапно Чак застонал, и тело его стало снова непроизвольно содрогаться.
— Боже, мне нужно уколоться! — Он ловил воздух ртом, зубы его скрежетали. — Сколько сейчас времени?
— Примерно пятнадцать минут одиннадцатого.
Лицо Лайзера заметно напряглось.
— Слишком поздно идти к врачу. Значит, я не смогу получить рецепта до утра!
— Ты что, зарегистрированный наркоман?
Лайзер кивнул:
— Это единственная причина, почему я не вернулся в Штаты несколько лет тому назад. Там они засунули бы меня за решетку. Здесь мне хоть дают возможность существовать.
— И давно ты уже на игле? — спросил Гарвалд, поднимая пустую баночку из-под героина.
Лайзер оскалил зубы в вымученной улыбке.
— Слишком долго. Настолько долго, что не могу ночь провести без укола, Бенни.
— Ты знаешь, где сейчас можно достать дозу?
— Конечно, около круглосуточной аптеки на городской площади. Очень много бедняг получают там лекарство по своим вечерним рецептам. Но на это нужны деньги, а этого-то у меня начисто нет.
Гарвалд вынул бумажник из внутреннего кармана, отсчитал десять банкнотов по одному доллару и аккуратно положил их на тумбочку.
— Достаточно?
— Вполне.
Глаза Лайзера внезапно засветились, и он потянулся за деньгами. Однако Гарвалд прикрыл их рукой:
— Сэмми Роско, Чак. Где мне найти его?
— Сэмми? — Лайзер казался удивленным. — Он работает у Ментона в клубах.
— «Фламинго»?
— С его-то рожей? — Лайзер покачал головой. — Фред управляет у Фолкнера одним или двумя дешевыми подвальчиками. Плохая выпивка и еще худшие девки. Ты же понимаешь, Сэмми бывает там, где он особенно нужен. Бармен и вышибала. Вот его стиль. Кажется, на этой неделе он в клубе «Илевен».
— Вилма все еще с ним?
— Ну, он же не может без нее. Имей в виду, сейчас все изменилось, с тех пор как новый акт заставил их убраться с улиц. Она теперь работает в основном дома. — Он мучительно напрягся, пытаясь вспомнить. — Кажется, Карвер-стрит. Да, правильно, Карвер-стрит. Я не знаю номера дома, но это на середине улицы, следующая дверь за магазином с заколоченными окнами. Скоро вся улица развалится.
Гарвалд одним быстрым движением сгреб деньги и вложил их в раскрытую ладонь Лайзера, крепко сжав его пальцы:
— Молодец, Чак. Увидимся!
— На чьих похоронах?
Бен Гарвалд обернулся в дверях и улыбнулся:
— Я еще не решил. Когда решу, я тебе сообщу. Ты будешь хорошо смотреться в похоронной процессии.
Дверь за ним закрылась. Некоторое время Лайзер сидел скрючившись на постели, плотно закутавшись в одеяло и держа деньги в стиснутой правой руке. Затем, одним быстрым рывком, за которым последовала как бы цепная реакция, он вскочил и начал одеваться.
Карвер-стрит представляла собой ряд домов, расположенных террасами, возле реки, в районе трущоб, подлежащих, как сказал Лайзер, сносу.
Пройдя примерно полпути, Гарвалд обнаружил забитое досками окно. Следующий дом выглядел так, будто мог рухнуть в любой момент. Он прошел по узкому проходу, который привел его на задний двор, заваленный консервными банками: здешний пейзаж не поддавался никакому описанию.
Гарвалд спустился по ступеням и постучал в дверь. Через некоторое время послышались шаги, дверь приоткрылась на несколько дюймов, и женский голос спросил:
— Кто там?
— Я ищу Сэма Роско, — сказал Гарвалд. — Сэма. Я его старый приятель.
— Его нет дома.
Легкий немецкий акцент, который был некогда частью шарма Вилмы, еще сохранился; Бен подошел ближе к двери:
— Вилма, это Бен. Бен Гарвалд.
За дверью ахнули, затем наступила пауза, после чего цепочка зазвенела, и дверь открылась. Когда он вошел в темный коридор, к лицу его протянулась рука, а потом его заключили в объятия.
— Бен, милый! Я не могу поверить! Это правда ты?
Она протащила его по коридору в комнату, находившуюся в самом его конце. Комната была довольно чистой и уютной. На полу лежал ковер, а у стены находилась двуспальная кровать.
Она повернулась, чтобы рассмотреть его, большая, грузная женщина с двойным подбородком. Только волосы неправдоподобного соломенного цвета сохранились такими, какими он их помнил. Гарвалд улыбнулся. Она порозовела и откинула голову.
— Ну что, я постарела? Ведь прошло так много времени!
— У тебя по-прежнему самые красивые волосы, которые я когда-либо видел!
Что-то сверкнуло глубоко в ее глазах, и на одно мгновение она снова стала молодой стройной немочкой, которую Сэмми Роско привез домой после войны. Она прижалась к Гарвалду, обхватив его за шею, и крепко поцеловала в губы:
— Ты всегда стоил больше, чем все они, вместе взятые!
Бен Гарвалд быстро обнял ее, смакуя с четким наслаждением ощущение женского тела, прижатого к его собственному, впервые после длительного перерыва; затем он решительно отстранился.
— Дело, Вилма, сначала дело. В доме есть что-нибудь выпить?
— Когда в этом доме будет нечего выпить, это будет особенный день!
Она направилась к буфету, вынула бутылку джина и два стакана. Гарвалд сел на стул около стола. Он огляделся:
— Все еще продолжаешь?
— А что я еще могу делать?
— А ты думала когда-нибудь о возвращении домой?
— В Баварию? — Она вскочила, подошла к окну в углу комнаты, приподняла ковер и извлекла белый конверт. Она открыла его и, вынув оттуда паспорт, бросила его на стол.
— Я прячу его подальше от Сэмми. Последний раз, когда я хотела им воспользоваться, он так меня избил, что я целую неделю пролежала в больнице.
— Ты не накопила денег?
— Ах, я тебя умоляю! — Она пожала плечами. — За все это время я не могла сэкономить даже пяти фунтов, ни разу. Он за этим следит. Ждет в кухне и, когда клиенты уходят, сразу отбирает у меня деньги.
Гарвалд поднял паспорт и раскрыл его:
— Он все еще действителен.
— Ну и что? Это все равно что билет на Луну. — Она проглотила свой джин и вновь наполнила стакан. — Что привело тебя назад, Бен? Здесь тебе ничего не светит. Вероятно, ты знаешь, что Белла снова вышла замуж.
— Да, мне говорили. А где сейчас Сэмми?
— В «Гросвенер Тэпс», это пивная в конце улицы.
— Он скоро вернется?
Она взглянула на часы и кивнула:
— Они закрылись примерно пять минут назад. Он обычно заглядывает домой перед работой.
— И где он сейчас работает?
Она пожала плечами:
— В разных местах. На этой неделе — в клубе «Илевен». Это забегаловка примерно в полумиле отсюда. Там работает на Фолкнера Фред Ментон.
— А кто там заправляет?
— Молли Райан.
— Там девочки, да?
Вилма снова пожала плечами:
— Ты же знаешь, что это за заведения. Там есть все. Тебе Сэмми нужен по делу?
Гарвалд закурил еще одну сигарету и выпустил дым на затемненную лампу.
— Когда я вышел вчера утром из Вандсворта, пара болванов пыталась избить меня, Вилма. Они совершили ошибку. — Он холодно усмехнулся. — И Сэмми тоже.
Наружная дверь распахнулась, и в коридоре раздались шаги. Через минуту в комнату ввалился Сэмми Роско. Это был мужчина бычьего сложения, с руками, свисавшими до колен. Лицо его опухло от пьянства, и он стоял, покачиваясь, со злобным блеском в глазах.
— Что здесь происходит?
— Кое-кто хочет тебя видеть, Сэмми, дорогой, — сказала Вилма голосом, в котором чувствовалось предвкушение удовольствия, — старый друг.
Гарвалд повернул голову и слегка ухмыльнулся:
— Ну вот, Сэмми, старый ублюдок, это — я.
Лицо Гарвалда было очень спокойным, но серые глаза, изменчивые, как гонимый ветром дым в осенний день, сказали Роско все, что ему следовало знать. Он повернулся, чтобы выскользнуть в дверь, но Гарвалд действовал быстрее. Его рука схватила Роско за шиворот и с невероятной силой швырнула его через комнату.
Роско рывком поднялся с пола. Гарвалд сделал шаг и хладнокровно ударил его ногой в живот. Роско перевернулся со всхлипом, падая на кровать и корчась от боли.
