Жил Логинов в маленькой двухкомнатной скромно обставленной квартире, жильцами дома характеризовался как исключительно скромный, порядочный человек. Бывало, у него занимали, реже он занимал деньги, суммы все незначительные – десять, двадцать рублей. После смерти жены жил одиноко, изредка сестра зайдет. Порой Логинов не приходил ночевать – болел ночной конюх, и старый наездник дежурил за него.
Все материалы аккуратно подшиты и пронумерованы, сверху приложена записка: «Левушка, ты на правильном пути. Ты кузнец нашего общего счастья, честь, знамя, светоч группы. Долгих лет жизни и удачи. Твои верные подданные братья Птичкины. P.S. Лева, это хорошо или нехорошо?»
Издеваются, черти. На песочке сейчас нежатся. Нет, скорее свою любимую клубнику на даче собрали, сидят в качалках, выбирают из блюдечка сначала какие похуже, самые сочные оставляют под конец. Хорошо.
«Кузнец и светоч» отложил бумаги, повертел в руке подкову, которую взял вчера на конюшне.
Нина Григорьева, молодые наездники Василий Жуков и Петр Семин, конюхи – Михаил Яковлевич Рогозин и губошлеп Коля. Один из них либо убийца, либо пособник. С наездниками Лева еще не познакомился, сказать о них ничего не мог. Коля робок и добродушен, убийцей, конечно, быть не может, а в пособники умный преступник такого парня не возьмет. Нина и старый Рогозин.
Рогозин? Что он, Лева Гуров, знает о старом конюхе? Мало, до смешного мало. С него и следует начать, изучить, понять, разобраться в его психологии. Нет, начать следует с мотива преступления. Мотив даст возможность определить психологическую модель личности преступника. А это чуть ли не больше, чем словесный портрет. Тогда ненужное отпадет, останется один, максимум два человека.
Итак, мотив.
Убийство с целью обогащения, видимо, отпадает, так как ни денег, ни иных ценностей у Логинова не было. Убивать из мести? За что? Женщина? Несерьезно. Логинов обманул убийцу, нанес ему ущерб? Возможно.
Лева составил список подозреваемых, отнес в картотеку, вернулся в кабинет и задумался о Нине Григорьевой. Двадцать восемь лет, наверное, замужем была. Почему была? Нет, сейчас точно незамужняя, чувствуется в ней свобода и независимость. Жены, они все с сумками, пакетами, вечно домой торопятся, озабоченные.
За что Нина могла мстить Логинову? Мотив? В своих рассуждениях Лева, описав окружность, вернулся к отправной точке, взял подкову, покрутил, приложил к виску, она оказалась холодной. В понедельник Лева отнесет подкову экспертам. Категорического заключения: мол, таким и только таким предметом нанесли смертельный удар, конечно, он не получит. А вот в следующей формулировке Лева не сомневался: «Рассмотрев… сравнив… тщательно исследовав… удар мог быть нанесен острым концом конской подковы».
Лева положил подкову на стол, все свои рассуждения расставил по местам.
Удобное место конюшня, ситуация предельно подходящая. Время убийства? Идут интереснейшие заезды, все свободные от работы наездники и конюхи находятся в трехстах метрах, на кругу. Вновь Лева представил: длинные белые здания конюшен, ленивые собаки, пропасть собак. У тренотделения Григорьевой никого, но от соседних конюшен участвовало в последних заездах, если верить воскресной программе, восемь лошадей. Значит, шестнадцать раз пробежали конюхи и шестнадцать раз проехали наездники. Графика никакого составлять не стоит, непрерывное движение прямо мимо ворот, через которые надо войти, а затем и выйти. Страшно, очень страшно, как же он рискнул? Неужели нет лучшего времени, чем с семнадцати до девятнадцати? Уйма. Такого времени уйма. Любой день, когда нет соревнований. Сколько он, Лева, бродил по конюшне, и никто не обращал на него внимания.
Рассуждая о времени преступления, Лева натолкнулся на вопрос, который у любого здравомыслящего сыщика должен возникнуть едва ли не первым: почему Логинова убили в праздничный шумный день чуть ли не на глазах у изумленной публики, а не тихой ночью, когда наездник дежурил вместо заболевшего конюха? Та же конюшня, тот же рысак, та же инсценировка. Все то же. Только тихо, спокойно, безопасно. Труп находят окоченевшим, работа эксперта затруднена. Умный, хладнокровный убийца, все его действия доказывают это, не станет без нужды рисковать. Так почему же не позже и не раньше, а именно в самое опасное время?
Гурова лихорадило, как он ни уговаривал себя не торопиться, мысли суматошно подталкивали друг друга.
Другого времени у убийцы не было. Почему? Ответ напрашивался сам. До воскресного дня отсутствовал мотив. Что же сделал Логинов в воскресенье днем?
Лева раскрыл дело и перечитал все протоколы допросов. Дотошный следователь прокуратуры максимально точно установил, где и когда находился Логинов в воскресенье.
Что же произошло в десятом заезде, который, как и полагалось, Гладиатор выиграл? Лева вспомнил Сеню, который вчера объяснял ему законы игры и правила оплаты выигрышей. За фаворита Гладиатора неожиданно платили непомерно высокую цену. Объяснение только одно: кто-то очень крупно играл против фаворита. Если бы Логинов на Гладиаторе проиграл, то кто-то загреб бы кучу денег. Может быть, Логинов обещал проиграть, а затем передумал и выиграл? Кто-то разорился в прошедшее воскресенье, этот кто-то и убил Логинова. Убийца мстил не только за обман, за потерянные деньги, он убил, чтобы Логинов молчал о предложенной сделке. Если бы убийца мстил лишь за проигрыш, он бы выжидал, пришел бы ночью! Убийца, увидев результат заезда и оценив ситуацию, сразу явился на конюшню. Старый наездник ехал честно, он мог разоблачить махинацию, почти наверняка так бы и поступил.
Лева попробовал нарисовать портрет убийцы. Хорошая реакция. Мгновенно сориентировался и принял решение, инсценировка, почти импровизация, так как на тщательное продумывание нет времени. В конфликтной ситуации спокоен и решителен. Физически силен.
Сразу отпадают все, кроме Нины Григорьевой. Конюх Коля, Рогозин, мальчики-наездники не подходили ни по одной статье. Ну разоблачил бы Логинов. Увольнение. Все. Откуда у них деньги для подобной операции? Лева попробовал вернуться к изначальной позиции, затем вновь пройти по всей цепи рассуждений и выводов. Видимо, одна из основных посылок была ложной. Лева откинулся на спинку стула, решил отвлечься и отдохнуть. Он никогда не предполагал, что от работы за столом можно так уставать.
Лева взглянул на свое логическое построение со стороны. Ошибка возможна только в основании, в посылке, в предположении, что убийца работает на конюшне. Кто, кроме работников тренотделения, мог знать, что Логинов находится в конюшне один? Никто. Утверждение, что все они стояли на кругу, наблюдая за заездами, липа. В первых показаниях Рогозин говорил, что Григорьева ушла с круга на полчаса раньше. Завтра надо попробовать проверить их алиби. Выяснить, где действительно находился каждый из них во время убийства. В понедельник, решил Лева, он доложит все свои соображения Константину Константиновичу.
Турилин устных докладов, тем более пространных рассуждений, не любил. Лева переставил с тумбочки на свой стол машинку, снял с нее чехол, заложил два экземпляра и уже начал печатать, когда раздался телефонный звонок. «Мама», – решил Гуров и снял трубку.
– Гуров, – автоматически – сказал он.
– Лева, спуститесь в картотеку, ваши справки готовы.
Лева мигом скатился на третий этаж, схватил со стола голубенькие листочки, перевернул. На обратной стороне одинаковые фиолетовые штампики: «Не значится», «Не проходит». Значит, никто из работников конюшни никогда органами милиции не задерживался.
Лева благодарно улыбнулся дежурной, которая говорила по телефону и лишь кивнула в ответ.
Он снова сел за машинку, и снова зазвонил телефон. «Теперь уж точно мама, больше некому, интересуется, когда приду обедать».
– Гуров, – привычку называть свою фамилию по телефону он перенял у Трофима Ломакина. Коротко и ясно, слушает вас Гуров, и все тут.
– Здравствуйте, – услышал он незнакомый женский голос.
– Здравствуйте, – ответил он, пытаясь вспомнить голос и понять, кто говорит.
– Не узнавать своих знакомых невежливо, – девушка рассмеялась.
– Простите, мы с вами незнакомы, – уверенно ответил Лева. Голоса – не имена, на голоса память у него отличная.
– У вас плохая память, Лева. Ах вы, голубоглазый донжуан.
– Извините, вы ошиблись. Меня зовут Николай, глаза же у меня – темно-карие.
– Простите, – девушка рассмеялась и повесила трубку.
Лева аккуратно положил трубку на стол, доносившиеся из нее частые гудки звучали как сигнал бедствия.
Номер служебного телефона знали дома да три приятеля. Даже если бы они и решили его разыграть, то такую глупость о донжуанстве никто говорить не стал бы.
Он позвонил по другому телефону дежурному по управлению.
