– Оно конечно, – согласился Виктор Алексеевич. – Собирайся, пошли по домам. Поздно уже.
– Пошли, – она послушно стала собирать бумаги и раскладывать их по папкам и ящикам. – Кстати, вы Короткова никуда не отсылали?
– А что? – насторожился Гордеев.
– Он, поганец, обещал меня сегодня домой отвезти, у меня сумка тяжелая. А сам сбежал куда-то. Может, мне имеет смысл подождать? А вдруг он вернется?
– Не вернется он, – буркнул полковник. – Точно тебе говорю, не вернется. Не жди его.
– Жалко, – вздохнула Настя. – Придется на своем горбу тащить.
– Почему ты на машине не ездишь? У вас же есть машина, и ты ее отлично водишь.
– Во-первых, она Лешке нужнее, он же то и дело в Жуковский мотается, то на работу, то к родителям.
– А во-вторых?
– А во-вторых, я ее не люблю и боюсь. Нервы у меня не те. И потом, я в ней ничего не понимаю. Я даже не знаю, как она устроена, и если сломается, я починить ее не смогу. Я уж лучше так, на муниципальном транспорте. Он везет себе потихоньку, а я думаю, всякие глупые мысли жую, а если повезет – то и читаю.
– Знаешь что я тебе скажу, дорогая моя? Ты валяешь дурака и прикрываешь красивыми словами собственную лень. Водить машину и возиться с ней – это труд, я согласен. А ты трудиться не хочешь, ты хочешь сесть в метро, и пусть оно тебя везет.
– Пусть везет, – покладисто согласилась Настя. – На то оно и метро. А вам лишь бы меня покритиковать.
Они вместе вышли на улицу и пошли в сторону метро. Мысли Гордеева то и дело возвращались к генералу Минаеву и его связи с Чинцовым. Только бы Коротков и Селуянов сработали аккуратно. У Минаева солидный опыт оперативной работы, следить за ним не так-то просто, он любой «хвост» в момент углядит. Тут и до скандала недалеко. Ребят Виктор Алексеевич, конечно, в обиду не даст, вину на себя возьмет, удар примет. Только бы Анастасия не пострадала в этой непонятной, но дурно пахнущей игре.
Это был один из тех редких дней, когда ранний подъем не вызывал у Насти ужаса, близкого к панике. Во-первых, светало уже достаточно рано и просыпаться было не так мучительно, а во-вторых, ей предстояла традиционная утренняя прогулка в Измайловском парке в обществе Ивана Алексеевича Заточного, руководителя главка по борьбе с организованной преступностью. Их знакомство длилось уже год, и столько же длились эти прогулки, во время которых велись неспешные и ни к чему не обязывающие беседы ни о чем. Впрочем, иногда обсуждались и дела. Настя знала, что об этих прогулках известно многим и объяснения им даются самые скабрезные, но Иван Алексеевич посоветовал ей не обращать внимания и стараться извлекать из слухов пользу.
Почти всегда компанию им составлял сын генерала Максим, который готовился поступать в один из вузов МВД и старательно совершенствовал спортивные кондиции, чтобы успешно сдать вступительный экзамен по физподготовке. Настя помнила, что еще летом это был коренастый слегка рыхловатый парнишка, чья физическая форма была весьма далека от совершенства. Однако теперь под неусыпным и безжалостным контролем отца Максим превратился в крепкого юношу с довольно приличными икроножными мышцами и внушительными бицепсами.
– Я слышал, Коновалов пытался переманить вас к себе на службу.
До этого они говорили о совершенно посторонних вещах, и переход оказался таким резким, что Настя даже не сразу сообразила, о чем идет речь.
– Было такое, – кивнула она.
– И вы отказались. Интересно, почему? Вам не хочется работать в главке? Или вам не нравится сам Коновалов?
– Я бы сказала по-другому. Мне хочется работать на Петровке и мне нравится Гордеев. А лучшее, как известно, враг хорошего.
– Я могу заключить с вами соглашение? – спросил Заточный.
– Попробуйте, – улыбнулась Настя.
– Если вы когда-нибудь захотите уйти от Гордеева, подумайте в первую очередь обо мне. Договорились? Это не означает, что вы обещаете непременно уйти в мой главк. Но я хочу, чтобы о работе у меня вы подумали в первую очередь, а потом уже рассматривали все другие предложения.
– Вы так говорите, словно уверены, что претенденты на мою особу в очередь выстроятся. Что-то мне, кроме Коновалова, никто и не предлагал сменить работу.
– Это потому, что все знают Гордеева и понимают: сманивать у него кадры – дело пустое и безнадежное. От Гордеева просто так никто не уходит.
Да, эти же самые слова она слышала и от Коновалова. Точь-в-точь те же самые слова.
– Зачем я вам, Иван Алексеевич? Ваша организованная преступность слишком тесно связана с экономикой, а я в ней ничего не понимаю. Я вам уже рассказывала как-то, что меня тошнит от всех этих экономических премудростей.
– Хотите, я вам докажу, что вы не правы? В течение десяти минут.
– Ну да, вы опять начнете меня уговаривать, что можно открыть пять умных книжек и освоить все азы, а потом в течение года вникнуть в тонкости. Вы это уже говорили. Мне не интересно.
– Даете десять минут? Готов спорить на пакет апельсинового сока.
– Идет. Я вас слушаю. Я люблю апельсиновый сок.
– Я тоже. И уверен, что вам придется мне его купить. Так вот, Анастасия. В нашем главке идет оперативная разработка крупной организованной группы, делающей деньги на контрабанде наркотиков, оружия и живого товара. Мы ими занимаемся почти год, но по нашим делам это еще немного. Вы же знаете, организованные группы разрабатываются годами.
– Конечно, – кивнула Настя.
– У этой группы есть перевалочные базы в ряде областей. И областей этих – семь. Назвать?
Настя резко остановилась и повернулась к Заточному.
– Вы серьезно?
– Абсолютно. Так что, называть регионы или не надо?
– Не надо, я вам верю на слово. Выходит, я влезла в вашу епархию?
– Ну, у вас там свой интерес, серии трупов. Так что не чувствуйте себя виноватой, вы же не знали.
– Но Коновалов-то! – с досадой воскликнула она. – Он что, тоже не знал? Мы влезли на территорию, в которой вы ведете оперативную работу, путаемся у вас под ногами, мешаем. Мы вам что-нибудь сорвали?
– Пока не успели, – улыбнулся Заточный. – А Семеныча не вините, у нас испокон веку правая рука не знает, что делает левая. Мы же не кричим на всех углах, что работаем по этим регионам. Но факт сам по себе прелюбопытнейший, вы не находите? И если бы вы работали у меня, а не в уголовном розыске, то ваши многочисленные трупы гораздо раньше срослись бы с моими контрабандистами. А для того, чтобы прорисовать регионы, где активничает ваш пресловутый палач, вовсе не нужно знать основы экономической теории. Достаточно быть просто Каменской. Ну как, я выиграл свой сок?
– Вам какой? «Яффа» или «Вимбильданн»?
– «Джей севен».
– Ну вы меня наповал сразили, Иван Алексеевич. Ведь смотрите, что получается: кто-то использует ситуацию с маньяками и серийными убийствами, чтобы поднять скандал и добиться полной смены руководства правоохранительных органов. Похоже?
– Похоже. По крайней мере, именно об этом говорят ваши справки о смене кадрового состава.
– А вы их видели?
– И даже читал. Выпросил у Коновалова. Кстати, эти справки произвели на него неизгладимое впечатление.
– Да ладно вам, – она махнула рукой. – Все зря оказалось. Я-то надеялась путем анализа кадровых перемещений вычислить палача, а он, судя по всему, вообще не из числа сотрудников. Столько работы псу под хвост. Иван Алексеевич…
– Да? Вы что-то хотели сказать?
– Нет, ерунда.
– И все-таки?
– Я же сказала – ерунда. Этого не может быть.
– Настенька, я вас не узнаю. Кто, как не вы, твердили мне, что так рассуждать нельзя. Кто, как не вы, сотни раз повторяли, что может быть все что угодно. Надо только придумать этому объяснение. Так что вы хотели сказать?
– Я хотела понять, что было сначала, а что – потом. Высматривались регионы, где есть громкие нераскрытые убийства, провоцировался скандал, под эту марку меняли руководителей и ставили других, карманных, и потом делали в этих регионах свои базы. Так?
– Вероятно. Очень похоже, во всяком случае.
– А не наоборот?
– Не понял.
Заточный остановился, прервав размеренную ходьбу, и повернулся к Насте всем корпусом.
– Я не понял, что вы имеете в виду.
– А что, если сначала были выбраны регионы?
– Вы шутите! Как это может быть?
– Вот видите, и вы не верите.
– Ну, Настенька, в это трудно поверить. Это уже на грани фантастики. Выбрать удобный для преступных целей регион и потом ждать, не случится ли там чего-нибудь из ряда вон выходящего, чтобы поднять скандал? Невероятно. А если не случится? Так ведь можно и до седых волос прождать.
– Иван Алексеевич, вы слишком хорошо думаете о людях. Вы романтик?
– А вы?
– Я скорее циник. И я готова поверить, что все эти громкие серийные преступления были совершены специально. Понимаете? Умышленно. Они были частью плана. И тогда мне понятно, что обязательно есть человек, который об этом знает и знает тех, кто эти преступления организовывал и исполнял. Я исходила из того, что для палача розыск убийц – это вопрос раскрытия преступлений. Поэтому и пыталась найти его среди сотрудников милиции, поэтому и думала ошибочно, что его жертвы – это кто-то из фигурантов, проходивших по оперативным материалам. А на самом деле это может оказаться всего лишь вопросом осведомленности. Это звучит чудовищно, да?
