Дэвид Моррелл - Первая Кровь

– Скоро бу­дут знать – они этим за­ни­ма­ют­ся. Ве­ле­ли дер­жать связь по ра­дио. При­дут при ма­лей­шем ос­лож­не­нии во все­ору­жии.

– Осложнений не бу­дет.

Послышался ро­кот мо­то­ра. Тисл не мог по­нять, что это, но ро­кот все приб­ли­жал­ся. На­ко­нец над вер­хуш­ка­ми де­ревь­ев по­ка­зал­ся вер­то­лет, ог­ром­ный­, блес­тев­ший на сол­н­це.

– Как он уз­нал, где мы?

Залаяли, встре­во­жен­ные шу­мом, со­ба­ки. К ре­ву мо­то­ра при­ме­ши­вал­ся свист рас­се­ка­ющих воз­дух ло­пас­тей.

– Полицейские шта­та, – ска­зал Шин­г­л­тон, вы­тас­ки­вая по­хо­жий на пор­т­си­гар пред­мет, – вру­чи­ли мне кое-что но­вень­кое. Эта шту­ка ис­пус­ка­ет ра­ди­осиг­нал. Они хо­тят каж­дую ми­ну­ту знать, где вы на­хо­ди­тесь, по­это­му да­ли мне этот им­пуль­са­тор, а при­ем­ник ос­та­ви­ли че­ло­ве­ку, ко­то­рый пре­дос­та­вил по ва­шей прось­бе – свой вер­то­лет.

– Кто из на­ших в вер­то­ле­те? – спро­сил Тисл.

– Лэнг.

– По тво­ему ра­дио с ним мож­но по­го­во­рить?

– Разумеется.

Шинглтон по­ло­жил ра­ди­опе­ре­дат­чик в низ­кой раз вил­ке де­ре­ва. Тисл щел­к­нул пе­рек­лю­ча­те­лем и, гля­дя на за­вис­ший вер­то­лет, про­го­во­рил в мик­ро­фон:

– Лэнг. Пор­тис. Вы го­то­вы?

– Ждем ко­ман­ду, шеф. – Го­лос был скри­пу­чий. Ка­за­лось, что он до­но­сит­ся из­да­ле­ка.

Тисл ог­ля­дел сво­их лю­дей. Ор­вал то­роп­ли­во со­би­рал бу­маж­ные ста­кан­чи­ки и во­щен­ку от сэн­д­ви­чей и бро­сал в кос­тер. Ос­таль­ные ук­реп­ля­ли на се­бе сна­ря­же­ние, ве­ша­ли че­рез пле­чо вин­тов­ки. Ког­да Ор­вал на­чал заб­ра­сы­вать кос­тер зем­лей­, Тисл ска­зал:

– Ладно, выс­ту­па­ем.

Он был очень взвол­но­ван.

Все ут­ро, по­ка Рэм­бо бе­жал и шел, бе­жал и шел, он слы­шал от­да­лен­ный гул мо­то­ра и ред­кие приг­лу­шен­ные выс­т­ре­лы из вин­то­вок, а по­рою низ­кий муж­с­кой го­лос что-то бор­мо­тав­ший в гром­ко­го­во­ри­тель. По­том зву­ки ста­ли бли­же, он раз­ли­чил рев вер­то­ле­та – а с вер­то­ле­та­ми он хо­ро­шо поз­на­ко­мил­ся на вой­не – и при­ба­вил ша­гу.

Теперь уже поч­ти две­над­цать ча­сов Рэм­бо но­сил одеж­ду, но пос­ле подъ­ема в хол­мы го­лы­шом хо­лод­ной ночью он с осо­бен­ным чув­с­т­вом вос­п­ри­ни­мал сбе­ре­га­емую одеж­дой теп­ло­ту. На нем бы­ли тя­же­лые ста­рые баш­ма­ки, ко­то­рые маль­чиш­ка при­нес где-то око­ло по­лу­но­чи в лож­би­ну у ручья. Баш­ма­ки ока­за­лись че­рес­чур боль­ши­ми, тог­да он на­пи­хал в них лис­ть­ев. Но все рав­но жес­т­кая ко­жа на­ти­ра­ла ему но­ги, и он по­жа­лел, что маль­чиш­ка не при­нес нос­ки. А мо­жет быть, он их на­роч­но не зах­ва­тил. Брю­ки же, на­обо­рот, ока­за­лись слиш­ком уз­ки­ми – по­няв, что это бы­ло сде­ла­но спе­ци­аль­но, он рас­сме­ял­ся. Бо­тин­ки ве­ли­ки, брю­ки ма­лы – над ним хо­ро­шо под­шу­ти­ли.

Рубашка ока­за­лась бе­лая, хлоп­ча­то­бу­маж­ная, пот­ре­пан­ная на об­ш­ла­гах и во­рот­ни­ке; ста­рик от­дал ему свою тол­с­тую шер­с­тя­ную ру­баш­ку в крас­ную клет­ку, ко­то­рую мож­но бы­ло на­тя­нуть по­верх бе­лой. Он уди­вил­ся, что ста­рик вдруг ста, та­ким дру­же­люб­ным. На­вер­но, здесь сыг­ра­ло роль вис­ки. Ког­да они съели хо­лод­ную жа­ре­ную ку­ри­цу, ко­то­рую при­нес сын, ста­рик от­к­рыл кув­шин­чик са­мо­дель­но­го вис­ки. Все трое вы­пи­ли, и ста­рик в кон­це кон­цов от­дал свою вин­тов­ку и за­вя­зан­ные в пла­ток пат­ро­ны.

– Когда вы­пу­та­ешь­ся из это­го де­ла, приш­ли мне день­ги за вин­тов­ку, – ска­зал он. – Я хо­чу, что­бы ты дал мне сло­во. Не то что­бы ме­ня вол­но­ва­ли день­ги. Бла­го­да­ря вис­ки я за­ра­ба­ты­ваю столь­ко, что мо­гу поз­во­лить ку­пить се­бе дру­гую. Но ес­ли ты уце­ле­ешь, мне бу­дет ин­те­рес­но уз­нать, как те­бе это уда­лось, а вин­тов­ка, ду­маю, на­пом­нит те­бе, что я жду тво­его рас­ска­за. Это хо­ро­шая вин­тов­ка.

Рэмбо с ним сог­ла­сил­ся. Из та­кой вин­тов­ки мож­но бы­ло прос­т­ре­лить че­ло­ве­ка, как ку­сок сы­ра на рас­сто­янии в пол­ми­ли. Ста­рик сде­лал ко­жа­ную наш­леп­ку на прик­ла­де, что­бы смяг­чить от­да­чу, а на муш­ке име­лось пят­ныш­ко све­тя­щей­ся крас­ки, что­бы лег­че бы­ло це­лить­ся в тем­но­те.

Потом Рэм­бо сде­лал то, что обе­щал: про­шел вниз по ручью, прочь от то­го мес­та, где ста­рик дер­жал бой­лер, зме­еви­ки и кув­ши­ны. Вско­ре он по­вер­нул на за­пад, поз­же со­би­ра­ясь свер­нуть на юг, в сто­ро­ну Мек­си­ки. Он по­ни­мал, что доб­рать­ся ту­да бу­дет не­лег­ко. Пос­коль­ку он не мог ук­расть ма­ши­ну – это всег­да ос­тав­ля­ет след – при­дет­ся нес­коль­ко ме­ся­цев ид­ти пеш­ком и кор­мить­ся под­нож­ным кор­мом.

Солнце уже сто­яло вы­со­ко. Он ус­пел про­де­лать нес­коль­ко миль и сей­час бе­жал вверх по длин­ной ши­ро­кой ло­щи­не. Выс­т­ре­лы ста­но­ви­лись все гром­че, го­лос из гром­ко­го­во­ри­те­ля зву­чал раз­бор­чи­вее, и Рэм­бо знал, что ско­ро вер­то­лет за­вис­нет над этой ло­щи­ной. Он как раз пе­ре­се­кал от­к­ры­тое мес­то – там не бы­ло де­ревь­ев, толь­ко тра­ва и па­по­рот­ни­ки – и где-то в са­мом на­ча­ле пу­ти ус­лы­шал чуть ли не над го­ло­вой свист ло­пас­тей вер­то­ле­та. Он мет­нул­ся в сто­ро­ну. Поб­ли­зос­ти бы­ла толь­ко упав­шая сос­на, ве­ро­ят­но, раз­би­тая мол­ни­ей­, вер­нуть­ся в лес он бы не ус­пел. Рэм­бо ныр­нул под тол­с­тые вет­ви сос­ны, оца­ра­пав спи­ну. Сквозь сос­но­вые игол­ки уви­дел вер­то­лет – он быс­т­ро уве­ли­чи­вал­ся в раз­ме­рах, под­ни­ма­ясь вверх вмес­те с ло­щи­ной.

– Это по­ли­ция, – про­ре­вел го­лос из гром­ко­го­во­ри­те­ля. – У вас нет ни­ка­ко­го шан­са, сда­вай­тесь. Все, кто в ле­су! Воз­мож­но, вбли­зи вас опас­ный прес­туп­ник. По­ка­жи­тесь. По­ма­ши­те, ес­ли вы ви­де­ли оди­но­ко­го мо­ло­до­го че­ло­ве­ка. – Пос­ле ко­рот­кой па­узы го­лос заз­ву­чал вновь, в точ­нос­ти с той же ин­то­на­ци­ей­, как ес­ли бы чи­та­ли по на­пи­сан­но­му: – Это по­ли­ция. У вас нет ни­ка­ко­го шан­са, сда­вай­тесь. Всем, кто в ле­су. Воз­мож­но, вбли­зи вас опас­ный прес­туп­ник. По­ка­жи­тесь. По­ма­ши­те, ес­ли вы ви­де­ли оди­но­ко­го мо­ло­до­го че­ло­ве­ка.

И сно­ва и сно­ва, од­ни и те же сло­ва. Рэм­бо не­под­виж­но ле­жал под прик­ры­ти­ем ве­ток, зная, что его не вид­но с зем­ли. Но вдруг его вид­но с воз­ду­ха? Вер­то­лет кру­жил так низ­ко, что мож­но бы­ло заг­ля­нуть в зас­тек­лен­ный кок­пит. Там си­де­ли два че­ло­ве­ка и смот­ре­ли в ок­на каж­дый со сво­ей сто­ро­ны, граж­дан­с­кий пи­лот и по­ли­цей­ский в се­рой фор­ме. Как и все лю­ди Тис­ла, этот це­лил­ся из мощ­ной вин­тов­ки с те­лес­ко­пи­чес­ким при­це­лом, выс­та­вив ее из ок­на. Грох­нул выс­т­рел, пу­ля уш­ла в за­вал из кам­ней и кус­тар­ни­ка на краю ле­са – вер­то­лет толь­ко что про­ле­тел над этим за­ва­лом.

Господи, вы­хо­дит, Тис­лу он очень ну­жен, ес­ли тот при­ка­зал сво­ему че­ло­ве­ку стре­лять по всем по­доз­ри­тель­ным мес­там, не бо­ясь по­пасть в не­вин­но­го че­ло­ве­ка. Все не­вин­ные, ко­неч­но же, ус­лы­шав объ­яв­ле­ние, вый­дут чтоб по­ка­зать­ся; по-сво­ему Тисл прав – Рэм­бо убил по­ли­цей­ско­го и его нель­зя вы­пус­тить из рук. На его при­ме­ре нуж­но по­ка­зать, что бы­ва­ет с тем, кто под­ни­ма­ет ру­ку на по­ли­цей­ско­го. Но да­же при этом Тисл был слиш­ком хо­ро­шим по­ли­цей­ским, что­бы прос­то взять и при­кон­чить Рэм­бо, не дав ему шан­са сдать­ся, – вот по­че­му все вре­мя пе­ре­да­ют это объ­яв­ле­ние. А стрель­ба по всем по­доз­ри­тель­ным мес­там – это боль­ше для то­го, что­бы его на­пу­гать. И тем не ме­нее впол­не воз­мож­но, что од­на из пуль в не­го по­па­дет, по­это­му сов­сем не важ­но, с ка­кой целью они стре­ля­ют.

Еще один выс­т­рел – по за­рос­лям кус­тов у края ле­са. Сей­час вер­то­лет уже ле­тит над лу­гом и ско­ро ока­жет­ся над ним. Поч­ти на­вер­ня­ка пос­ле­ду­ет выс­т­рел в ле­жа­щую на зем­ле сос­ну. Рэм­бо при­це­лил­ся сквозь вет­ки, ме­тясь в ли­цо стрел­ка, го­то­вый прев­ра­тить в ме­си­во его ли­цо, как толь­ко тот приль­нет к при­це­лу. Он не хо­тел ни­ко­го уби­вать, но у не­го не бы­ло вы­бо­ра. Бо­лее то­го, ес­ли он зас­т­ре­лит по­ли­цей­ско­го, пи­лот ус­пе­ет бро­сить­ся на пол, где его уже не под­с­т­ре­лишь, и уве­дет вер­то­лет в сто­ро­ну, а по­том вы­зо­вет по ра­дио по­мощь. И все бу­дут знать, где он. Раз­ве что он ос­та­но­вит пи­ло­та, взор­вав у вер­то­ле­та бен­зо­бак – но ду­мать об этом глу­по. Ко­неч­но, он мо­жет в не­го по­пасть. Но взор­вать? Толь­ко в пло­хих ки­но­филь­мах взры­ва­ют бен­зо­ба­ки обыч­ны­ми пу­ля­ми.

Он нап­ряг­ся как стру­на и ждал с ко­ло­тя­щим­ся сер­д­цем, а вер­то­лет ре­вел над его го­ло­вой. Вот стре­лок быс­т­ро скло­нил­ся к те­лес­ко­пи­чес­ко­му при­це­лу сво­ей вин­тов­ки, и Рэм­бо сам уже хо­тел бы­ло на­жать на спус­ко­вой крю­чок, но тут уви­дел, ку­да тот при­це­лил­ся. Хо­ро­шо, что уви­дел – еще бы­ло вре­мя ос­ла­бить па­лец. Яр­дах в пя­ти­де­ся­ти сле­ва, ря­дом с боль­шой лу­жей­, в за­рос­лях кус­тар­ни­ка ле­жа­ли ва­лу­ны. Ког­да вер­то­лет приб­ли­жал­ся, он чуть бы­ло не спря­тал­ся там, но это мес­то ока­за­лось слиш­ком да­ле­ко. Сей­час вер­то­лет нес­ся в ту сто­ро­ну. Выс­т­рел – и он не мог по­ве­рить соб­с­т­вен­ным гла­зам, ибо кус­ты за­ше­ве­ли­лись. Но это не бы­ло об­ма­ном зре­ния – из за­рос­лей под­нял­ся во весь рост боль­шой олень с ог­ром­ны­ми ро­га­ми. Он стал не­ук­лю­же ка­раб­кать­ся че­рез ве­ду­ны, упал, сно­ва встал, пос­ка­кал по тра­ве к ле­су, а вер­то­лет его прес­ле­до­вал. По но­ге оле­ня сте­кал ру­чей гус­той кро­ви, но, ка­за­лось, это не име­ет зна­че­ния – олень бе­жал без ви­ди­мых уси­лий.