– Если у вас что-то не в порядке с двигателем, возможно, лучше подойдут мои инструменты, – сказал он, положил деревянный ящичек с инструментами на блок цилиндров и грязным пальцем раскрыл замок. В ящичке лежал набор гаечных ключей.
– Как дела, Полтергейст? – пробормотал он.
У Моренца опять пересохло во рту.
– Отлично, – шепотом ответил он.
Моренц сдвинул ключи в сторону. Под ними в красном пластиковом пакете лежала книга. Русский взял ключ и затянул гайку. Моренц вытащил пакет с книгой, сунул его под легкий плащ и левой рукой прижал к телу. Русский разложил гаечные ключи по местам и захлопнул ящик.
– Мне пора ехать, – пробормотал он. – Дайте мне минут десять, чтобы уйти. И поблагодарите. Возможно, за нами наблюдают.
Он выпрямился, помахал правой рукой и направился к своему «газику». Двигатель он не выключал. Моренц выбрался из-под капота, тоже помахал рукой и крикнул: «Спасибо!» «Газик» умчался в сторону Эрфурта. Моренц почувствовал страшную слабость. Ему не терпелось поскорее уехать куда угодно, ему немедленно нужно было выпить. Позже можно будет остановиться еще раз и спрятать пакет в тайнике под аккумулятором. А сейчас прежде всего нужно выпить. Придерживая пакет под мышкой, он захлопнул капот, бросил инструменты в багажник, закрыл его и сел в машину. Карманная фляжка лежала в «перчаточном ящике». Моренц достал ее и с удовольствием сделал несколько больших глотков. Через пять минут, почувствовав себя увереннее, он развернулся и поехал назад, в сторону Йены. За Йеной, совсем немного не доезжая до поворота на автобан, который ведет к границе, он еще раньше заприметил другую площадку для остановки машин. Моренц решил переложить пакет в тайник на той площадке.
В сущности, Моренц был даже не виноват в том столкновении. Когда он ехал мимо безобразных громад жилых домов в Штадтроде, южном пригороде Йены, из боковой улочки неожиданно выскочил «трабант». Моренц почти успел остановиться, но его подвела замедленная реакция. Тяжелый БМВ сокрушил хвост восточногерманской малолитражки.
Моренц сразу впал в панику. Уж не ловушка ли это? Что если водитель «трабанта» на самом деле агент Штази? Водитель выбрался из машины, осмотрел искореженный хвост и ринулся к БМВ. У него было худое, недоброе лицо и злой взгляд.
– Что ты себе позволяешь, черт бы тебя побрал? – заорал он. – Проклятые капиталисты, вечно думаете, что вам все можно, гоняете как сумасшедшие…
На лацкане его пиджака сверкал маленький круглый значок члена Социалистической единой партии Германии. Моренц плотнее прижал пакет к телу, вышел из машины и достал из кармана пачку марок. Конечно, ост-марок – предложить члену партии западные марки значило бы нанести еще одно оскорбление. Вокруг двух машин стали собираться люди.
– Послушайте, я очень сожалею, – сказал Моренц. – Я заплачу за ремонт. Этого должно быть больше чем достаточно. Но я очень тороплюсь…
Разозленный член СЕПГ бросил взгляд на деньги. Пачка была и в самом деле внушительной.
– Не в этом дело, – сказал он. – Мне пришлось ждать эту машину четыре года.
– Ее можно отремонтировать, – заметил стоявший рядом зритель.
– Черта с два ее отремонтируешь, – орал потерпевший. – Ее нужно снова гнать на завод.
Теперь вокруг машин толпилось уже человек двадцать. В жилом микрорайоне промышленного города не так уж много развлечений, а посмотреть на новый БМВ – само по себе развлечение. В это время подъехал полицейский автомобиль. Это была обычная машина дорожной полиции, но Моренца сразу бросило в дрожь. Вышли полицейские. Один из них осмотрел повреждения «трабанта».
– Это можно починить, – сказал он. – Или вы намерены подать в суд?
Водитель «трабанта» заколебался:
– Ну…
Другой полицейский подошел к Моренцу:
– Ваши документы, пожалуйста.
Моренц правой рукой достал из кармана паспорт. Его рука заметно дрожала. Полицейский посмотрел на руку Моренца, на небритое лицо, слезящиеся глаза.
– Вы пьяны, – сказал он, потянул носом воздух и подтвердил: – Так и есть. Пройдемте в машину…
Он слегка подтолкнул Моренца к полицейскому автомобилю. Его двигатель еще работал, дверца водителя была распахнута. Именно в этот момент Моренц окончательно сломался. Он все еще прижимал к телу пакет с книгой. В полицейском участке ее обнаружат обязательно. Моренц отчаянно взмахнул свободной рукой, кулаком ударил полицейского в лицо, разбив ему нос. Полицейский упал. Моренц прыгнул в полицейский автомобиль, включил сцепление и резко рванул с места. Он помчался совсем в другую сторону – на север, к Йене. Ошеломленный второй полицейский успел выхватить пистолет и выпустить вдогонку Моренцу четыре пули. Трижды он промахнулся, четвертая пуля пробила бензобак – струйкой потекло горючее. Полицейский автомобиль, отчаянно вихляя, скрылся за поворотом.
Полицейские были настолько ошеломлены, что отреагировали на происшествие слишком медленно. С подобным неповиновением властям они столкнулись впервые, их даже не учили, как нужно вести себя в таких ситуациях. Хуже того, на них напали, их опозорили на глазах целой толпы. Полицейские были вне себя от ярости. Довольно долго они бестолково переругивались и далеко не сразу приняли решение.
Полицейский со сломанным носом остался на месте происшествия, а второй отправился в участок. Обычно они связывались со своим начальством по автомобильной радиостанции, персональных переносных радиостанций у них не было. На вопросы о ближайшем телефоне зрители молча пожимали плечами. В ГДР рабочим незачем иметь собственный телефон.
Потерпевший член партии спросил, нельзя ли ему уехать на своем разбитом «трабанте», полицейский с разбитым носом тут же вытащил пистолет и арестовал его. Полицейские были готовы поверить, что они стали жертвами заговора и что этот член партии тоже участвовал в заговоре.
Второй полицейский, шагая по дороге в сторону Йены, увидел приближающийся «вартбург», остановил его (тоже под дулом пистолета) и приказал водителю немедленно доставить его в центр Йены, в управление полиции. Примерно через километр им встретился патрульный автомобиль полиции. Полицейский, отчаянно размахивая руками, остановил коллег и рассказал о происшествии. По радио патрульной машины он связался с участком и доложил о совершенных преступлениях – ему было приказано немедленно сообщить в управление полиции. Тем временем к месту происшествия были направлены другие патрульные полицейские машины.
В йенском управлении полиции сообщение получили в 12 часов 35 минут. Это сообщение было перехвачено британской станцией подслушивания «Архимед», располагающейся по другую сторону границы, высоко в горах Гарца.
* * *
В час дня доктор Лотар Геррманн, вернувшись в свой кабинет в Пуллахе, поднял телефонную трубку. Долгожданный звонок был из лаборатории баллистики западногерманской разведывательной службы. Лаборатория располагалась в соседнем здании, рядом с испытательным тиром. Выдавая личное оружие сотрудникам службы, в лаборатории не только записывали его серийный номер и заставляли расписаться в получении, но и предусмотрительно производили из него два выстрела в тире, после чего из мишени извлекали пули и сохраняли их.
Техник лаборатории предпочел бы работать с настоящими пулями, извлеченными из трупов в Кёльне, но на худой конец он мог обойтись и фотографиями. В мире нет двух совершенно одинаковых стволов огнестрельного оружия, и при выстреле каждый ствол оставляет на пуле ничтожные царапинки. По ним можно определить ствол, из которого была выпущена пуля, надежнее, чем человека по отпечаткам пальцев. Техник сравнил царапинки на двух пулях, которые хранились в архиве и были выпущены из выданного десять лет назад Моренцу «вальтера РРК», с фотографиями, о происхождении которых он не имел ни малейшего понятия.
– Идеальное совпадение? – переспросил доктор Геррманн. – Понятно. Благодарю вас.
Он позвонил в отдел дактилоскопии (западногерманская разведывательная служба хранит отпечатки пальцев не только тех лиц, которые попали в ее поле зрения, но и всех своих сотрудников) и получил тот же ответ. Доктор Геррманн глубоко вздохнул и снова потянулся к телефонной трубке. Ничего не поделаешь: о случившемся он был обязан проинформировать самого генерального директора.
Разговор с генеральным директором оказался одним из самых сложных испытаний для Геррманна за всю его карьеру. Директор неустанно пекся не только об эффективности своей организации, но и о том имидже, который она приобрела как в боннских коридорах власти, так и среди дружественных западных спецслужб. Принесенное Геррманном известие было ударом ниже пояса. Директор задумался было, не стоит ли «потерять» хранившиеся в архиве пули и отпечатки пальцев Моренца, но тут же отбросил эту мысль. Рано или поздно полиция поймает Моренца, техников лаборатории вызовут в качестве свидетелей – тогда разгорится еще больший скандал.
