— Я еще позвоню тебе попозже.
— И тогда расскажешь подробнее…
Таннер медленно положил трубку. Началась ложь… Но, по крайней мере, его семья останется дома.
Он понимал, что теперь ему надо заняться планами телевизионной компании. Фассет предупреждал его. Не должно быть никаких отступлений от привычного образа жизни, а нормальный ритм для любого директора службы теленовостей означал предельное напряжение. Таннер должен был контролировать все узловые моменты. И если в своей профессиональной деятельности он обречен на борьбу с хаосом, то это надо было делать немедленно.
Он снял трубку телефона.
— Норма, я просмотрел список тех, с кем мне надо встретиться утром. Вызывайте их. Предупредите всех, что встречи должны быть очень краткими, и не позволяйте никому оставаться дольше пятнадцати минут, если от меня не поступит других указаний. Посоветуйте всем изложить свои просьбы и предложения в письменном виде — примерно на полстранички. Действуйте. У меня куча дел.
Он был по горло занят до половины первого. Затем закрыл двери кабинета и позвонил жене.
Ответа не последовало.
Он сидел, прижав трубку к уху, минуты две, пока ему не стало казаться, что время между звонками тянется невыносимо долго.
Ответа не было. Никто не снимал трубку телефона, звонок которого можно было услышать и в Нью-Йорке.
Двенадцать тридцать пять. Должно быть, Эллис решила, что между полуднем и половиной второго звонить никто не будет. И ей, скорее всего, что-то понадобилось в супермаркете. Или она решила взять детей с собой в клуб и угостить их гамбургерами. Или же она не могла отказать Ненси Лумис и пошла с Джаннет на ленч. Или же она заскочила в библиотеку — летом Эллис обожала читать, сидя рядом с бассейном.
Таннер попытался представить Эллис за этими делами. Да, вероятно, она занималась одним из них или всеми сразу.
Она снова и снова набирал номер, но ответа не было. Он позвонил в клуб.
— Простите, мистер Таннер. Но миссис Таннер здесь нет.
Лумисы. Конечно, она отправилась к Лумисам.
— Привет, Джон. Эллис сказала, что у Джаннет схватило животик. Может быть, она повезла ее к доктору.
К восьми минутам второго Джон еще дважды звонил домой. В последний раз он не клал трубку минут пять. Он представлял, как Эллис, переводя дыхание, вбегает в двери, и говорил себе, что вот еще один последний звонок, и он услышит ее голос.
Но этого не произошло.
Он все больше злился, считая, что ведет себя, как сущий дурак. Он лично видел, как патрульная машина провожала их, когда Эллис везла его на станцию. Фассет вчера убедил его, что их охраняют, не смыкая глаз.
Фассет.
Сняв трубку, он торопливо набрал номер срочной связи, который дал ему Фассет. Телефон стоял где-то в Манхэттене.
— Гровер…
«Кто это?» — подумал Таннер.
— Алло? Алло? Джордж Гровер у телефона.
— Мое имя Джон Таннер. Я пытаюсь разыскать Лоренса Фассета.
— О, здравствуйте, мистер Таннер. Что-то случилось? Фассета нет. Чем я могу вам помочь?
— Вы сотрудничаете с Фассетом?
— Так точно, сэр.
— Я не могу связаться с моей женой. Несколько раз я пытался дозвониться до них. Она не отвечает.
— Она могла просто выйти из дома. Я бы на вашем месте не беспокоился. Она под защитой.
— Вы уверены?
— Конечно.
— Я просил ее не отходить от телефона. Я предупреждал ее, что жду очень важный звонок…
— Я свяжусь с нашими людьми и дам вам знать о том, что они сообщат. Думаю, мне удастся вас успокоить.
Слегка расслабившись, Таннер повесил трубку. Но прошло пять минут, а обещанного звонка все не было. Он набрал номер Фассета, но телефон был занят. Он тут же положил трубку, представив себе, что Гровер звонит ему, а у него занято. Пытался ли Гровер связаться с ним? Он должен это сделать. Сейчас он, скорей всего, набирает его номер.
Но телефон по-прежнему молчал.
Таннер опять снял трубку и медленно, тщательно набрал номер, следя за правильностью набора каждой цифры.
— Гровер…
— Это Таннер. А я думал, вы мне перезвоните!
— Простите, мистер Таннер. У нас возникли небольшие сложности. Ничего особенного.
— Что вы имеете в виду под «сложностями»?
— Мы пытаемся связаться с нашими полевыми агентами. В таких задержках нет ничего особенного. Мы не можем требовать от них, чтобы они все время держали свои радиотелефоны включенными. Мы сию секунду свяжемся с ними, и я буду звонить вам.
— Не скажу, что мне это нравится! — Таннер резко опустил трубку на рычаг и поднялся из кресла. Вчера днем Фассет в деталях описал все их действия — даже в тот момент, когда они говорили по телефону. А теперь этот Гровер не может найти никого из тех, кто, как предполагается, охраняет его семью. Что там говорил Фассет?
«У нас в Сэддл-Уолли тринадцать агентов…»
А Гровер не может найти никого из них.
Тринадцать человек — и никого!
Он открыл дверь кабинета.
— У меня изменились планы, Норма, — сказал Таннер секретарше. — Слушайте мой телефон, пожалуйста. Если позвонит человек по фамилии Гровер, скажите ему, что я поехал домой.
«СЭДДЛ-УОЛЛИ.
Поселение основано в 1862 году.
Добро пожаловать»
— Куда теперь, мистер?
— Прямо. Я покажу вам.
Машина выехала на Орчард-драйв в двух кварталах от его дома; у Таннера зачастил пульс. Сейчас он увидит большой лимузин около своего дома. Еще один поворот, и он увидит его — если он на месте. И в таком случае, все в порядке. О Господи! Сделай так, чтобы все было в порядке!
Лимузина близко не оказалось.
Таннер посмотрел на часы.
Два сорок пять. Без четверти три! И Эллис нигде не видно!
— Налево. К дому с деревянной крышей!
— Прелестное место, мистер. В самом деле, просто великолепное местечко.
— Быстрее!
Машина подрулила к самому флагштоку. Расплатившись, Таннер рывком открыл дверцу. Он не стал дожидаться благодарностей водителя.
— Эллис! Эллис! — Миновав буфетную, Таннер метнулся к гаражу. Никого. Маленький «триумф» стоял на месте.
Тишина.
И все же что-то было не так. Запах. Слабый, дурманящий запах, происхождение которого Таннер не мог определить.
— Эллис! Эллис! — Вернувшись на кухню, он через окно увидел бассейн. О Боже! Не отрывая глаз от поверхности воды, он рванул на себя дверь патио. Она была заперта на ключ, но он просто вышиб замок и выбежал наружу.
Слава Богу! В бассейне никого не было.
Проснулся его маленький уэлш-терьер и тут же залился высоким, истеричным лаем.
Он побежал обратно в дом и открыл дверь погреба.
— Рей! Джаннет! Эллис!
Тихо. Слышен только непрестанный лай снаружи.
Оставив дверь погреба открытой, он побежал по лестнице.
Наверх!
Вылетев на площадку, он увидел, что двери в детскую комнату и гостиную распахнуты настежь. Дверь в его с Эллис комнату оставалась закрытой.
Тут только он услышал тихие звуки из радиоприемника. У маленького аппаратика Эллис с часами был автоматический таймер, который включал радио в любое заранее определенное время. Они с Эллис часто пользовались им, когда хотели что-то послушать. Но кнопку выключения они никогда не нажимали — это стало привычкой. Эллис ушла примерно около двух с половиной часов назад.
Значит, радио включил кто-то другой.
Он распахнул двери.
Никого.
Он уже был готов повернуться и броситься обыскивать весь дом, когда увидел карандашную записку, лежащую рядом с приемником.
Он сделал шаг к ночному столику.
«Ваша жена и дети отправились на непредусмотренную прогулку. Вы найдете, их в помещении старого железнодорожного вокзала на Ласситер-роуд».
Несмотря на охватившую его панику, Таннер припомнил брошенный вокзал. Он находился в глубине леса, рядом с дорогой, которой теперь редко пользовались.
Что делать? О Боже, что делать!? Он убьет их! Если что-то случилось, он убьет Фассета! Убьет Гровера! Убьет всех, кто должен был охранять его семью!
Выскочив из спальни, он спустился по лестнице в гараж. Ворота были открыты, и, прыгнув в «триумф», он сразу же включил двигатель.
Маленькая спортивная машина повернула направо, и Таннер погнал ее по Орчард-драйв, стараясь припомнить самый короткий путь до Ласситер. Проезжая мимо пруда, он вспомнил, что оно называется озером Ласситер и обитатели Сэддл-Уоллли зимой катаются тут на коньках. Ласситер-роуд была по другую сторону озерца и исчезала в разросшемся лесу.
Он до конца утопил акселератор. По пути он что-то бормотал про себя, изредка вскрикивая.
— Эллис! Эллис! Джаннет! Рей!
Дорога стала извиваться. Он летел мимо тупиков, поворотов, и сквозь стволы деревьев пробивались лучи солнца. Тут не было никаких машин и вообще признаков жизни.
Внезапно перед его глазами появилось здание брошенного вокзала. А вот и его лимузин, который до половины закрывала трава, вымахавшая на месте бывшей парковки. Таннер затормозил рядом с ним. Вокруг никого не было видно.
