— Здравствуйте, Драган, — сказал он, пожимая Арманскому руку. — Спасибо, что согласились устроить у себя эту неформальную встречу.
Микаэль огляделся по сторонам. Помимо него и Драгана Арманского в комнате собрались Анника Джаннини, Хольгер Пальмгрен и Малин Эрикссон. Со стороны «Милтон секьюрити» во встрече участвовал еще Сонни Боман, который по поручению Арманского с первого дня включился в расследование дела Саландер.
Для Хольгера Пальмгрена это был первый за два с лишним года выход в люди. Его врач, доктор А. Сиварнандан, не пришел в восторг от мысли, что придется выпустить Пальмгрена из реабилитационного пансионата в Эрсте, но тот настоял на своем. Ему обеспечили такси за счет города, и его сопровождала в этой поездке личный тренер Юханна Каролина Оскарссон, тридцати девяти лет, — зарплату ей выплачивал фонд, таинственным образом созданный для того, чтобы обеспечить Пальмгрену наилучшие условия для лечения и восстановления после инсульта. Теперь Каролина Оскарссон ожидала пациента за кофейным столиком в соседней комнате, читая взятую с собой книгу. Микаэль закрыл дверь.
— Для тех, кто не знает, это Малин Эрикссон, новый главный редактор «Миллениума». Я попросил ее участвовать в нашей встрече, поскольку то, что будет обсуждаться, отразится и на ее работе.
— Хорошо, — сказал Арманский. — Все в сборе. Я весь внимание.
Микаэль встал около доски Арманского и взял маркер. Потом огляделся по сторонам.
— Это, пожалуй, самое идиотское предприятие из всех, в которых мне доводилось участвовать, — сказал он. — Когда все закончится, я создам общественную организацию и назову ее «Рыцари дурацкого стола». Ее задачей будет ежегодно устраивать ужин, на котором мы станем ругать Лисбет Саландер. Вы все будете ее членами.
Микаэль сделал паузу, а потом продолжал, одновременно выписывая столбцы на доске:
— Реальная ситуация такова…
Он говорил чуть более тридцати минут, и последующая дискуссия продолжалась еще почти три часа.
*
Когда формально собрание закончилось, Эверт Гульберг уселся рядом с Фредриком Клинтоном. Они негромко побеседовали несколько минут, а потом Гульберг встал, и старые товарищи по оружию пожали друг другу руки.
Взяв такси, Гульберг поехал обратно в гостиницу, забрал вещи, расплатился и вечерним поездом отправился в Гётеборг. Он ехал первым классом и занимал отдельное купе. Когда центр Стокгольма остался позади, Гульберг достал шариковую ручку и блокнот с бумагой для писем, немного подумал и начал писать. Заполнив примерно половину листка, он передумал и вырвал его из блокнота.
Создание или экспертиза фальшивых документов в его служебные задачи никогда не входили, однако в данном случае дело облегчалось тем, что фальшивые письма он писал от своего собственного имени и в них лишь не содержалось ни слова правды.
К тому моменту, когда поезд проезжал Нючёпинг, Гульберг забраковал еще множество набросков, однако постепенно нужные тексты стали вырисовываться. К моменту прибытия в Гётеборг у него имелось двенадцать писем, которые его вполне удовлетворяли, причем он тщательно проследил за тем, чтобы на бумаге остались отчетливые отпечатки его пальцев.
На центральном вокзале Гётеборга ему удалось найти ксерокс и снять с писем копии. Затем он купил конверты и марки и опустил документы в ящик, почту из которого забирали в 21.00.
Взяв такси, Гульберг отправился в гостиницу «Сити-отель» на Лоренсбергсгатан — ту же самую, где несколькими днями раньше ночевал Микаэль Блумквист. Клинтон заранее забронировал ему номер, и Гульберг, сразу поднявшись туда, присел на кровать. Он смертельно устал и к тому же вспомнил, что за весь день съел только два куска хлеба. Но есть ему по-прежнему не хотелось. Он разделся, вытянулся в постели и почти сразу заснул.
*
Лисбет Саландер проснулась как от толчка. Ее потревожил какой-то звук — дверь в палату открывалась, и ей сразу стало ясно, что это не кто-нибудь из ночных сестер. Чуть приподняв веки, она увидела в дверном проеме силуэт человека на костылях. Залаченко стоял неподвижно, рассматривая ее в проникавшем из коридора свете.
Не шевелясь, Лисбет скосила глаза так, что ей стали видны часы — они показывали 03.10.
Она перевела взгляд на несколько миллиметров и увидела стоявший на краю прикроватной тумбочки стакан с водой. Присмотревшись к стакану, она прикинула расстояние — до него можно было дотянуться, не перемещая туловище.
Потребуется всего доля секунды, чтобы протянуть руку и резким движением отбить верхушку стакана о жесткий край прикроватной тумбочки. Если Залаченко склонится над ней, можно будет за полсекунды всадить острие ему в горло. Лисбет просчитала другие варианты, но пришла к выводу, что это единственное доступное ей оружие.
Она расслабилась и стала ждать.
Залаченко неподвижно простоял в дверях две минуты.
Потом он осторожно закрыл дверь, и Лисбет услышала слабое поскрипывание костылей — он удалялся от ее палаты.
Выждав пять минут, она поднялась на локте, дотянулась до стакана и сделала большой глоток. Спустив ноги с кровати, она отсоединила электроды от руки и грудной клетки, потом встала и покачнулась. Прошла примерно минута, прежде чем она почувствовала, что тело ей повинуется. Тогда она добрела до двери, прислонилась к стене и перевела дух. Ее прошиб холодный пот, затем охватила холодная злость.
Проклятый Залаченко. С ним пора кончать.
Нужно найти какое-то оружие.
В следующее мгновение из коридора донесся поспешный стук каблуков.
Дьявол. Электроды.
— Господи, зачем же вы встали? — воскликнула ночная сестра.
— Мне надо было… в туалет, — тяжело дыша, ответила Лисбет Саландер.
— Немедленно ложитесь.
Сестра схватила Лисбет за руку и помогла ей дойти до кровати, потом принесла судно.
— Если вам надо в туалет, вы должны звонить нам. Именно для этого предназначена вон та кнопка, — сказала сестра.
Лисбет не ответила — все ее силы были сосредоточены на том, чтобы выдавить из себя несколько капель.
*
Во вторник Микаэль Блумквист проснулся в половине одиннадцатого, принял душ, поставил кофе и уселся за компьютер. Накануне вечером, после встречи в «Милтон секьюрити», он пошел прямо домой и проработал до пяти часов утра. Он наконец почувствовал, что материал начинает обретать форму. Биография Залаченко по-прежнему казалась расплывчатой — Микаэль мог строить ее только на основе той информации, которую ему удалось выдавить из Бьёрка, и на деталях, которые сумел добавить Хольгер Пальмгрен. Материал о Лисбет Саландер был в общих чертах готов. В своем очерке Микаэль шаг за шагом объяснял, как за нее взялась группа приверженцев холодной войны из ГПУ/ Без и заперла в детскую психиатрическую больницу во имя сохранения тайны Залаченко.
Этим текстом Микаэль был доволен. У него получился превосходный материал, который наделает много шума и к тому же создаст проблемы для верхних эшелонов государственной бюрократии.
Микаэль закурил сигарету и задумался.
Он видел две большие лакуны, которые было необходимо заполнить. В одном случае задача представлялась вполне посильной. Ему надо взяться за Петера Телеборьяна, и при этой мысли у него просто чесались руки. Когда он разберется с Телеборьяном, знаменитый детский психиатр станет одним из самых презираемых людей Швеции. Это первое.
Вторая проблема была значительно более сложной.
Заговор против Лисбет Саландер — Микаэль окрестил его участников «Клубом Залаченко» — был организован силами Службы государственной безопасности. Он знал лишь одно имя — Гуннар Бьёрк, но Гуннар Бьёрк никак не мог устроить все это в одиночку. Должна была существовать некая группа, что-то вроде отдела — с начальниками, ответственными лицами и бюджетом. Проблема заключалась в том, что Микаэль совершенно не понимал, как следует действовать, чтобы вычислить этих людей. Он даже не знал, с чего начать. О структуре СЭПО у него имелись лишь самые общие представления.
В понедельник Микаэль уже приступил к сбору материала, послав Хенри Кортеса в несколько букинистических магазинов с заданием покупать все книги, хоть как-то связанные с деятельностью Службы государственной безопасности. Около четырех часов дня Кортес принес ему домой шесть изданий, и Микаэль принялся рассматривать выросшую на столе стопку.
«Шпионаж в Швеции» Микаэля Русквиста («Темпус» 1988); «Начальник СЭПО в 1962–1970 гг.» Пера Гуннара Винге (W&W, 1988); «Тайные силы» Яна Оттоссона и Ларса Магнуссона («Тиден», 1991); «Борьба за власть над СЭПО» Эрика Магнуссона («Корона», 1989); «Задание» Карла Линдбума (W&W, 1990), а также — немного неожиданно — «Агент на месте» Томаса Уайтсайда («Баллантайн», 1966), где говорилось о деле Веннерстрёма. В смысле, о деле шпиона 60-х годов, а не о его собственном деле Веннерстрёма начала XXI века.
