Фредерик Форсайт - Псы войны

Шеннон явился вовремя и обнаружил, что человек, которого он продолжал называть Харрисом, уже обустроился. Телефон оборудован встроенными в крышку стола микрофоном и динамиком, что давало возможность одновременного участия в переговорах нескольких человек, сидящих в комнате, с тем, кто находился на другом конце провода.

– Глава консорциума прочитал ваш доклад, – сказал он Шеннону, – и хочет перекинуться с вами парой слов.

В два тридцать зазвонил телефон. Эндин перевел тумблер на щитке в положение «разговор», и послышался голос сэра Джеймса Мэнсона. Шеннон уже знал, о ком идет речь, но не подал вида.

– Вы на месте, мистер Шеннон? – спросил голос.

– Да, сэр.

– Я уже прочитал ваш отчет и ценю ваши предложения и заключение. Если мы предложим вам заключить контракт, смогли бы вы взяться за его осуществление?

– Да, сэр, смог бы, – сказал Шеннон.

– Есть пара вопросов, которые мне хотелось бы обсудить. Как я заметил в финансовой справке, вы назначаете себе вознаграждение в сумме десяти тысяч фунтов стерлингов.

– Да, сэр. Честно говоря, не думаю, что кто-нибудь возьмется за меньшую плату, большинство запросит больше. Даже если бы финансовую справку готовил другой человек и указал в графе оплаты меньшую сумму, я, полагаю, что он все равно предполагал бы себе минимум десять процентов от общей суммы, просто завысив сумму затрат на покупки, которую все равно невозможно проверить.

Возникла пауза, потом голос произнес.

– Хорошо. Я принимаю ваши условия. Что вы готовы предоставить мне за это вознаграждение?

– Вы покупаете мой опыт, контакты, связи в мире торговцев оружием, контрабандистов, и наемников. Кроме того, вы платите мне за молчание в случае, если что-нибудь сорвется. Вы платите мне за три месяца чертовски трудной работы и постоянный риск ареста и тюремного заключения. Наконец, вы платите за то, что я рискую жизнью во время штурма.

Послышалось покашливание.

– Вполне разумно. Теперь о финансировании. Сумма в 100 000 фунтов стерлингов будет переведена на счет в швейцарском банке, который на этой неделе откроет мистер Харрис. Он будет выдавать вам необходимые суммы по частям, по мере того, как они понадобятся в ближайшие два месяца. С этой целью вам придется установить с нами свою собственную систему связи. При проведении трат он должен либо присутствовать лично, либо получать чек.

– Это нельзя будет осуществить, сэр. При торговле оружием чеки не выдают, особенно на черном рынке, а большинство из тех людей, с которыми мне придется иметь дело, не согласятся на присутствие мистера Харриса. Он для них чужой. Я предложил бы широко использовать аккредитивы и банковские переводы. В то же время, если для подписания каждого аккредитива потребуется присутствие мистера Харриса, ему либо придется следовать за мной повсюду, на что я не соглашусь из соображений собственной безопасности, либо мы ни за что не уложимся в предполагаемые сто дней.

Снова возникла длинная пауза.

– Что вы имеете в виду, говоря о собственной безопасности? – спросил голос.

– Я имею в виду то, что не знаю мистера Харриса. И могу допустить, что он знает достаточно для того, чтобы меня могли арестовать в любом европейском городе. Вы предприняли свои меры предосторожности, я предпринимаю свои. Они предполагают то, что я путешествую и работаю в одиночестве без постороннего присмотра.

– Вы осторожный человек, мистер Шеннон.

– Приходится. Я все еще жив.

Раздался мрачный смешок.

– Как я могу убедиться, что вам можно доверять распоряжаться самостоятельно большими суммами денег?

– Никак, сэр. До определенного момента мистер Харрис может выдавать мне деньги малыми порциями на каждом этапе. Но плата за оружие должна производиться наличными и исключительно с глазу на глаз. Единственная альтернатива, которую я могу вам предложить – попросите мистера Харриса самого провести операцию или наймите другого профессионала. Хотя не уверен, сможете ли вы и ему доверять.

– Достаточно разумно, мистер Шеннон. Мистер Харрис…

– Сэр? – тут же отозвался Эндин.

– Подъезжайте ко мне сразу же после того, как выйдете из дома. Мистер Шеннон, я беру вас на работу. У вас сто дней, чтобы обезглавить республику. Ровно сто дней.

Несколько минут после того, как сэр Джеймс Мэнсон повесил трубку, Саймон Эндин и Кот Шеннон молча сидели и смотрели друг на друга. Первым очнулся Шеннон.

– Раз уж нам придется работать вместе, – обратился он к Эндину, – давайте расставим точки над i. Если кто-нибудь, безразлично кто, прослышит хоть слово об этом проекте, информация неминуемо дойдет до секретных служб одной из ведущих держав. Вероятно, до ЦРУ или, по крайней мере, до британской СИС, а может, и до французской СДЕКЕ. Им придется покрутиться, но не без пользы для себя. Ни вы, ни я будем не в силах помешать им угробить это дело. Поэтому давайте соблюдать абсолютную секретность.

– Побеспокойтесь лучше о себе, – вспылил Эндин. – У меня с этим делом связано куда больше, чем у вас.

– О'кей. Прежде всего деньги. Завтра я вылечу в Брюссель и открою банковский счет где-нибудь в Бельгии. Вернусь завтра же к вечеру. Свяжитесь со мной, и я скажу вам где, в каком банке и на чье имя. После этого мне потребуется перевод на сумму не меньше чем в 10 000 фунтов. К завтрашнему вечеру я подготовлю подробный отчет о том, на что собираюсь истратить эти деньги. В основном это будет оплата моим ассистентам, чеки, вклады и т. д.

– Где я свяжусь с вами? – спросил Эндин.

– Это второй пункт, – сказал Шеннон. – Мне потребуется постоянная база, безопасная с точки зрения телефонных звонков и писем. Как насчет этой квартиры? Вы на ней не засветитесь?

Эндин об этом не думал. Он обмозговал проблему.

– Квартира снята на мое имя. Заплачено наличными за месяц вперед, – сказал он.

– Играет ли роль то, что на соглашении о сдаче внаем значится фамилия Харрис? – спросил Шеннон.

– Нет.

– Тогда я заберу квартиру у вас. Месяц проживания мне уже обеспечен – глупо было бы его терять, – а после окончания этого срока я начну платить сам. Ключ у вас есть?

– Да, конечно. Как же я сюда вошел?

– Сколько всего ключей существует?

Вместо ответа Эндин запустил руку в карман и достал кольцо с четырьмя ключами на нем. Два ключа, очевидно, были от подъезда и два от двери в квартиру. Шеннон взял их себе.

– Теперь о связи, – сказал он. – Вы можете связаться со мной, позвонив сюда в любое время. Я могу быть дома, могу и не быть. Могу быть за границей. Поскольку, как я понимаю, вы не хотите дать мне свой номер телефона, договоримся о почтовом адресе «до востребования» где-нибудь в Лондоне, неподалеку от вашего дома или конторы, чтобы вы могли дважды в день справляться о телеграммах. Если вы срочно потребуетесь мне, я дам телеграмму с номером телефона или своим адресом и сообщу, в какое время надо позвонить. Понятно?

– Да. Я побеспокоюсь об этом до завтрашнего вечера. Что-нибудь еще?

– Только то, что во время операции я буду пользоваться именем Кейта Брауна. Все, что поступит к вам с подписью «Кейт», будет от меня. Звоня в гостиницу, зовите меня как Кейта Брауна. Если я вдруг отвечу словами «Мистер Браун слушает», быстрее кладите трубку. Это сигнал тревоги. Скажите, что неправильно набрали номер или это не тот Браун, который был вам нужен. На данный момент все. А сейчас лучше возвращайтесь в контору. Позвоните мне сюда в восемь вечера, и я сообщу, как идут дела.

Спустя несколько минут Эндин стоял на тротуаре в районе Сэйнт Джонс Вуд и ловил такси.

К счастью, Шеннон не положил в банк 500 фунтов, которые получил от Эндина перед выходными за план штурма, и 450 фунтов у него еще оставались. Нужно было заплатить по счету в отеле у Найтсбриджа, но это может подождать.

Он позвонил в компанию БЕА и заказал билет до Брюсселя и обратно, экономическим классом. Обратный рейс прилетал в Лондон в 16.00, таким образом, к шести вечера он должен быть снова в своей квартире. Вслед за этим он послал по телефону четыре международных телеграммы. Одну в Паарль, провинция Кейп, Южная Африка, еще одну – в Остенде, следующую в Марсель и последнюю в Мюнхен. В каждой говорилось только одно:

«СРОЧНО ПОЗВОНИ МНЕ ЛОНДОН 507-0041 ПОЛНОЧЬ ЛЮБОЙ ИЗ БЛИЖАЙШИХ ТРЕХ ДНЕЙ ТЧК ШЕННОН».

Наконец он взял такси и попросил отвезти его в отель «Лаундс». Выписался, оплатил счет и исчез так же, как и появился, анонимно.

В восемь, как и договорились, позвонил Эндин, и Шеннон сообщил помощнику Мэнсона, что успел сделать за это время.

Они договорились, что Эндин перезвонит в десять вечера на следующий день. Два часа Шеннон потратил на то, чтобы осмотреть дом, в котором он теперь жил, и окрестные кварталы.