— Я прогуливал химию в высшей школе в Пассаике, — ответил Коэн. — Это поможет?
— Гершон, — взял слово директор, — возьми завтра выходной и через день предоставь сведения обо всех возможностях платины как катализатора. Нужно накопать больше — любыми путями.
— Сделаю. Я всего лишь хотел обратить ваше внимание на тот факт, что химическое производство неизвестного продукта при непонятном спонсорстве, вовлекшее огромное количество компонентов и тщательно охраняемое, находится совсем недалеко — за морем — от иранского порта Бандар-Анзали. Я полагаю, что это подозрительно. Что бы они там не варили — это может угрожать Израилю и, как только оно попадёт в Иран — официально или неофициально — оно может быть использовано против нас бесчисленным количеством методов. Более того, как мы знаем, наши разведывательные ресурсы в этой стране сфокусированы в Тегеране, их ядерной цитадели, а также на нескольких военных структурах. На огромном пространстве окружающей территории у нас нет никого, и если кто-то захочет сварить нам некую гниль — мы будем в очень неважном положении. Как я и говорил — это ещё не тревога, но это ситуация. Но я полагал бы необходимым рассмотреть объект со спутника, а также назначить консульскую проверку Нордайна в Швейцарии. Также нужно собрать всю информацию о Нордайне путём обмена с сотрудничающими с нами агентствами, а также всем нам необходимо подтянуть химию по курсу высшей школы — в особенности Коэну.
Карпаты. Над Яремче Наше время
Восхождение было нелёгким. Им посчастливилось найти туристическую тропу — не то чтобы дорогу, но протоптанный путь, которым остальные туристы спускались вниз с гор. Быстрее, чем они ожидали, им удалось найти путь, который (сообразно компасу Айфона) вёл на юг на высоте порядка трёх тысяч футов. Его бедро начало постреливать, локоть саднил.
— Позвони, — велел Боб.
Рейли выудила спутниковый телефон из сумки и набрала номер.
— Стронский.
Она протянула телефон Суэггеру, который подождал, пока Михаил ответит на звонок.
— Да?
— О'кей, мы влезли в историю по-тяжёлому. Нам нужно выбираться.
— Где вы?
— Я на высоте трёх тысяч футов на восточном склоне горы, смотрящей на Яремче. Мы идём по тропе, и нам надо знать, куда держать путь.
— Перезвоню. Будь готов.
— Позволь мне подчеркнуть, что мы вроде как спешим. За нами идут парни с пушками, а мы безоружны.
— Принял, — ответил Стронский.
Время шло. Суэггер обратился к Рейли.
— Мне нужно тебе кое-что сказать…
— Валяй.
— Задачей Джерри Задницы было не купить нас, а вынудить нас подняться сюда. Убей они нас там, внизу — будет шум: что за история, над которой она работала? Что случилось? Что они нашли? Кто убивает репортёров и старых снайперов? Это им меньше всего нужно. Потому-то они и не убрали нас там, внизу — хотя поверь, это было легче лёгкого.
Он хочет, чтобы мы забрались наверх и убьёт нас здесь. Мы найдём какую-нибудь нору или пещеру, залезем туда и нас никто никогда больше не увидит. Искать нас начнут через несколько дней, а может и недель. Через месяц всё бросят — и дело разряжено. Полагаю, что для них важно время — остановить нас именно сейчас, а что всплывёт через пять лет — уже неважно.
— Я понимаю…
— Так что нам придётся думать по-военному. Репортёр тут не выживет. Несправедливо, да? Так вот, извини за мой французский — нах…й справедливость. Справедливости больше нет.
Телефон зазвонил. Боб ответил и принялся слушать, затем нажал отбой.
— Стронский пришлёт вертолёт. В лесу или на склоне горы он нас не подберёт: вертолёт не может спуститься на склон, поскольку заденет ротором за склон, а лебёдки у него нет. Так что нам предстоит добраться до места, зовущегося Наташиным Нутром: узкого каньона, ведущего сквозь горы. Прямо перед нутром есть поляна, где вертолёт может подобрать нас. Он полагает, что до того места четыре-пять миль на юг. Дорога несложная: лезть по скалам не надо. Он будет там через несколько часов и будет ждать нас.
— Сможем мы оторваться от этих парней? Признаться, я не понимаю, как…
— Им ещё нужно подняться и решить, в какую сторону за нами идти. Это городские парни в шёлковых костюмах за восемьсот долларов и туфлях Гуччи.
— Поверить не могу, что ты знаешь, что такое «Гуччи».
— Если окажется, что они нас догоняют, я задержусь и придумаю что-нибудь, чтобы ты добралась до поляны.
Маршрут не составлял собой ничего особенно сложного, но и прогулочной тропой он не был. Коварные торчащие корни, валуны, требовавшие обхода, сама земля — хаотически неровная, на которой в любой момент можно было оступиться и вдобавок к ноющим щиколоткам получить растяжение.
Спутниковый телефон Рейли снова зазвонил.
— Это тебя, — сказала она, протянув телефон Бобу. Суэггер взглянул на экран и увидел, что его вызывал Джимми Гутри.
Карпаты. Рыжее нутро Июль 1944 года
Денекер — гениальный подрывник — планировал работу очень тщательно. Он задумал разместить три десятифунтовых заряда циклонита на расстоянии в треть на северном склоне и проложить детонационные шнуры равной длины от каждого детонатора № 8 так, чтобы при поджиге шнуры донесли огонь до всех зарядов одновременно. Это обрушит скалу так, что никакой транспорт не проедет через каньон — разве что рурские не пригонят сюда тяжёлую строительную технику (которой они очень вряд ли озаботились).
— А вне зоны падения скалы я размещу теллеры. Если они полезут через обломки и наступят на них — баба́х, и жопа летит в Москву.
— Русские не боятся мин, — заметил Вилли Бобер.
— Подумай о психологии, — возразил Денекер, бывший также интеллектуалом отряда. — Во всех аспектах нужно искать психологию. Русские крестьяне, ведомые войсками НКВД, не боятся мин потому, что мина — это не верная смерть, а лишь воля случая, в то время как ослушание НКВД это стопроцентная гибель от пули Мосин-Нагана 7,62 мм.
Но те, кто придут сюда — это будут элитные бойцы, парашютисты. Вроде как коммандо, спецгруппы — или кто там у Ивана в примадоннах. Они уже герои и очень ценят себя. Если ни выживут — им многое предстоит рассказать, да и после войны у них отличное будущее. Им вовсе не хочется взорваться в этом каньоне — когда они уже почти выиграли как битву, так и войну. Они отступят и погонят вперёд через минное поле крестьян, а это займёт часы.
— Полагаю, что он прав, — согласился Карл.
— Ладно, тут будут мины. Но не перед нашими позициями? — спросил Вилли.
— Хмм… протянул Карл. — И ты прав.
— Карл, ты — босс. Тебе решать.
— Ненавижу решать. Потому-то я и пошёл в десантники. Тут мне ничего решать не приходится.
— Поделить мины? — предложил Денекер.
— Звучит здорово, — согласился Вилли.
— Вот, видите — я вам не нужен, — порадовался Карл.
Никаких решений больше не потребовалось. Мешки с песком наполнены, мины расставлены, окопы со стрелковыми позициями откопаны и соединены ходами, по которым бойцы могли скрытно перемещаться, деревья, мешающие огню — повалены, вода запасена, радиочастоты прослушивались. Из бревён, скрученных проволокой, были собраны долговременные точки. Пулемётчики нашли две лучшие позиции для установки МГ-42 на турелях и открыли патронные ящики для быстрого доступа, сделав запас более коротких лент для барабанных держателей ленты, с которыми было легче обращаться при необходимости отступить, сняв пулемёты с турелей и отстреливаясь на ходу — к примеру, прикрывая остальных, отступающих за пределы большого взрыва, учинённого Денекером.
Остальные бойцы распаковывали картонные упаковки, в каждой из которых лежало по двадцать патронов 7,92-мм и набивали ими магазины ФГ-42 доверху, а остаток патронов ссыпался в кучу в одном из опустошённых ящиков, к которой можно было бы прибегнуть при затянувшейся перестрелке. Панцершреки были заряжены, а рядом поставлены запасные ракеты. Гранаты также выложены рядком — с наполовину скрученными крышками, тщательно сориентированные, чтобы боец мог не задумываясь скрутить крышку, дёрнуть чеку и метнуть гранату, не теряя времени на лишние движения. Перевязки, шины, салфетки, шприцы с морфином, километры марли и бинтов и всё, что необходимо для спасения истекающих кровью людей было размещено в доступности. Карлу не пришлось ни слова проронить для всех этих приготовлений. Кто-то даже нарисовал табличку с готической вязью на ней — «Die Gebarsmutter des Gingers» — «Рыжее нутро».
Кроме приготовлений к бою и разведки, бойцы и о себе позаботились. Ещё давно, в Италии Вилли создал план ротации бойцов, и теперь, пусть и ослабевший, отряд был способен в любой момент времени выставлять шесть часовых. Сейчас назначенные часовые отправились на север от их позиции — исходя из предположения, что если мифическая красно-белая ведьма появится, то именно оттуда. Возьми она ниже по склону — к счастью для неё и некстати для её загонщиков, она ускользнёт. Однако, расчёт был на то, что она стремится пройти Нутром — поскольку немцы будут заинтересованы лишь тем, чтобы отступить к Ужгороду по другой стороне Карпат и не станут тратить сил на поиск снайперши. Она, скорее всего, заляжет на несколько дней, подождёт определённости в ситуации и пересечёт хребет, встретившись с частями Красной армии.
