– Влад, ты что, не видишь, что творится вокруг: у России нет будущего, население – быдло, спиваются, жрут наркотики, зачем им нужны качественные лекарства?! Чем раньше вымрут, тем быстрее взрастет новая элита, которой по карману лечение на Западе!
– А я свой народ быдлом не считаю, – покачав головой, мрачно заметил Влад. – У нас есть силы возродить Россию. Посмотрите, какие молодые просветленные лица на улицах. Вы из затемненной машины ничего не видите!
На этот выпад Мерцалов вытащил из бара бутылку водки с надписью «Мерцаловка» и портретом хозяина и протянул Родину. На обороте мелким шрифтом было написано, что это чуть ли не целебный напиток.
– Возьми себе, попробуешь. Эксклюзивный вариант. Хочу запустить линию… – Потом достал из сейфа аппарат, тот самый «Скенар» наоборот. – Посмотри, это как раз по твоей части. Многофункциональный аппарат «Ранекс». Будем запускать его в серийное производство.
Влад изобразил неподдельный интерес.
У Эльвиры к Владу вспыхнула неожиданная симпатия. Конечно, покорил ее царский подарок – изумительная картина Сергея Калмыкова, преподнесенный в самый нежданный момент, когда она все еще пилила мужа, которого «жаба душила». Она, как бы в статусе вице-президента, навещала Влада в его офисе на Цветном бульваре, потом деловые разговоры сменялись беседами о живописи, затем шли последние новости великосветских тусовок. И Влад все подливал и подливал мадам Мерцаловой виски, разбавляя льдом. Как только Эля появлялась, бутылка тут же, без слов, извлекалась из сейфа. Прав был Артур, когда говорил, что любит она это дело. Но любила она не только это дело, но и кое-что другое.
В тот день Эльвира пришла чуть навеселе. Стояла жуткая жара… Где-то мимоходом она успела побывать на дне рождения. Влад, как водится, налил. Она выпила…
– У тебя душ работает? – спросила Эля.
– Работает. Вот дверь, ты же была… – Наедине они давно перешли на «ты».
Она грациозно вышла и через минуту-другую послышался ее голос:
– Влад, у тебя душ не работает! Иди, покажи, как включается!
Он зашел в ванную. Эля стояла под разбрызгивателем совершенно голая.
– Вот, не получается.
Влад подошел к ней вплотную, но она не отступила ни на сантиметр. И только он протянул руку к крану, как Эльвира тут же повернула его до упора. Хлынувшая вода мгновенно залила рубашку и брюки Влада. Он рванулся, но Элька цепко обхватила его и не выпускала, пока Влад не понял, что все равно придется переодеваться в запасной костюм. Он еще не понял, что с этого мгновения стал любовником жены магната. Она сама сняла с него рубашку, повесила на крючок, расстегнула пояс брюк… Стала на колени. Потом, мокрая, выскочила и толкнула Влада на служебный диван…
Мечтательно глядя в потолок, Эля сказала:
– Когда ты на аукционе увел «Девушку с лирой», я готова была тебя порвать на миллион лохмотьев! А сейчас… миллион раз расцеловать.
Они даже не заперли дверь на ключ…
Внедрение в Империю продолжалось.
Влад позвонил Артуру, сказал, что с хозяйкой у него – «зачет». И уже не особо удивился, когда на этой же «страстной» неделе ему позвонил Мишка Мерцалов и пригласил потусоваться в его клубе «Сумерки», назвав адрес на юго-востоке Москвы.
Влад пообещал приехать.
Подъезжая к неоновой вывеске «Сумерки», он вырулил на стоянку, закрыл машину. Прошел через охрану, предъявил все железное и звенящее и вошел в клуб.
«Обычный кабак. Типичное, точнее, типовое веселье: бар, дискотека, танцпол, пляска, светомузыка. Видали мы и покруче!» Правда, забавно смотрелась златокудрая девушка-диджей в хрустальном стакане, подвешенном под потолком среди вращающихся во все стороны прожекторов и лазерных лучей. «Рыбка» в ультракоротком условном платьице из черного бархата веселилась от души, беспрестанно смеялась, истязала виниловый диск, приплясывала на все лады, рискуя обвалить прозрачное донышко.
Миша из-за столика тут же приветливо махнул ему рукой. Он сидел вместе с двумя девушками.
Познакомились, одну из них звали Кристиной, вторую – Яной.
– Очень приятно, – сказал всем Влад, беря коктейльную карту. Подошел официант, и он заказал пару безалкогольных коктейлей и бисквит.
Разговор зашел о современных тенденциях в рок-музыке, потом стали обсуждать каких-то незнакомых ему людей…
Среди крашеных огней мысли приходили пустые и незапоминающиеся, как листки отрывного календаря. Влад уже собирался позвать официанта, рассчитаться и уйти, отложив разговор на серьезные темы на другой раз, и вдруг почувствовал, как чьи-то волосы коснулись его щеки.
– Молодой человек, вас можно пригласить?
Посмотрел – и увидел юное создание с разноцветными хвостами. Девчонке на вид – семнадцать. Тонкая шейка. Ушки, носик, губки – в пирсинге. Белая блузка, клетчатая юбчонка, полосатые гольфы, пудовые армейские ботинки. Полный прикид и прикол.
– Пошли.
– Я Кэрри, – притормозила девушка на танцполе.
– А я – Влад.
– Клево.
Музыка сменилась на ирландские мотивы с подвывом волынки.
– Будем плясать танец святого Патрика, – объявил он. – Ирландскую джигу, пожалуй, не будем, для этого нужна мягкая обувь, а чечетка – как раз для твоих сандаликов!
– А как ее плясать? – захлопала глазами Кэрри.
– Рекламу пива помнишь?
– А-а, тогда смогу!
В это время к Мишкиному столику подошел его знакомый Эдик, по кличке Эдисон, сел рядом. Миха прислушался к новой музыке, которую из своего «стакана» сливала Бархатная Рыбка, оценил, как зеленая «соска» склеила на «данс» Влада, заметил, как бы между прочим:
– Слушай, Эд, драйва не хватает. От коктейля фанатеют только чайники.
– Это ты верно глаголешь, – оживился Эд. – Я позавчера вот напоследок решил нашу общагу навестить, пока студень не забрали… Закинулся с расстройства колесами, да так понтово, что весь авитаминоз прошел. И так меня заплющило, что еле выполз оттуда. По дороге, просекаешь, начались глюки. Казалось, что над головой летают китайские вертолеты…
– Ладно… – Миха впал в задумчивость, после паузы вздохнул: – Тогда пойду к девчонкам поколбаситься.
– Ты насчет драйва намекал, – придержал его за локоть Эдисон. – Интерес беспонтовый? Или витаминчиком хочешь закинуться?
– А какой? – оживился Миха.
– Ну, какой? Витамин «Е», – и шепотом пояснил: – Ну, экстази… Давай лапу. – Вместе с рукопожатием Эдисон сунул Михе розовую таблетку. – Запей колой, только незаметно… Тут менты иногда пасутся.
– В моем клубе никто не пасется. Здесь не пастбище…
Влад лихо отплясал с девчонкой чечетку, которая ничем не отличалась от тарантеллы или лезгинки.
– Классный расколбас получился! – оценила Кэрри. – Давай потом еще станцуем!
– Заметано, – пообещал Влад и вернулся за стол, досадуя, что вовремя не исчез с этого «праздника жизни».
Подошел Миха, взял со столика бокал с колой, не обращая внимания на Родина, слизал с ладошки таблетку, запил торопливо, икнул и снова вернулся к Эдисону.
– А девчонкам можешь достать?
– Не вопрос. Гони бабло, принесу, – мотнул челкой Эд.
Миха нащупал в кармане джинсов тугую плитку скрипучих долларов, вытащил две сотенки.
– Хватит?
– Хватит.
Эдисон пролавировал среди танцующих тел и исчез в самом темном углу клуба. Скользнул за бордовую портьеру, приоткрыл дверь отдельного кабинета. Все было как обычно: старший охраны по кличке Вальтер, в черной расстегнутой рубашке с золотой цепью напоказ, сидел за столиком и пил кофе с молоком. На полочках – индийская ваза с искрученной сухой веткой – икебана, в горшке кактус размером со страусиное яйцо. Эд без слов подсел за столик.
– Чего тебе? – спросил Вальтер.
– Лекарство от скуки для молодежи. Витаминчик.
– Сколько?
– Шесть. – Эдисон бросил деньги на стол.
Вальтер профессиональным движением, на ощупь, проверил на подлинность, положил деньги в книгу, лежавшую перед ним, пальцем показал на полочку с вазой. Эдисон кивнул, взял вазу, вынул ветку, вытряхнул из нее горсть розовых таблеток, отсчитал шесть штук, завернул в салфетку.
– Корягу обратно не забудь, – сказал Вальтер.
Эдисон сунул ветку в вазу и молча вышел.
Миха, Яна и Кристина, умаявшись, стояли перед танцполом. Бархатная Рыбка зажигала русско-английскими глаголами, танцующая масса превратилась в единородное скопление извивающихся тел и конечностей, среди которых головы танцоров жили как бы сами по себе.
Эдисон подошел к ребятам, по выражению их лиц можно было понять, что они беседовали на светские темы. Миха тут же несколько торопливо представил приятеля Владу и Кристине.
– Это – Эдик. В просторечии – Эдисон.
– Кристина.
– Привет, Эдик, – кивнула ему Яна, как знакомому.
