Но Вирджиния не хотела думать о будущем. Маленькая пластмассовая кукла и надувной резиновый пингвинчик украсили тумбочку ее гостиничного номера. Вообще, если абстрагироваться от того, что ты в России, и забыть, что на опушке леса стоят вышки охраны, то в этом городке можно жить, почти как дома, почти как в номере ее отеля в Алтадене, в Лос-Анджелесе. А еще точнее – как в какой-нибудь киноэкспедиции, когда художники выстроили для киносъемок декорацию на натуре и киногруппа живет здесь же, в этих декорациях.
В два часа дня обитатели этого городка высыпали на улицу после утренних занятий в классах при том же отеле «Холлидэй инн». Теперь вторую половину дня они обязаны были вести активную «американскую» жизнь: переставлять четыре легковые автомашины с одной стороны улицы на другую, под знак «No parking 8 a.m. – 2 p.m.», сидеть в кафе, играть в бридж, в бильярд или на игральных автоматах, делать покупки в магазинах, читать американские газеты, спорить о бейсболе, проверять свои счета в банке и ухаживать за несколькими женщинами, которые были в этой «смене», – тремя студентками из разведшколы, администраторшей гостиницы Мики и официанткой ресторана Глорией. Конечно, этот флирт был тоже больше наигранным, чем серьезным: все знали, что Мики – дочка полковника Стэнли, а Глория – жена одного из преподавателей школы разведки, испанца Родригеса. Поэтому «свободная» Вирджиния тут же стала объектом всеобщего мужского внимания.
Но поначалу Вирджиния держалась тут отчужденно и после двух часов дня предпочитала валяться у себя в номере с какой-нибудь книжкой – благо библиотека при гостинице тоже была гордостью полковника Стэнли, он собрал здесь огромное количество дешевых сентиментальных американских бестселлеров. Но за завтраком, обедом и ужином в ресторане – хотя Вирджиния сидела за столиком Стэнли и была как бы под его опекой – ей некуда было деться от заинтересованных мужских взглядов, случайно оброненных на ее счет словечек.
Да она и сама присматривалась к этим «студентам». Их было человек тридцать – разного возраста, но больше всего тридцатилетние, разных национальностей – болгары, армяне и даже корейцы, но все-таки больше русских. Эти люди, думала Вирджиния, через какое-то время поедут в Америку и будут жить там по поддельным или неподдельным документам, открывать свои магазины, фирмы, а может быть, даже газеты и банки, будут ездить на американских машинах по американским дорогам, спать с американскими женщинами и даже рожать американских детей, и все это только для того, чтобы шпионить и разрушать ее страну.
Но, как ни странно, она не находила в своей душе ненависти к этим людям. Может быть, потому, что она завидовала им, завидовала тому, что каждый из них сможет жить в Америке, как он захочет. А еще больше потому, что чувствовала себя брошенной и забытой теми людьми, против которых будут работать эти «студенты», – Даниелом Дж. Купером, Дэвидом Мак Кери и Керолом. Мягкая и добрая от природы, Вирджиния, может быть, впервые в жизни испытывала странное, незнакомое ей прежде удовольствие мести: это CIA, этот Даниел Дж. Купер – такой самоуверенный, холеный вашингтонский щеголь – уговорили ее поехать в эту проклятую Россию, наобещали бог знает что – деньги, приятный вояж, право на главную роль в кино, этот Ставинский увлек ее и даже сделал ей ребенка, а теперь они все бросили ее, забыли, им глубоко наплевать на все, что она перенесла в русской тюрьме, и на то, что пришлось бы перенести ей в лагере, если бы она не попала сюда, в эту странную «Мини-Америку». Они забросили ее сюда и забыли, ни одна радиостанция уже не упоминает в своих передачах ее имени! Что ж – эти «студенты» русской школы разведки накажут CIA за глупость, предательство и обман. Но куда чаще, понимая, что несправедлива, и, ловя себя на этом, Вирджиния искала себе оправдание. В конце концов, если не она научит этих «студентов» калифорнийскому акценту или каким-нибудь деталям поведения, типичным для натуральных американцев, то их научат этому другие учителя – тот же полковник Стэнли и еще трое американского происхождения – испанец Гарсия Родригес, негр Луи Нортон и американский венгр Мартин Корен – руководители их практики в этом городке…
Конечно, она видела, что толстенький полковник Стэнли исподволь втягивает ее в работу. Каждый день за ужином он выспрашивает ее о тех мелких несоответствиях городка стандартам американской жизни, которые бросились ей в глаза за этот день. Вирджиния называла эти несоответствия: в магазине нет надписей «Sale», нет купонов, нет стандартных детских игрушек, без которых не растет ни один американец, – мисс Пигги, супермена, а в кафе нет бумажных стаканчиков, в кинозале, где по вечерам всем студентам показывали старые американские фильмы, никто не кладет ноги на спинки передних кресел и в буфете не продают воздушную кукурузу.
– А кроме того, у меня нет «Америкэн экспресс», – шутя сказала Вирджиния.
И уже через несколько дней она заметила, что почти ни одно ее замечание не прошло мимо внимания полковника: в «7/11» появились большие плакаты: «Sale», «Discount 30%», в газетах «Нью-Йорк таймс» и «Вашингтон пост» появились дыры на тех страницах, где были напечатаны купоны, дающие скидку на зубную пасту и мужское белье, в кафе завезли бумажные стаканчики, а в кинотеатре каждому зрителю стали бесплатно выдавать воздушную кукурузу, чтобы приучать и к этой американской привычке.
Через неделю полковник Стэнли выдал ей уже не пятьдесят, а восемьдесят долларов и сказал со смехом:
– Детка, ты уже заработала прибавку!
Вирджиния взглянула на него удивленно: за что? А он сказал:
– Кроме того, я теперь регулярно буду вводить повышение цен в связи с инфляцией. Кстати, я хочу, чтобы завтра в девять ноль-ноль ты пришла на мои занятия с группой. Не бойся, ничего страшного ты делать не будешь, просто посидишь, посмотришь. Занятия будут в кафетерии…
Но «просто посидишь, посмотришь» было, конечно, пустой фразой. Наутро, когда Вирджиния пришла в кафетерий «Now», там уже сидела группа из восьми человек, а полковник Стэнли, одетый в гражданский костюм и со своей неизменной гаванской сигарой во рту, сидел перед ними на высоком вращающемся стуле у стойки бара и держал в руках книгу «How to pick up a girl».
– Сегодня у нас практические занятия на тему «Как закадрить американскую женщину». Неделю назад я вам задал прочесть эту книгу, и я думаю, что вы уже проштудировали ее, а теперь перейдем к практике. Вирджиния, детка, поди сюда, сядь тут рядышком. – Он показал ей на высокое вращающееся кресло у стойки бара, а когда она села, обратился к группе: – Ну, кто смелый? Кто хочет подойти и закадрить эту красотку?
Полковник Стэнли говорил на таком классном английском и так к месту, играючи, вставлял в свой, на уровне «Нью-Йорк таймс», английский отдельные жаргонизмы из обиходного сленга, что Вирджиния, слушая его, забывала, что она в России. И вообще этот урок, как и все последующие, был похож на занятия в театральной студии, на репетиции по той самой системе Станиславского – «реальная жизнь в предлагаемых обстоятельствах», которые так любила Вирджиния в пору своей актерской юности. А книга «Как подцепить девушку» (американский бестселлер пяти- или шестилетней давности) в качестве учебного пособия в школе КГБ, в руках у полковника КГБ, этого толстячка Стэнли, просто насмешила Вирджинию. Она вспомнила газетную шумиху вокруг этой книги: скромный, застенчивый парень никак не мог найти себе подружку или хотя бы познакомиться с какой-нибудь девушкой или женщиной, и тогда он взял магнитофон и пошел, как репортер, на улицу и стал спрашивать у прохожих женщин именно об этом: как лучше всего с ними знакомиться. Через несколько месяцев собрал эти интервью в книгу и – стал миллионером. Но интересно: что бы он подумал, если бы узнал, что эта книга стала еще и учебным пособием в московской школе разведчиков…
Вирджиния села за стойку бара, заказала себе пепси и отшила первого же студента – молодого, красивого и несколько нагловатого кавказца – не то турка, не то армянина. Этот кавказец подсел к стойке бара через стул от Вирджинии и довольно ловко поднес ей зажигалку, когда она, изображая скучающую в кафе американку, закурила. При этом Вирджиния благосклонно выслушала его первые дежурные фразы, но стоило ему пересесть на стул рядом с ней и сказать: «Могу я купить вам что-нибудь выпить?» – как Вирджиния тут же круто отвернулась от него к Стэнли и отрицательно покачала головой.
– В чем дело? – спросил полковник.
– Во-первых, он не знает, кого изображает, – объяснила она. – Он кто – клерк? бизнесмен? водопроводчик? Во всяком случае, от него пахнет, как от водопроводчика и даже хуже. То есть извините, но, честно говоря, от него просто пахнет потом. Ни одна американка не станет разговаривать с мужчиной, от которого так пахнет.
