Шестой участник совещания, тот которого никто не знал, шевельнулся на стуле.
- Для успешного завершения спецоперации нам потребуются лучшие специалисты НАТО из всех, каких мы только можем привлечь. Господа, я представляю вам специалиста, в чью задачу будет входить захват или уничтожение Аркана. Он офицер спецназа SEAL военно-морского флота США, проходил службу в составе "команды изоляции". Сейчас он старший военный советник УЧК в Албании.
Все участники совещания посмотрели на неизвестного, шестого.
- Лейтенант-коммандер Рамайн - коротко представился гость.
От автора: "команда изоляции" - малоизвестное и малочисленное, но прекрасно подготовленное подразделение, входящее в состав сил специального назначения SEAL ВМФ США. Его основной задачей является проведение антитеррористических операций в глубоком тылу противника, во враждебном окружении (тем она отличается от других антитеррористических групп - они освобождают заложников на своей территории). Однако, данная группа выполняет и другие операции.
Картинки из прошлого
Федеративная республика Югославия, Белград
Министерство обороны
Август 1990 года
Длинная антрацитно-черная Татра неспешно ехала по улицам Белграда, уже пробуждавшегося от сна. На улице было короткое но теплое бабье лето, листва на деревьях уже успела пожелтеть, но солнце грело совсем не по-осеннему. Уже ранним утром было так тепло, что на улицу можно было выйти в одной рубашке и легких брюках.
В правительственной машине ехали два человека. Один - невысокий но плотный, седой крепыш, на вид ему было лет шестьдесят. Второй - среднего роста, на вид лет тридцать - тридцать пять, в дорогой спортивной одежде. Пожилой недовольно выговаривал молодому, подкрепляя свою речь энергичными взмахами руки.
- Какого черта ты лезешь во все тяжкие? Это же надо придумать - притащиться на Загребский стадион и спровоцировать драку. Да еще с убийством! Ты хоть знаешь, в какую сумму на обошлось вытащить тебя и твоих оболтусов из Загребской тюрьмы?!
- А что, Загреб уже не югославский город? - недобрым тоном поинтересовался молодой - насколько я помню, проблемы были, только если залететь где-то за границей…
- Перестань! - выругался пожилой - ты прекрасно понимаешь, о чем я. Югославский - не югославский - какая разница?
- Большая - процедил молодой - в пятидесятых, шестидесятых, семидесятых и даже восьмидесятых годах мы ликвидировали усташей по всему миру. Все это время ни один усташ не мог чувствовать себя в безопасности. Начинаются девяностые - и усташи ведут себя как хозяева на нашей земле. Может я что-то не понимаю?
- Не понимаешь, Жельо… Не понимаешь - проговорил пожилой, но уверенности в его словах не было.
Свернув с трассы, Татра проползла несколько десятков метров и остановилась на свободном пятачке около массивного здания Министерства Обороны Югославии.
- Пошли - отрубил старик - и болтай поменьше, а то еще сказанешь опять…
Звали старика Стан Доланец, он знал Жельо Ражнатовича еще с детских лет, был другом семьи Ражнатовичей, а теперь еще и стал куратором Аркана. Благодаря ему Аркан не свалился в мелкий криминал - а становился авторитетом "союзного", всеюгославского уровня. Доланец на тот момент уже занимал должность заместителя начальника СДБ.
Кабинет заместителя начальника
Генерального штаба ЮНА
Генерала Марко Неговановича
Коридоры министерства обороны были заполнены военными в серо-зеленой, начищенной форме, с папками и планшетами в руках, жутко озабоченных и куда-то спешащих. Многие, кто исподтишка, а кто открыто косился на молодого человека в импортной спортивной одежде, идущего по коридорам министерства. Наверное, многие из них в тот момент недоумевали о том, как этого босяка вообще пустили в святая святых армии. Тогда такие размышления были еще возможны, никто и не предполагал, что уже через пару лет не будет ни армии, в которой они служат, ни их государства как такового. Государство разорвется на части, кровоточащие куски, рвать будут по живому, без наркоза. И только такие как Аркан сделают хоть что-то, чтобы спасти единую страну, где они родились и выросли. Генералы же не сделают ничего…
В приемной заместителя начальника генерального штаба ЮНА генерала Марко Неговановича толпился народ, многие сидели, дожидаясь аудиенции уже больше часа. Но как только Доланец и Ражнатович вошли в приемную, секретарь сразу подняла телефонную трубку, сказала несколько слов и, улыбнувшись, указала на дверь, ведущую в кабинет генерала. Провожаемые недобрыми взглядами посетителей Аркан и Доланец прошли в кабинет.
Генерал Негованович был высоким улыбчивым толстяком, лет под пятьдесят, даже человек без психологического образования, только один раз посмотрев на генерала, мог бы сказать, что перед ним - сангвиник. Улыбаясь, генерал указал посетителям на удобные стулья, стоящие перед столом.
- Садитесь, дорогие, садитесь…
Гости сели и только Доланец хотел сказать слово, как генерал перебил:
- Кажется я вас не знаю, молодой человек?
- Желько Ражнатович - привстав с кресла, отрекомендовался Аркан
- Очень рад. Очень рад… - проговорил генерал - вы были в казармах, которые предлагаются для первоначального размещения вашего отряда?
- Нет…
- Ну, это не страшно - сразу парировал генерал - сами казармы в хорошем состоянии (если не считать повреждений после штурма - мрачно подумал Аркан), немного только подремонтировать и все. Оружием мы вас обеспечим. Это сколько угодно…
- Приказ уже подписан? - осведомился Доланец, его интересовало именно это
- Да, да подписан, уже прошел через канцелярию и все такое. Кстати могу поздравить ас, молодой человек - вы теперь генерал Сербской Добровольческой Гвардии!
- Благодарю - ответил Аркан - лично его больше всего интересовало не звание, а возможность получить вооружение и военное снаряжение, которого ему и его людям не хватало катастрофически.
- Ну, тогда уже завтра можно начинать работу. С личным составом проблем не будет? - осведомился генерал, глядя на Аркана
- Не будет - твердо сказал тот
- Ну и хорошо… Просто замечательно…
Отделаться от словоохотливого генерала удалось только через пятнадцать минут.
- Я что-то не понимаю?
Все время, пока он слушал генерала Неговановича, у Аркана на языке вертелся вопрос, задать который он так и не решился. Но когда они вышли из Министерства Обороны, Аркан - уже в новом качестве - командира Сербской Добровольческой Гвардии, он все же не утерпел, и как только они с куратором уселись в машину, Аркан все же задал мучавший его вопрос.
- Для чего все это делается именно так?
Доланец прищурил глаза
- Что ты имеешь в виду?
- Да все это? Может я конечно тупой хулиган - но я ни хрена не понимаю что происходит в последнее время с нами. Мы - единая страна, у нас армия под триста тысяч человек, есть полиция, есть СДБ, есть военная разведка ЮНА. Почему для того, чтобы подавить бандитско-усташские проявления нужно создавать какие-то новые, неофициальные структуры? Почему этим должна заниматься братва? То, что мы разбираемся друг с другом - это одно, но тут речь идет о борьбе с бандитами. Почему этим не может заниматься копы и СДБ? Почему мы?
Доланец тяжело вздохнул, пытаясь придумать ответ. Отвечать, по сути, было нечего - все, что происходило в Югославии с недавних времен отличалось налетом какого-то сюра. Как будто все играли в какую то игру, игру с непонятными целями. Сепаратисты как расшалившиеся подростки провозглашали лозунги, те же самые, из-за которых лилась кровь во вторую мировую, проходили какие-то марши, часть полиции подчинялась федеральному центру, а часть - нет. Из частей ЮНА дезертировали солдаты и офицеры, создавались какие-то национальные отряды самообороны, в страну ввозилось оружие. Власть держала странную и непонятную политику невмешательства, кое-кто даже подмигивал бандитам и улыбался им краем рта. Порядок никто не наводил - даже те, в чьих прямых обязанностях было порядок наводить и поддерживать. Новый лидер Югославии - Слободан Милошевич - прекрасно выступил год назад на Косовом Поле, том самом которое все считали сердцем Югославии. Выступление имело бешеный успех, послушать Слободана собралось более миллиона человек, все уже предвкушали, как в стране наконец-то наступит порядок. Но шло время - а порядка как не было, так и нет, громкие слова оставались словами.
И все больше народа опускало руки - да ладно, политиканы резвятся, пусть делают, что хотят… Хуже, чем сейчас уже не будет. О том, насколько может быть плохо, тогда никто не знал и не думал.
Но что-то отвечать было нужно. Доланец вдохнул побольше воздуха в грудь и начал:
