Братья переглянулись.
– Ущипни меня, если я сплю!
– Борька, да ведь это наш самый знаменитый земляк!
– Да, Артушка, похоже, он…
Как по волшебству, на лавках, где стояли шайки, появились золотые тазы, литые, с узорчатыми ручками, тяжелые ковши, кубки, усыпанные жемчугом, блюда разных величин с чеканными узорами, чарки сердоликовые, кружки с двуглавыми орлами, турьи рога, оправленные в золото.
А тут и звон колокольный раздался: видно, звонарю сельской церкви дали особый наказ.
Царь уселся на деревянное кресло, которое внесли вслед за ним. Одутловатому лицу его, человека немолодого, как ни удивительно, придавали свежесть седина и чуб, свисавший на крутой лоб. Народ смог рассмотреть и парчовую одежду государя, испещренную узорами и окаймленную вдоль разреза и вокруг подола жемчугом и дорогими каменьями. На шее висела массивная золотая цепь с большим узорным крестом. Высокие каблуки красных сафьяновых сапог были окованы серебряными скобами.
Пока «два молодца из ларца» выгружали из коробов различную снедь, царь, прищурившись, молвил:
– Ну что, земляки, трудно живется?
– Да ничего, Борис Николаевич, нормально, справляемся, – посыпалось со всех сторон. – Раньше хуже жили. Нас не переломишь!
– Знаю, что нелегко, ребята. Ну, потерпите еще немного, – покачал головой царь и вздохнул.
– А сколько? – отважился спросить кто-то.
– Три года, три месяца, три дня и… – царь глянул на часы, – три часа… Ну, а сейчас, забудем о грустном. Без водки и закуски, понимаешь, в бане не моются.
Народ одобрительно загудел.
Волосатый мужик, которого царское наказание привело в неописуемое возбуждение, поддакнул:
– Лучше без мочалки, чем без горилки!
Но никто уже никого не слушал, потому что прикатили большую бочку с пивом и вынесли двухведерную голубую бутыль с водкой.
Сначала появились жареные гуси, павлины с радужными растопыренными хвостами, тетерки с шафраном, разные студни, потом журавли с пряным зельем, рассольные петухи с имбирем, бескостные курицы и утки с огурцами. Вся эта птица быстро разлетелась по тарелкам моющихся соотечественников. У бочонка с пивом выстроилась живая очередь. Веселый усач из царской свиты наливал всем желающим в глиняные кружки, советуя нетерпеливым дожидаться отстоя пены. Другие мужики окружили бутыль с водкой. Там руководил процессом хитроглазый парень в собольей шапке набекрень.
Братья ухватили несколько кусков потолще да пожирнее неведомо каких, уже растерзанных птиц: то ли павлинов, то ли петухов, то ли гусей.
– Ну чего, водку будем пить или пиво? – спросил Борис.
– Да какую водку! Одуреем. Давай лучше пиво. Или воды из крана…
Братьям налили по бокалу пива, не спросив про возраст: для своих лет близнецы вымахали, словно молодые дубки.
– Под пиво, – заметил Борис, – можно сожрать в три раза больше. Оно ферменты возбуждает.
– Ты такую хрень только нашему дяде не ляпни! – усмехнулся Артур.
Дядя братьев-близнецов Сергей Анатольевич Кутепов, он жедядечка, был известным в Свердловске, да и за его пределами, нейрохирургом, специалистом по самым безнадежным случаям, когда клиента, образно говоря, приносили с мозгами в целлофановом пакете. Так вот, он умудрялся возвращать таких бедолаг к жизни…
Царевы слуги тем временем выставили кулебяки, курники, пироги с мясом и с сыром, блины всевозможных родов, пирожки и оладьи.
Шум становился все громче, как на вокзале районного центра, где в зале ожидания все становятся родней друг другу, хохотали все чаще, лица становились все краснее, животы толще, чувства все ярче, слова и мысли – бессвязней. Дверь парилки не закрывалась, набравшие наибольшую степень градусов с ревом вылетали на улицу и нагишом бросались в реку. Благо она, родная, была в тридцати шагах.
Приносили также кроликов, может, и зайцев. Была, впрочем, с самого начала и икра двух видов в серебряных ведерках, но братья ее не успели даже увидеть.
Потом торжественно внесли сахарный Кремль, в три пуда весом, поставили его на стол. Кремль был вылит очень искусно, рубиновые звезды из леденцов, зубчатые стены и башни как настоящие. Мавзолея, правда, не было. Но откусывать «башни» и ломать «кремлевскую стену» в присутствии хозяина Кремля никто не отважился.
– Что ж сладкое никто не ест? – спросил царь.
– Это для женщин больше, – весело ответил кто-то из мужиков, не прекращая жевать.
– А женщин-то забыли! – посетовал царь.
И тут же появились представительницы прекрасного пола из соседнего отделения, в простынях и махровых полотенцах, как индийские дивы в сари. Мужики, кто постыдливей, тоже укрыли срамоту простынями. Женщинам отвели лучшие места, и те, кто покрасивше да помоложе, не чинясь, сбросили простынки с распаренных алых плеч. Послали за вином, но такового не оказалось. А пить водку с пивом дамы отказались. Впрочем, тут же согласились на пиво.
Вдруг царь увидел братьев и подозвал их к себе, точнее, послал за ними Костика. А когда они приблизились, дружелюбно поздоровался:
– Привет, пацаны!
Братья не оробели, ответили одновременно:
– Здравствуйте, Борис Николаевич!
– Вижу, братья?
– Братья.
– А сколько лет вам, братья?
– По двенадцать.
– Двенадцать, а как вымахали! – ввернул Костик.
– Молчи, Костик, – перебил его царь. – На нашей земле одни богатыри. Я сам в двенадцать лет здоровый был, подковы у коня… на ходу отрывал. Вот наша смена, Костик. Как звать, братья?
– Борис!
– Артур!
– Борис… – покачал головой царь. – Хватит на нашу Расею двух Борисов… Артур, говоришь? Король Артур! Быть тебе преемником.
Артур остолбенело выпучил глаза, может, все это ему снится?..
– Да не сейчас, а через тридцать лет, три года, три месяца и…
«Три дня», – подумал Артур.
Но царь больше ничего не сказал…
Екатеринбург. Военный госпиталь.
16 марта 1995 года
Все заволокло сизым туманом, а откуда-то из поднебесья раздалось:
– Артур, вставай, тут бандиты приехали!
Артур очнулся. Он прикорнул под утро на больничной кушетке – всю ночь оперировали раненых бойцов, военным бортом доставленных из Чечни.
Над ним склонился златокудрый ангел в белых одеждах – операционная сестра Соня.
– Какие еще бандиты?! – с усилием поднялся Артур.
– Наши, городские! Они своего главаря привезли с простреленной головой, – затараторила Соня. – А Сергей Анатольевич отказался его осмотреть. Говорит: «Я бандитов принципиально не оперирую!»
Сергей Анатольевич Кутепов – нейрохирург, великий мастер в своем деле, которых буквально единицы, и, между прочим, родной дядя Артура. Студенту-племяннику несказанно повезло, что он уже два года работает в реанимации нейрохирургии и ассистирует дяде в сложнейших операциях на головном и спинном мозге. Учеба в медицинском институте с конца второго курса проходит в клиниках. За это время Артур выбрил сотни три черепов, перед тем как дядя начинал вскрывать их… Нейрохирургия – очень тонкое и сложное дело, требующее особого мастерства, – заденешь какой-нибудь тончайший нерв, и человек ослепнет, потеряет слух или что-нибудь еще существенное…
А сейчас в госпиталь привезли какого-то подстреленного снайпером авторитета, братки оцепили все входы и выходы. Возили его в одну больницу, там врачи отказались оперировать, сказали, клиент безнадежный. Огнестрельное ранение в висок, пуля вышла навылет через верхнюю челюсть. Кто на себя возьмет такую ответственность? Кутепов сказал: «Я бандита оперировать не буду».
Две разбойные рожи в приемном отделении, не спутаешь, почтительно кивнули Артуру.
– Здравствуй, Артур! – сказал один из них, худой, усталый, с мертвыми глазами киллера. – Беда, брат, Костыля какой-то гад подстрелил…
– Костыля?!
Артур подошел к каталке: точно, он самый, Коростылев, с перебинтованной продырявленой башкой, в полной отключке. Гроза всех рынков, коммерсантов и предпринимателей. Смотрящий. Уже не смотрит. Пуля пробила висок и вылетела через рот. Фантастика, что он еще живой…
– Кутепов не хочет браться, говорит, бандитов не оперирует, – жалобно произнес Усталый.
– Может, ты, Артур, возьмешься? – попросил второй громила, с квадратным шишковатым черепом.
«Такие черепа трудно брить», – мимоходом отметил про себя Артур, а вслух со злостью бросил:
– С ума сошел? Я практикант, а не хирург. Да и такое ранение, шансов никаких… Если и выживет, овощем останется.
Бандиты переглянулись, быстро оценили перспективу дележа власти при таком раскладе…
– Ну, давай, хоть овощем, – нерешительно согласился Усталый.
– Синьор Помидор, – брякнул Шишковатый.
– Единственно, что в моей компетенции, – это побрить ему череп… Могу и тебе, – неожиданно предложил Артур Шишковатому.
