хорошо зная необузданный, злобный и мстительный характер своего шефа, можно было в любую минуту только с одним банным веником да шайкой и остаться. Тут, как верно ни служи, хозяин — барин, что взбредет в голову, то и сделает. Что и случилось во время выборов президента летом 1996 года, когда место Коржакова, «особы, приближенной к императору», занял «Рыжий Толик», Анатолий Чубайс.
Коржаков имел тесные служебные и приятельские отношения со своим единомышленником по «президентским застольям», таким же «парвеню», вознесшимся к вершинам Олимпа, «сторожем Кремля», как его окрестили, Барсуковым. Тот к этому времени руководил всей Федеральной службой охраны РФ (ФСО) и тоже был в генеральском звании. Но занимаемых должностей им показалось недостаточно.
И они стали предпринимать энергичные меры по захвату самых вершин власти, войдя в сговор еще с одним влиятельным человеком, вице-премьером правительства Олегом Сосковцом. Тем более что «царь Борис» к 1996 году уже вообще, казалось всем даже невооруженным взглядом, стал человеком, прямо скажем, невменяемым, да еще с низкими морально-этическими качествами, абсолютно безответственным, злоупотребляющим донельзя спиртным и не пользующимся в стране у граждан никакой поддержкой.
Решили сами взять на себя роль кукловодов. То есть натянуть эту говорящую «Петрушку» себе на руку, и пусть веселит заморскую публику и дальше. Но уже под их руководством. Поэтому и неудивительно, что у Коржакова, Барсукова и примкнувшего к ним Сосковца возникли мысли о своих собственных незаурядных умственных способностях, достаточных для того, чтобы управлять огромной территорией под названием РФ.
Что касается Барсукова, то его карьерный взлет был прост, как кожура от банана. Пока он сам на ней не поскользнулся. После окончания военного училища он остался служить в кремлевском полку. Кстати, службу у него во взводе проходил сержант Коржаков. Один — будущий Комендант Кремля, его сторож или привратник, а другой — будущий главный хранитель «тела». Или «туловища», как тогда говорили. Поскольку тело иногда еще может говорить, хоть и бессвязно, а вот туловище просто напоминает уже безмолвное бревно. С Ельциным бывало и так, и этак.
Барсуков хоть и командовал тогда в основном кремлевской охраной, но и его близость к «телу» способствовала получению генеральских погон. Единственный опыт участия в реальных боевых действиях в Чечне оказался для него позорно неудачным. Он руководил захватом под Первомайском пресловутого полусумасшедшего бандита Салмана Радуева, зятя Джохара Дудаева, ставшего из комсомольца «бригадным генералом» террористов. Но даже этот клинический идиот сумел босиком, чтобы легче было улепетывать, вырваться из полностью «блокированного» Барсуковым села. Да еще чуть ли не через «тройное оцепление».
Зато отличился Барсуков в другом. В карательной операции против своих граждан. Он принимал самое деятельное личное участие в октябре 1993 года в обстреле Белого дома, в захвате, аресте и этапировании в Лефортово законных на тот момент представителей власти — депутатов Верховного Совета, ополченцев и защитников здания. Отдавал приказы «никого не щадить». Это позволило ему еще больше завоевать доверие президента.
И как результат — Управление охраны было реорганизовано в спецслужбу с наделением ее оперативно-розыскной деятельностью. Барсуков получил незаслуженно высокий статус в ранге министра, вошел в Правительство и прилепил еще одну звездочку на погоны, став генерал-лейтенантом. И только после вмешательства Конституционного суда, признавшего эти действия Ельцина незаконными, Барсуков перестал быть министром и членом правительства. Лишняя звездочка на погонах, правда, осталась, никак не отковыривалась.
А Главное управление охраны перевели в подчинение Службы безопасности президента. Эта чехарда привела к тому, что теперь уже Барсуков оказался в подчинении у Коржакова. Такие метаморфозы при грязной игре в политику краплеными картами случаются. Что удивительно, на их дружбе это не отразилось. Они решили, сидя за рюмкой чая, что в скором времени оба займут самые большие, еще более высокие стулья в государственном управлении. А то и кресла. Вот только как стали бы делить власть? Главный трон-то только один. Обычно при такой дележке дружбе приходит конец. Как говорится в таких случаях, дружбу нельзя купить, но зато ее можно продать, вопрос только цены.
Коржаков и Барсуков, не обладая дюжинным аналитическим умом и достаточным опытом управленческой государственной деятельности, дальнозоркостью и дальновидностью, планировали по-своему захватить власть. Это был такой скрытый ГКЧП-3, как его потом окрестил генерал Лебедь, имея в виду, что вторым ГКЧП были октябрьские события 1993 года. Спорно, конечно, и в том, и в другом случае.
На роль преемника Ельцина они наметили первого вице-премьера правительства Олега Сосковца. План был достаточно прост, как все в их карьерной жизни. Этакий Триумвират, то ли по аналогу с Древним Римом, то ли со времен Великой французской революции, где тоже были свои первые консулы и своя Директория. Может быть, это были их любимые книжки из истории. Или других не читали.
Коржаков, как руководитель СБП, Барсуков, планировавшийся на роль Директора ФСБ, и вице-премьер Сосковец должны были реально сосредоточить в своих руках всю полноту власти в стране, прежде всего над силовыми структурами, основными ведомствами, военно-промышленным комплексом и торговлей оружием в России и за ее пределами.
Первейшей задачей для Коржакова являлось посадить Барсукова в кресло Директора Федеральной службы безопасности. Это было непростой проблемой. Действующий Директор Сергей Вадимович Степашин к этому времени приобрел определенный опыт чекистской работы. И симпатии в самой ФСБ. Что тоже важно. По личным качествам он был общительный, доброжелательный, невозмутимый, выдержанный, умеренный и аккуратный человек. А главное, способен самостоятельно принимать решения и отвечать за них. К тому же пользовался доверием президента.
Поэтому Коржаков и Барсуков открыли скрытую войну за влияние и захват, в конечном итоге, руководства в этой важной спецслужбе. Поскольку к этому времени оба они были объединены в одной структуре (СБП), наделенной оперативно-розыскной деятельностью, заговорщики использовали имеющийся у них потенциал по сбору информации на неудобных, неугодных для них руководителей ФСБ. С последующей их компрометацией. Прием далеко не новый в мировой практике и истории противоборства различных спецслужб внутри одной страны между собой. Даже в СССР такое было, вспомним МВД и КГБ времен Щелокова и Андропова.
Первостепенное внимание Коржаков и Барсуков уделили Управлению контрразведки, соответственно его руководителю Решетилову, а также Грачеву как куратору направлений в экономике и финансах, где у начальника СБП были большие личные интересы. Дело в том, что для осуществления задуманного необходимы были немалые деньги. Коржаков поддерживал бизнесменов и чиновников, небескорыстно лоббировал приватизационные процессы, участвовал в сомнительных финансовых схемах.
К примеру, работник СБП Горелов информировал Грачева, что приносил Коржакову и Барсукову целый чемодан с тремя миллионами долларов за
