Можно до бесконечности проводить земные аналогии, и все равно полное представление о мире Второго уровня ты получишь, лишь попав туда сам. Поэтому я не буду ещё раз пытаться нарисовать общую картину. Обозначу лучше ещё несколько частностей.
Власти, насилия, зависти, злобы там нет, потому что отсутствуют материальные проблемы. Собственно, бессмертным людям для поддержания их материального существования в конечном счете не нужно ничего: ни пищи, ни воды, ни даже воздуха и сна. Тела, как я уже объяснял, воссоздаются чисто энергетически по матрицам, заложенным в Розовых Скалах. Но отсутствие потребностей на уровне материальной несвободы, зависимости отнюдь не означает отсутствия возможностей. Возможностей, наоборот, становится на порядок больше. Ко всем простым человеческим добавляются ещё и божественные. Только двух возможностей лишаются ушедшие с Земли: они больше не могут производить на свет, а также уничтожать себе подобных. И там, на Втором уровне, человек понимает, как глубоко и прочно связаны эти понятия: рождение и смерть. Где нет смерти, там нет и рождения. Остаются только приходы и уходы. Но об этом чуть позже.
Я хочу, чтобы ты понял, Симон: картинки Второго уровня, наспех намалеванные Анной, дают весьма приблизительное представление об очень небольшой части того мира. На самом деле основное население Планеты, говоря по-земному, не занимается ничем. Миллионы людей просто сидят и медитируют. То есть они не обязательно сидят, медитировать можно в любой позе и в любом месте. Но их единственная цель — переход на следующие уровни бытия. Для одних этот процесс занимает дни, для других — века и тысячелетия, но это не важно. «Ступивший на путь да пойдет по нему вдаль и ещё дальше». Так говорили древние.
Но есть среди нас и другие, которые временно сходят с пути, присоединяются к недавно прибывшим, резвятся с ними вместе как дети, наслаждаясь всеми возможностями сразу: путешествуют, жадно поглощают знания, предаются всем плотским радостям — от спортивных игр, поедания деликатесов и пьянства до галлюциногенной наркомании и взаимных, а также самоистязаний. Особняком стоят радости секса. Вот этому Анна, кажется, уделила немалое место в своем рассказе. Я не сумею лучше, поэтому буду краток.
Во-первых, не могу не подчеркнуть, что наш земной, даже самый высококлассный, секс — это лишь слабый отблеск того настоящего, космического, божественного, которым природа награждает человека на Втором уровне. Не познавшим этого что-либо объяснять практически бесполезно.
И, во-вторых, извечный вопрос о ревности. Почему-то он всегда особенно волнует мужчин. Нет на Втором уровне ревности. Нет и не может быть. Ревность — чувство уродливое, доставшееся нам от животного мира, да ещё и чудовищно искаженное скудоумием среднего человеческого интеллекта. Реально ревность складывается из трех компонентов: чувства собственника (уже и самому надоела, а все равно не отдам, потому что МОЯ!), ощущения личной неполноценности (она ушла к другому, значит, он лучше, а я хуже!) и чисто физиологической брезгливости (фу, там кто-то уже был до меня!). Все три составляющие начисто перечеркиваются реальностью Второго уровня. Впрочем, желающие могут вызвать в себе и чувство ревности, если им хочется поиграть. Это не запрещено.
Теперь о том, что запрещено. Девять заповедей, сам понимаешь, написаны для жизни земной. Там в космосе, только Главная заповедь сохраняет свою актуальность. Но заповедь — это не есть запрет в полном смысле. Для кого-то, допустим для меня, это вообще приглашение попробовать: а что будет, если. Но разберемся с предысторией. Те, кто возвращался на Землю в древности, Иисус, например, заповеден никаких не нарушали, они просто проходили полный круг — от Первого до Девятого уровня, то есть от Первого до Первого. Такое случалось редко, но случалось. И древние догадывались… То есть что значит догадывались? Смешно так говорить о древних авторах Канонических Текстов. Древние знали, конечно, что рано или поздно возникнет техническая возможность движения назад, в частности, что особенно важно, со Второго уровня на Первый.
Видишь ли, Планета Р действительности существует вот в этом самом реальном пространстве, в нашем любимом космосе со звездами, кометами, ас тероидами, черными дырами и белыми карликами То есть оттуда сюда и обратно можно просто доле теть. Или нельзя. Ведь очень большие расстояния — это уже не просто расстояния, это нечто качественно другое. Так можно или нельзя?
Решал Демиург. И решил: нельзя. А люди подумали и сказали: можно. Причем по обе стороны черной бездонной пустоты люди пришли к одному и тому же выводу. Это-то и решило исход дела. Здесь начали неистово рваться в космос на чем попало, а там — яростно изучать информационные технологии. В общем, история умалчивает, кто сумел первым вернуться на Землю с Планеты. Возможно, это был
Норберт Винер или кто-то из его окружения. Ведь космос космосом, но именно благодаря Винеру люди поняли, что путь к познанию Вселенной пролегает через информационные технологии. Ведь материальные объекты движутся очень медленно, медленнее света, а информацию можно передавать существенно быстрее…
Есть такая наука — общая информационная физика. Но я не буду мучить тебя занудными постулатами и выкладками. Просто объясню, что серьезная перекачка информации с Планеты на Землю стала возможна лишь в самое недавнее время. В этой перекачке и углядел Демиург угрозу собственному созданию и кинулся спасать его. Да вот, как видно, зря.
— Остановись, Давид, — прервал его Симон. — У меня вопрос. Розовые Скалы Демиург создал или они создали Демиурга?
— Хороший вопрос. Действительно хороший. Из разряда не имеющих ответа. Что было раньше: курица или яйцо? В каком-то смысле — курица, в каком-то — яйцо. Вот и здесь так же. Я же в самом начале объяснял, что Владыка Шагор, он же сатана, рожден был женщиной здесь, в этом мире, а потом взял, да и создал его. Как хочешь, так и понимай.
Но это не означает, что теперь можно все и кругом полный бардак. Земного тяготения и законов Ньютона никто не отменял для этой области мироздания, точно так же в другой его области есть свей Ньютоны, со своими законами. И кое-что — будь ты хоть Демиургом, хоть Тристаном и Изольдой одновременно — кое-что оказывается категорически невозможным. Например, ни под каким видом нельзя тащить из второго мира в первый технические приспособления и материалы, которых здесь ещё нет. Информацию о них — пожалуйста.
Вот, кстати, Владыка Урус взял да и собрал у себя в подвале анизотропную зеленую дорожку, но из подручных материалов.
Точно так же нельзя соваться в этот мир в облике какого-нибудь огнедышащего дракона. Законы физики не пропустят. Но опять же можно их обойти, что и делали многие в древности. Если хватит терпения и природной глупости в облике трехголового смрадного страшилища пропилить все уровни до самого верха — милости просим, материализуйся на Земле.
То же и со временем. Хрестоматийный пример: рыжий-рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой. Своего собственного, когда тот был маленьким. Парадокс? Никакого парадокса. Просто это ни у кого не получится. Законы физики не позволят. Но опять же, если очень хочется, то можно: создаешь ещё один, точно такой же дубль-мир, и мочи в нем всех дедушек сколько душе угодно…
— Давай пожалеем дедушек, — робко предложила Изольда.
— Да, действительно, — согласился Давид, — куда-то меня понесло не туда. Просто я пытаюсь объяснить, что существует гигантское несоответствие между нашими возможностями там и реалиями земного существования. Понимаешь, Симон, это и радость огромная, и боль. Всемогущие в космосе, мы становимся здесь почти обычными людьми. Может, для этого мы и возвращаемся сюда?
Когда начинаешь рассказывать про заоблачные выси, ощущаешь вдруг безумную тоску и даже страх. Только чувство юмора и спасает, только ирония. А ты, Симон, наверное, думаешь иногда: «Издевается он надо мной, что ли?» Ну действительно: дьявол-склеротик, кошки бессмертные, дедушка, убитый лопатой… Но ты пойми, по-другому об этом и нельзя рассказывать.
— А я понимаю, — сказал Симон.
И он действительно понимал. Ведь Симон теперь не просто слушал, он уже тоже читал их мысли. Взаимопроникновение сознаний, подобно взаимопроникновению миров, началось ещё несколько дней назад, когда он вспоминал фразы и даже читал стихи из ещё не прочитанной книги и думал о ещё не известных ему вещах. Теперь же его расширяющееся сознание зашагало в космос семимильными шагами. Но по привычке цеплялось за земные мелочи, за вчерашние, казавшиеся первостепенными проблемы.
— Скажи, Давид, — вспомнил Симон, — кто такой Верд и почему его все-таки убили?
— Верд? Да ничего особенного. Старейший сотрудник контрразведки КГБ. Уже лет пять — правая рука Микиса Золотых в его неофициальной деятельности по изучению Посвященных. В этой парочке карикатурно повторилась история почти тридцатилетней давности с Настом и Тереховым. Первый отстаивал сугубо мягкие методы, второй — жесткие, на чем и погорел. Верд, точно так же как и Терехов, готовил план массовых арестов и даже расстрелов Посвященных. Микис его сдерживал, сдерживал, но тут-то и вступил в игру Ланселот. В этой части своего рассказа бродяга Лэн ничего не наврал тебе.
