– Красиво, – сказал Дружинин, когда высокий чиновник остановился. – Только я-то здесь при чем? Я и так стараюсь примерно в этом духе действовать… Зачем вы мне это все рассказали?
– Я предлагаю вам релизовать этот проект! Сейчас создается огромная государственная корпорация «Госстрой», именно под эти задачи. Мы выделяем ей на первое время сто миллиардов долларов. И будем давать такую же сумму каждые два года. Вы – строитель, вы предприимчивый человек. Я предлагаю вам пост заместителя президента этой госкорпорации. Президента предложить не могу, эта должность, скорее, политическая.
– Но почему я? – ошеломленно глядел Дружинин.
– Не скрою, за вас попросил один важный человек. Можно было подойти к вопросу формально. Просто выделить вам сто гектаров земли в Подмосковье. Стройте свои санатории и дальше… Но мы присмотрелись к вам внимательнее. И решили, что вам по плечу более масштабные задачи.
– Но я никого не просил за меня просить! – воскликнул Дружинин.
– Это не мое дело, – отмахнулся чиновник, – так вы согласны?
– Черт знает что… – пожал плечами Евгений Васильевич… – А подумать-то время есть?
– До завтра времени хватит?
– Если только до завтра, то это непринципиально. Пишите сразу – согласен!
Уже в следующем году правительство планирует сократить население Москвы до двенадцати миллионов человек с нынешних пятнадцати миллионов. Более трех миллионов человек, прежде всего неработающие пенсионеры, которые «не привязаны» к месту работы, переедут в новые комфортабельные коттеджные поселки с собственной землей, газом, на берегу водоемов в Центральном федеральном округе, в близкой доступности от автомобильных и железнодорожных трасс, сообщает «Новый регион».
А Николай все-таки приехал.
Прилетел.
Сам.
С цветами.
С кольцами.
Он нашел ее в редакции.
Не надо было ни извинений, ни объяснений ни с чьей стороны. Они просто обнялись и сидели молча напротив друг друга, глаза в глаза. И были счастливы.
И сидели бы так целый день, если бы их не спугнула заглянувшая в кабинет сотрудница.
Тут Алла и обрела дар речи.
– Надо бежать. Я еду в издательство.
– И я с тобой, – сказал Николай.
– У меня переговоры насчет новой книги, – сказала Алла, когда они уже спускались в лифте.
– Про что книга? – поинтересовался Николай.
Они уже выходили из вестибюля на Малую Бронную и уже шли к Аллочкиной красной «Пежо».
– Про выборы в Украине, про операцию «Американское сало», – сказала Алла, открывая дверцу машины.
– А я тебе могу помочь написать эту книгу? – спросил Николай, садясь на место рядом с водительским.
– Можешь, – ответила Алла, заведя мотор и включая поворотник.
– Не знаю, что там в середине будет, но конец буду писать я, – сказал весело Николай.
– И чем все будет заканчиваться? – с интересом спросила Алла.
– Конечно, свадьбой! Чем же еще?
Когда книга была готова, один «эксперт по вопросам Украины» заметил, что если прошлое и настоящее обрисовано в книге довольно близко к истине и почти не отличимы от нее, то вот насчет будущего, предсказанного в последних главах, он, дескать, глубоко сомневается. И военных таких на Украине нет, и крымские татары дома взрывать не будут, и обменивать свои паспорта на русские украинцы не побегут.
Но никто и не ставил своей целью предсказывать будущее. Описанное в последних главах даже не одна из версий возможного будущего. Это проект. Это не то, что может быть, а то, что должно быть. И надо относиться к этому не как к научному прогнозу или гаданию цыганки, а так, как режиссер относится к сценарию. Он его ставит. То есть запихивает действительность, идущую куда-то само собой, в те формы, в которые ему надо. Набирает недостающих актеров и отсекает лишних.
Более того, никто и не настаивает на том, что именно этот описанный здесь проект нужно осуществлять – искать соответствующего военного, будоражить татар, продавать сало. Ни одна операция, план которой заранее обнародован, – не была удачной. Книга учит проектированию вообще. Можно написать практически любой сценарий будущего с другими героями и другими технологиями и его поставить. Мы же привыкли относиться к событиям пассивно, как к некой судьбе, которая сама собой надвигается, а мы реагируем только в ответ на нее. «Газпром» потерял от газовой войны с Украиной 1,5 миллиарда долларов. Средняя выборная кампания в любой прибалтийской стране стоит до 10 миллионов долларов, если посчитать совокупный бюджет всех партий. Грузинская революция обошлась американцам в пару десятков миллионов. Бюджеты «оранжевых» на Украине не превышали 300 миллионов. Поэтому смело можно сказать, что на 1,5 миллиарда, которые потерял «Газпром», пиарщики и политические консультанты могли бы не только Украину вернуть в подданство России, вместе со всеми ее трубопроводами, но заодно присоединить Прибалтику, часть постсоветского пространства и Восточной Европы. Как минимум, пиарщики и политконсультанты могли бы существенно изменить там все расклады сил, которые не привели бы к «газовой войне» или помогли бы в переговорах, если бы конфликт состоялся. Но руководство «Газпрома», которое думает в терминах кубометров, труб, вентелей, диаметров и прочих осязаемых вещей, не понимает силу пиара и теряет 1,5 миллиарда на ровном месте. И так везде и во всем.
Книга не является критикой политических манипуляций. Мы считаем, что политик, который умеет очаровывать, – лучше во всех отношениях, чем политик, который этого не умеет, а бубнит что-то скучное и бюрократическое или снимается в постановочных эпизодах с десятого дубля, и это шито белыми нитками. Пусть очаровывают и манипулируют! Именно это является сутью политики, и пока наши политики этому не научатся, мы будем иметь проблемы и кризисы вместо побед!
Книга не является критикой «массы» – населения, которое, такое-сякое, подвержено манипуляциям. Зритель, который плачет во время спектакля, лучше назойливого умника, который в самом интересном месте шепчет этому зрителю: «Это все неправда, и вообще, вон у главного героя ус отклеился, тигры сделаны из бумаги, а драконы из папье-маше». Люди должны очаровываться и забывать себя, а не быть черствыми аналитиками, слепленными из дерьма и стали.
Россия всегда была сильна творческими людьми. У нас много музыкантов, поэтов, режиссеров и актеров. Но их великие таланты остаются в заповеднике искусства и не применяются в практической политике.
США не сильны культурой, зато они первыми поняли, что политика – это шоу, сценой которого являются СМИ, а зрителями – все население. Они ставят свои политические спектакли на весь мир, спектакли, сделанные по дешевым лекалам бродвейских постановок и голливудских блокбастеров, и спокойно получают весь мир на блюдечке. Просто потому, что все остальные выступают зрителями, антигероями и потерпевшими в чужих спектаклях. Вместо того чтобы ставить свои, используя богатое культурное наследие.
Чем характерна надвигающаяся эпоха? Тем, что наигранные схемы и приемы дешевых мировых постановок и спектаклей срабатывают все меньше и меньше. Кроме того, постановщикам просто нечего сказать, все, что они хотели донести, уже донесено тысячу раз и наскучило.
Место главного режиссера большого мирового шоу скоро освободится, потому что мировой зритель перестает очаровываться, ему наскучил показ одного фокуса в тысячный раз.
Россия может и должна стать очровывающей, а не пугающей страной. Мировые кризисы дают шанс для этого. Кризис – это всегда повод под шумок осуществить какой-нибудь неожиданный ход, удивляющий всех, заставляющий подражать.
А мы стоим и ждем, когда опять старые авторитеты и мировые локомотивы сделают что-то, на что мы могли бы среагировать и что мы могли бы поддержать. Да, старые авторитеты давно импотентны, мы сами должны набраться смелости творить историю. История учит нас только тому, что она податлива смелым. За сто лет слепить целую нацию, за 30 лет разрушить мировую империю, на ровном месте устроить кризис. Все возможно тому, кто имеет волю и воображение. Последнее особенно важно. Воображение изначальнее истины, оно творит историю, оно сметает на своем пути завалы противостоящих фактов. Когда кто-то что-то придумал, то этой вещи нет в мире, она из него невыводима, и весь мир сопротивляется ей. Но потом кто-то подхватывает это, а еще через некоторое время уже весь мир своей массой работает на эту новую вещь, которую учел и прописал в своих отношениях и связях. Исторически недавно кто-то придумал «нацию украинцев», а вот их уже миллионы, есть государство, международные договора, газовые войны и миллионы упоминаний во всех книгах и учебниках.
Кто мешает запускать такие же семана, грибы и вирусы, чтобы они так же росли и набухали со временем? Мешает только серьезность, деловитость, трусость, приземленность всевозможных завхозов, «работников сцены», электромонтеров, осветителей и прочего вспомогательного персонала, который забрал власть над спектаклем у настоящих режиссеров и вообще работает без них. Так даже удобнее изображать что-то и осваивать смету.
