Далия Трускиновская Лжесвидетель
После представления директору цирка пришлось развлекать гостей-спонсоров в ресторанчике напротив, и развлечение это неожиданно затянулось чуть ли не до полуночи. Выйдя, он по привычке посмотрел на окна администрации, выходящие на улицу, и обнаружил, что в его собственном кабинете горит свет. Тут лишь он вспомнил, что оставил там приятеля давних лет, в какой-то мере – даже воспитанника, пообещав вернуться через полчаса.
Всякий разумный человек сообразил бы, что спонсоры и ресторанчик – это, скорее всего, надолго. И, видя, что полчаса миновали, ушел бы в цирковую гостиницу, сдав ключ от кабинета вахтеру. Нехорошие подозрения одолели директора – он перебежал улицу перед самой мордой троллейбуса и ворвался в приемную, где и застыл от неожиданности – из-за собственной кожаной двери с золотыми кнопочками его облаяли.
Собак в кабинете он уж точно не оставлял!
Директор осторожно нажал на ручку. Сам бывший дрессировщик, он бы и теперь, невзирая на почти семьдесят лет, с любой упрямой животиной управился. Но кто бы там мог засесть?
– Арго, фу, заткнись… – голос был мужской, несколько брюзгливый, как у человека, которому помешали заниматься важным делом. И тут же дверь приоткрылась, на пороге встал красивый пес шоколадной масти в серую крапинку.
Это был знакомый пес, ласковый и сообразительный. С ним можно было не церемониться.
Директор отстранил пса рукой и вошел. Немолодой уже человек, сидевший у его компьютера, повернулся, и директор, прищурившись, увидел, что по монитору летят сверху вниз разноцветные кубики.
– Мальчик… – ошарашенно произнес он. – Ты сбрендил?
И основания для испуга были – физиономия артиста имела как раз такой отупелый вид, какой бывает после трех часов беспрерывной игры в идиотский «Тетрис».
– Я? – продолжая направлять кубики в пустые места, ошалело спросил Артем.
– Нет, а что?..
– Мальчик, ты посмотри, который час! – воскликнул директор. – Нет, ты посмотри, посмотри!..
– А что? – удивился Артем, все еще не в состоянии расстаться с «Тетрисом», тем более, что игра близилась к завершению, кубики набирали скорость и до личного рекорда оставалось лишь две тысячи очков. – Уже поздно, да?
– Поздно?..
Директор подошел к столику, наклонился и нажал на клавиатуре латинскую букву «Q», что означало выход из игры. Кубики исчезли и появилась синяя таблица. Тогда директор резко развернул Артема, благо его стул был на колесиках, и расположил лицом к настенным часам.
– А ни фига себе! – Артем всплеснул руками и уронил их на колени.
Возглас был предельно искренний.
– Конечно, ты можешь остаться в кабинете на ночь, – с большим ехидством предложил директор. – Ты даже можешь тут просидеть до репетиции. Я скажу тете Клаве, чтобы чаем с тобой поделилась. А потом, извини, мальчик, мне кабинет понадобится. Завтра в одиннадцать англичане приедут. До одиннадцати ты уложишься?
– Они будут смотреть?
– Только аттракцион. Им аттракцион нужен, – тут директор громко вздохнул.
– Ты только молчи. А то опять все к ним с кассетами полезут…
Прогресс добрался и до цирка. Всякий руководитель номера имел видеокассеты с записью своего выступления и старался их всучить любому иностранцу, заглянувшему в цирк. А тут действительно приехали английские импрессарио. И нетрудно вообразить, как музыкальный эксцентрик Палийчук, старая рухлядь, но зануда редкая, будет дежурить у дверей директорского кабинета с кассеткой, на которую возложено столько надежд!
– Ладно, дядь-Юра, промолчу, – пообещал Артем и встал. – Как эта штука вырубается?
– Ты даже этого не знаешь? Комбинацией из трех пальцев, – директор сам показал, как одновременно нажать на клавиатуре три кнопки. – А чего я дурака валяю, когда можно просто выключить?
– Дурака валять положено мне, – согласился Артем.
И был-таки прав. Недаром же он изготовил себе красивую табличку «PROFESSIONALNY DURAK» и в каждом новом городе вешал ее снаружи на дверь гримерки, чтобы сразу ясно было: здесь – клоун.
Экран монитора погас.
– Сотру я эти игрушки к чертовой матери, – пообещал директор, выходя вместе с Артемом и Арго из кабинета. – Одна трата времени. Послушай, мальчик, а почему бы тебе свою машину не купить?
– Да есть у меня машина, во дворе стоит! – воскликнул Артем. – Ты что, дядь-Юр, забыл?
– Я про компьютер. Давай я тебе телефон одной фирмы дам, возьмешь себе ноутбук за тысячу баксов и сиди с ним у себя в номере хоть всю ночь. Вот такой маленький, как телефонная книга! Ребята тебе туда игрушек набьют под завязку, ну?
– Тысяча баксов? – переспросил Артемю – Ну и что? А куда тебе еще деньги девать? Ты же тут у нас получаешь неплохо? И гонорар еще не весь пропил?
– Получаю я неплохо, – согласился Артем. Действительно, кроме как на одежду, Аргошку, бензин для машины да время от времен автосервис, он денег почитай что и не тратил.
И дорогую игрушку Артем вполне мог себе позволить.
* * *
Компьютерная фирма располагалась на самой границе между жилыми кварталами города и промышленным районом. А окна дома, в котором она занимала подвал, выходили не более не менее как на кладбище.
Сквозь весь город, длинный и узкий, в точности повторяющий изгибы реки, протекала улица, на протяжении своем, в сотответствии с крутыми поворотами, трижды менявшая название. Это была прекрасная современная улица с роскошными магазинами в многоэтажных домах и с ярчайшими вывесками. От нее отходили переулки – и, свернув в нужном месте, Артем обнаружил кварталы двухэтажной деревянной застройки – возможно, довоенной. За ними шли какие-то одинаковые каменные бараки, старые кирпичные склады, круглобокие белые ангары такой величины, будто в них собирались держать дирижабли, а возле самого кладбища, куда он сгоряча заехал через вынутое звено решетчатого забора, стоял дом не дом, а целая крепость с башнями, во двор которой следовало заезжать через арку. Это был даже не довоенный, а, наверно, вовсе дореволюционный дом, и он один наводил на мысль, что до войны тут была вполне приличная застройка, может, даже аристократический райончик.
– «Жизель», действие второе, – сказал себе Артем, подавая машину задом-задом, чтобы не снести случайно покосившийся крест. – Сейчас из куста выйдет покойница и пригласит на белый танец.
Но не вышла покойница, и вообще, добираясь до фирмы, Артем не встретил ни одной живой души. Такое уж тут было нежилое местечко.
Если со двора войти в один из четырех подъездов, и подняться на три ступеньки, и пройти длинным коридором, и спуститься на восемь ступенек, то можно было попасть в подвал. Насчет двери без вывески, которую удавалось открыть, лишь навалившись на нее плечом, директор цирка, к счастью, Артема предупредил.
Не зная, как отнесутся компьютерщики к визитеру с собакой, Артем оставил Арго в гостинице. Пес был выгулян, покормлен и изъявил желание подремать.
На территорию фирмы Артем не столько вошел, сколько вломился. Дверь стойко сопротивлялась, а потом так же решительно сдалась. Но никто не обратил внимания на гостя. Специалисты были заняты важным делом.
Вот какую картину увидел Артем.
Высокий молодой мужчина, похожий на итальянского актера, держал у губ лыжную палку и надувал щеки, словно надеясь извлечь звук. А невысокий светловолосый, в свитере чуть ли не по колено, стоял согнувшись у дальней стены и тянул на себя, перебирая руками, веревку или тросик. Высокий резко фукнул, из лыжной палки что-то вылетело и ударилось в стенку возле кроссовок светловолосого.
– Ты что, козел?! – завопил тот.
– Я с упрежением! – отвечал стрелок.
– Ага – с упрежением! – тот, кто едва не пострадал, поднял с пола пробку, пронзенную насквозь чем-то длинным, тонким и острым, возможно, цыганской иглой. – Ни фига себе упрежение!
– А ты с какой скоростью тянул? – сердито спросил стрелок. – Ты что – с постоянной скоростью тянул?
– А что, крысы с постоянной скоростью бегают?
Тут лишь Артем понял, что подвал, как ему и положено, был крысиным царством, а компьютерщики изобрели для охоты на грызунов духовую трубку нового образца и проводили испытания.
– Это компьютерная фирма «Креатив»? – спросил он.
– Она, родная! – с явственной ненавистью заявил стрелок.
– Где я могу видеть Прохановского?
– А вы вон туда пройдите!
И Артему было указано на щель между стеллажами с раскуроченной электроникой. Щель была прямая и длинная – как и коридор, вдоль стен которого стояли стеллажи.
Он протиснулся – и сразу увидел трогательную картину.
На старом диване сидели в обнимку четверо мужчин с умильными физиономиями.
Артему даже померещилось неземное блаженство. Он повернул голову к источнику блаженства – и увидел телеэкран. А уж что было на экране – того в приличном обществе он не рискнул бы описывать. Разве что после шестой бутылки водки – Извините, – негромко вмешался Артем, чтобы не перекрывать голосом английскую речь персонажей и стоны страсти, – я Прохановского ищу.
