Михаил Черненок - Порочный круг

Судьба начальника отделения уголовного розыска Антона Бирюкова круто изменилась, когда вместо ушедшего на пенсию подполковника Гладышева районный отдел внутренних дел возглавил присланный из УВД майор Кролов. Об оперативной милицейской работе новоиспеченный начальник РОВД имел смутное представление, однако он не терпел даже малейших возражений и стал окружать себя безропотными людьми. Бирюков не привык угодничать начальству, поэтому в послушное окружение не вписался. Служба пошла со скрипом.

В начальниках отдела Кролов пробыл недолго. За злоупотребление служебным положением в корыстных целях его изгнали из милиции. Но еще раньше покинул милицию Антон Бирюков. Случилось это так…

Однажды в кабинет к Бирюкову зашел районный прокурор Белоносов. Поздоровавшись, грузно уселся на стул и спросил:

— Ну как, Антон Игнатьевич, перестраиваетесь после Гладышева?

Бирюков невесело усмехнулся:

— Перестраиваемся, Семен Трофимович, да, по-моему, не в ту сторону.

Прокурор вздохнул:

— Не пойдет у тебя с Кроловым дело. Временщик он в милиции.

Помолчали.

— Мне через год на пенсию, — вдруг сказал Белоносов. — Хочешь занять прокурорское место?

Бирюков засмеялся:

— Из грязи да в князи?..

— Предлагаю без шуток. Юридически ты подкован крепко, в следственном деле — голова. Поработаешь моим заместителем. Будешь вести надзор за милицейскими органами следствия и дознания, тонкости которых тебе известны лучше, чем кому-либо. А там и прокурорские, вожжи возьмешь в молодые крепкие руки. Чтобы не потерял в зарплате, на первых порах гарантируем классный чин младшего советника юстиции, что соответствует нынешнему твоему майорскому званию. Станешь прокурором — получишь в петлицы вторую звезду…

Антон задумался:

— Заманчивое предложение, только подобру-поздорову меня из милиции вряд ли уволят.

— Это не твоя забота. Давай лишь согласие. Оформим переводом, с сохранением непрерывности стажа. По секрету: с облпрокурором уже обговорено. Ну что?..

— Надо подумать.

— Неужели на всю жизнь хочешь зачахнуть в начальниках угрозыска?

— Нет, на всю жизнь не хочу.

— Вот и соглашайся! Пока МВД перетасовывает кадры, этот вопрос легко решить. Другого случая может не подвернуться. Ну, согласен?..

— Согласен, Семен Трофимович, — после недолгого размышления ответил Антон.

Таким образом, можно сказать, неожиданно для себя Бирюков на тридцать пятом году жизни стал заместителем прокурора, а через год, когда Белоносов ушел на пенсию, его без проволочек назначили прокурором района с присвоением классного чина «Советник юстиции».

Предлагаемая повесть написана по материалам расследования, проведенного под руководством Антона Бирюкова уже в прокурорской должности.

Июльское утро не предвещало никакой беды. Предстоял обычный будничный день, с обычными заботами и чередой бесконечных совещаний районного масштаба, где присутствие прокурора часто сводилось к роли «свадебного генерала». Чтобы хоть как-то компенсировать потраченное на совещательных «посиделках» время, Бирюков приходил в прокуратуру за два часа до начала работы. В небольшом новом здании в эту пору было чисто прибрано, безлюдно и тихо, что давало возможность заниматься делом без отвлекающей суеты.

В то утро Антон, как всегда, пришел на работу рано. Он достал из сейфа приготовленную с вечера папку и начал перебирать поступившие накануне жалобы. Среди разномастных листков с подколотыми к ним конвертами внимание привлекло нераспечатанное письмо, адресованное «Лично прокурору тов. А. И. Бирюкову». Каллиграфический с завитушками почерк показался знакомым. Антон неторопливо вскрыл конверт, вынул два убористо исписанных тетрадных листа и стал читать:

«Здравствуйте, уважаемый Антон Игнатьевич! Пишет вам из села Караульное участковый инспектор милиции Андрей Ягодин. Вы должны помнить меня по совместной работе в РОВД. Я четвертый год участковым. Как из армии вернулся, так и устроился в милицию. Пишу вам по работе, но письмо это не официальное.

Вы, конечно, знаете своего младшего брата Сергея Игнатьевича. Он, как и я, тоже четвертый год в Караульном. Правда, я здесь родился, а Сергей Игнатьевич приехал сюда после сельхозинститута главным инженером в колхоз «Верный путь» и в прошлом году стал председателем правления этого хозяйства. Избрание его в председатели, если не забыли, наделало много шума. Помните большую статью в районной газете? Она называлась «Коллектив на поводу у смутьяна». Но мое письмо не об этом.

Вам известно, что одной из острых проблем на селе нынче является самогоноварение. В этом вопросе наши колхозники проявляют необычайную изобретательность. За неимением сахара деревенские умельцы в качестве исходного сырья для запрещенного зелья теперь применяют любые сладости, как то: конфеты, повидло, пряники и т. д., а вместо дефицитных дрожжей используют томатную пасту. Размах переходит все границы. В прошлом месяце, например, карауленский пенсионер Кузьма Широнин без стеснения рассказывал в колхозной конторе, что умеет варить даже «американскую виску».

Извините, Антон Игнатьевич, что пишу длинно. Хочу, чтобы вы поняли: самогоноварение в сельских условиях — проблема не шуточная. И вот в борьбе с этой проблемой председатель колхоза С. И. Бирюков встал на сторону потенциальных нарушителей антиалкогольного режима. Подтрунивает надо мной и запрещает применять профилактические меры воздействия. Пользуясь его заступничеством, подпольные виноделы сплотились с выпивохами, и никакой управы на них нет. А руководство РОВД снимает с меня стружку, дескать, слабо борюсь с самогонщиками, не выявляю их.

Антон Игнатьевич, поговорите с Сергеем Игнатьевичем. Пусть он не защищает правонарушителей. Конечно, я мог бы направить на него официальную жалобу районному руководству, вплоть до райкома партии, да Сергей Игнатьевич человек неплохой, хотя и вспыльчивый. А еще лично вас я уважаю и не хочу поджигать сыр-бор. Прошу не отказать в моей просьбе. К сему — участковый инспектор Андрей Ягодин».

Бирюков хорошо знал автора этого своеобразного послания, не хотевшего «поджигать сыр-бор». Образование Ягодина было на уровне слабенькой десятилетки, однако он считался одним из добросовестных участковых. Портили инспектора лишь простодушная не по летам доверчивость и доходящее порою до занудливости упрямство.

Рядом с низкорослым веснущатым участковым Антон представил высокого красавца Сергея, и тотчас подумалось, насколько стремительно летит время. Давно ли, кажется, неуправляемый проказник Сережка бегал по селу в коротких штанишках, а вот уже, окончив механический факультет сельхозинститута, стал председателем колхоза. История избрания его на этот пост в самом деле, как писал Ягодин, наделала шуму. Неделю спустя после отчетно-выборного собрания в «Верном пути» районная газета опубликовала большую критическую статью. Содержание ее сводилось к тому, что колхозники на собрании в один голос хвалили много лет возглавлявшего хозяйство заботливого Ивана Даниловича Манаева. Оставалось только подвести итог: проголосовать за него. Но тут по своей инициативе неожиданно выступил главный инженер Сергей Бирюков, бездоказательно очернил заслуженного ветерана, которому осталось два года до пенсии, и предложил для голосования собственную кандидатуру. Несмотря на решительные старания районных представителей — образумить колхозников и отстоять на председательском посту Манаева, те поддались краснобайскому очарованию смутьяна и вместо опытного человека избрали председателем зарвавшегося юнца.

В семье Бирюковых статья вызвала переполох. Разгневанный отец, Игнат Матвеевич, возглавлявший более сорока лет передовой колхоз в Березовке, срочно созвал на семейный совет обоих сыновей. В присутствии престарелого деда Матвея, с мнением которого по давней привычке в семье продолжали считаться, он стал отчитывать Сергея за самозванство. Провинившийся сынок угрюмо слушал возмущенного отца. Когда отец выдохся, «самозванец-смутьян» исподлобья глянул на хмуро сидящего Антона:

— Теперь ты, гособвинитель, начинай. Тоже считаешь, что, зная об уголовных махинациях Манаева, я должен был съежиться на собрании как мышонок, случайно попавший на кошачью свадьбу?..