— Я бы хотел повидать господина Тадаси Камаду.
— Камаду Тадаси? К сожалению, не знаю такого.
— Он возглавляет Общество любителей катаны.
Мужчина пожал плечами.
— Здесь находится спортивный центр «Красота и здоровье», так что вы обратились не по адресу.
Дэмура проявил настырность, свойственную благодушным старикам, из тех, что знай себе кивают головой и попросту не слышат того, чего не желают слышать. Будь у человека хоть капля добросердечия, и у него язык не повернется грубо отшить такого старикана.
— Насколько мне известно, он ходит сюда тренироваться в кэндо.
— Вполне возможно. Загляните в зал!
— По моим сведениям, все члены Общества любителей катаны приходят сюда, если желают потренироваться в кэндо.
— Уважаемый господин, сюда вправе прийти каждый желающий. Уплатил членский взнос — и тренируйся себе сколько угодно. Нас совершенно не касается, состоит человек в клубе любителей поединка на мечах или нет. У нас разрешается фехтовать лишь бамбуковыми палками.
— Значит, вы не знаете этого человека?
— К сожалению, нет.
Мужчина заполнял какую-то анкету, и присутствие Дэмуры мешало ему. Помещение было очень небольшим, бросалось в глаза отсутствие привычных для подобных офисов всевозможных кубков, вымпелов, фотографий.
— В обществе «зелено-голубых» мне посоветовали обратиться к вам.
— Вот как? — мужчина оторвался от своих записей и взглянул на Дэмуру. Набрякшие веки, холодный, пустой взгляд, короткая, мускулистая шея с мощным загривком делали его похожим на ископаемую рептилию. — Желаете к нам записаться? Если у вас при себе удостоверение члена общества «зелено-голубых», вы получите сорок процентов скидки.
— Даже не знаю. Разрешите, я подумаю.
Мужчина кивнул, пробормотав нечто вроде прощального приветствия. На Дэмуру он больше не смотрел, тщательно вписывая цифры в графы анкеты. Как только за настырным посетителем захлопнулась дверь, мужчина отложил авторучку и схватился за телефон.
Дэмура вернулся в тренировочный зал. У стены стояла скамья для зрителей; Дэмура уселся и стал ждать. Борьба, смена партнеров, борьба, смена партнеров — скучища, да и только. И вдруг в дверях появился какой-то человек. Не спрашивая у тренера разрешения войти, он молча поклонился, прошел в угол зала и, обратясь лицом к стене, предался медитации. Затем встал и взял в руки бамбуковый меч. Поднял оружие над головой и резко опустил вниз. Взмах над головой — резкий рывок вниз, взмах над головой — резкий рывок вниз. Мужчина проделывал упражнения не спеша, с расслабленными мускулами, как бы для разминки, но Дэмуре этого было достаточно, чтобы оценить мастерство незнакомца. Мужчина перешел на прямые удары, затем последовала серия горизонтальных подсечек и отработка позиций. Поначалу — обычная исходная позиция: рукоятка меча обхвачена обеими руками и держится на уровне пупка, острие нацелено в горло противника. Затем — короткая стойка лицом к лицу с противником, пятка ноги — той, что отставлена назад, — чуть приподнята, ровно настолько, чтобы можно было просунуть под нее лист бумаги. Далее — поза наездника, одно плечо чуть отведено назад, бамбуковый меч занесен над этим плечом. Поза «журавля», меч зажат в одной руке. И все эти движения проделываются плавно, с едва заметными, естественными переходами. Темп постепенно ускоряется, так что под конец от молниеносно мелькающего меча глаз улавливает лишь размытые контуры.
Дэмура невольно потрогал защитную пластинку, прикрепленную к руке. С фехтовальщиком такого высокого класса ему еще не приходилось сталкиваться. Да он и не жаждал столкновения. Хотя, по мере того как он наблюдал за незнакомцем, в нем все сильнее разгоралось то самое любопытство, что унесло в могилу немало отличных борцов: интересно, кто из нас сильнее?
Произошла очередная смена партнеров. От скуки не осталось и следа, теперь Дэмуре было на что посмотреть. Мужчина проявлял в поединке редкую изобретательность: внезапно падал на пол, сбивая противника с ног; парировал удары с полоборота и неожиданно делал резкий отскок назад. Однако временами движения его словно бы выкристаллизовывались, становились скупее, менее зрелищными, зато куда более убедительными для Дэмуры. Фехтовальщик напоминал молодого пса, которого приучают к дисциплине, но в нем нет-нет да и прорывается желание побегать, порезвиться вволю. Дэмура по себе знал это чувство: в тридцать лет он сам был таким. В нем уже начало пробуждаться уважение к целенаправленному, скупому каратэ, он стал понимать, что, чем меньше движений делаешь, тем лучше, но его по-прежнему манили эффектные приемы: пинок с разворота, резкие скачки, внезапные падения с перебросом противника через себя.
Дэмура дождался конца тренировки. Фехтовальщики сняли маски, и сыщик постарался запечатлеть в памяти облик мужчины: моложавое лицо, густые черные волосы, слипшиеся от пота.
Дэмура вышел в коридор. Конечно, он предпочел бы дожидаться на улице, у здания спортивного центра, но, как знать, вдруг да незнакомец приехал на машине. Привалясь к стене, Дэмура занял выжидательную позицию. Люди выходили из раздевалки группками по двое, по трое с тем веселым оживлением, какое приносит приятная физическая усталость. Они бодро размахивали спортивными сумками, и каждой клеточкой своего существа источали дерзкую уверенность в себе — чувство столь привычное после тренировки с полной нагрузкой.
Незнакомец был один. Он прошел мимо Дэмуры, который не сводил глаз с дверей раздевалки, словно ждал кого-то. Мужчина был одет в костюм и темно-синее драповое пальто, сумки у него не было. Чуть выждав, Дэмура двинулся за ним следом, на расстоянии в несколько метров. Плотный поток людей устремился к метро, и стоило чуть поотстать, как мужчина мигом затерялся бы в толпе. Дорога вновь вела через сквер. Девушки в костюме из плащевой ткани не было видно; правда, и дождь уже кончился, даже влажный запах его успел раствориться в тысяче других запахов. Мужчина купил в автомате билет за двести иен. Дэмура не решился встать непосредственно за ним — вдруг тот его узнает, но и слишком отставать тоже было опасно: ничего не стоило потерять объект наблюдения в лабиринте подземных переходов. Дэмура взял билет за пятьсот иен и старался выдерживать трехметровую дистанцию. Спустившись по ступенькам, мужчина свернул к линии Яманото. Интересно, куда он направляется? С билетом всего за две сотни иен он вряд ли намерен пересаживаться с линии на линию.
Дэмура вошел в соседний вагон и остановился у двери с плакатом, где дамочка в защитном шлеме и кожаном комбинезоне рекламировала машины марки «хонда». На следующей остановке он вышел на перрон, бросил взгляд в сторону незнакомца и позволил встречному потоку пассажиров вновь увлечь себя в вагон. Это оптимальная тактика в случае, если садится много народу: тогда не бросается в глаза, что ты взад-вперед мечешься у двери; видно, как ты выходишь, — и тотчас теряешься в толпе. Дэмура трижды проделал этот трюк и лишь с четвертого захода засек на перроне стройную, мускулистую фигуру в темно-синем пальто и с густой шапкой черных волос. Старому сыщику незачем было смотреть на табличку, чтобы узнать, где он находится. Эту станцию — «Икебукуро» — он знал как свои пять пальцев. Шесть лет прослужил он в здешнем полицейском участке. Уверенно ступая по знакомым плитам подземного перехода вслед за мелькающим впереди синим пальто, Дэмура испытывал чувство, будто и не было в его жизни последних шести месяцев и он вновь вернулся к периоду предыдущих шести лет. Не то чтобы ему припомнились какие-то отдельные моменты, нет! — на него снова нахлынули вся скука и волнение, радости и горести, нечеловеческое напряжение и малые победы тех лет, все его переживания словно бы отразились в серых плитах подземного перехода. На стенах чередовались рекламные плакаты, точно солдаты в некоем причудливом, пестром строю; на лестничной площадке на своем привычном месте примостился бродяга. У спуска в метро по-прежнему околачивались девицы, крашенные под блондинок; в коротеньких кожаных юбчонках они являли собой малопривлекательное, гротескное зрелище. Девицы, по-видимому, были совсем юные, почти девчонки, и все же скорее походили бы на стареющих проституток, не будь у них какой-то наивной гордости.
Взгляд Дэмуры скользил по рекламным плакатам, жалким фигуркам белокурых девиц, знакомым плитам пола. Ему пришла в голову мысль: не уйди он полгода назад на пенсию, и, пожалуй, сейчас он точно так же крался бы здесь, выслеживая какого-нибудь подозрительного типа; и при этом думал бы, что, вот выйди он на пенсию, и мог бы себе сидеть, благодушествуя, дома. Дэмуре незачем было напрягать внимание, выслеживая мужчину в синем пальто. Он следовал за «объектом» совершенно машинально, то ускоряя, то замедляя шаги. Назад он не оборачивался. Дэмура был полицейским, а не шпионом и не преступником, кому необходимо развивать в себе седьмое чувство, чтобы нутром почуять слежку. Это ему всегда приходилось выслеживать других. Так что для двоих мужчин, неотступно следовавших за ним от спортивного центра, старый полицейский оказался легкой добычей.
