— Я, я… мне приказали… — растерянно выпалила Банкина.
— Кто же вам мог приказать? — ядовито спросила я.
— Пришел человек из военной контрразведки, — призналась испуганная женщина, — он велел мне это сделать в интересах национальной безопасности и сказал, что если я не соглашусь, то меня устранят.
В конце фразы оператор чуть не разрыдалась.
— Спокойно, — велела я. — Вас никто не устранит. Этот «разведчик» показывал вам какие-то документы?
— Да, удостоверение, — ответила Банкина, всхлипывая. — Там все было написано. Спецподразделение военной разведки СМЕРШ. Фамилию его я не запомнила.
— Это смешно, — заметила я.
— Что смешно? — не поняла Банкина.
— СМЕРШ перестал существовать еще во времена Советского Союза. Историю надо знать, голубушка, — просветила я оператора.
— Ой, ну откуда я могла знать? Я этим не интересуюсь, — стала оправдываться Банкина. — Так он что, мошенник? А я из-за него ночи не сплю! Чуть с ума не сошла. Сижу дома, боюсь на улицу выйти. Ведь в фильмах показывают, что всех, кто что-то знает, потом устраняют.
— Да, здесь есть рациональное зерно, — согласилась я. — Из дома никуда не выходите. Я пришлю к вам милицию. Если вдруг появится ваш «разведчик», то не вздумайте открывать ему. Когда приедет милиция, я вам перезвоню, и только в этом случае открывайте. Вы вообще дома одна?
— Да, муж на работе. А вы сами-то точно из ФСБ? — с сомнением спросила Банкина.
— Вы убедитесь в этом, когда к дому понаедет милицейских машин, — пообещала я и продиктовала номер сотового, по которому она в экстренной ситуации могла перезвонить мне.
— Что она сказала? — вцепилась в меня Неделькина, как только разговор закончился.
— Могу обрадовать — твой муж не покушался на тебя, — ответила я, мягко стряхивая ее руку с плеча.
— У-у. Ну, это я и сама знаю. А больше ничего? — Ларису явно не удовлетворило услышанное.
— Подожди, мне срочно нужно позвонить, — пробормотала я и вновь набрала номер Земляного.
Следователь недовольно сообщил, что ничего еще не делал, только чаю успел попить, и в будущем посоветовал тренировать выдержку, а не звонить через каждые пять минут.
— Я не насчет встречи, — бросила я нетерпеливо. — У меня информация, подтверждающая алиби Неделькина. — Я рассказала о разговоре с оператором со станции сотовой связи.
— Ну, пусть приходит к нам, я скажу Серегину, — начал Земляной.
— Нет, у меня уверенность, что если она отправится к вам сама, то не дойдет, — перебила я его. — Не могли бы вы сами за ней приехать или кого-нибудь послать.
— И на чем ваша уверенность основана? — недоверчиво поинтересовался следователь.
— Сегодня я получу эту информацию и передам вам, а пока не хотелось бы спешить с голословными обвинениями. Здесь затронуты очень высокопоставленные лица, — виртуозно соврала я, чтобы избежать дальнейших вопросов. Главное — добиться поставленной цели, чтобы Банкина со стопроцентной гарантией добралась до следователя, так сказать, перестраховка.
— Что-то мне все это не нравится, — заметил Земляной.
«А когда тебе что-то нравилось?» — мысленно спросила я, вслух же сказала:
— Не волнуйтесь, у меня предчувствие, что дело благополучно разрешится, а вам даже медаль вручат.
— Посмертно, наверно, — заметил Земляной. — Ладно, скажу, чтобы Серегин съездил.
— Скажите, — согласилась я.
В комнату с пылесосом на изготовку вошла домработница и, не обращая на нас внимания, занялась уборкой.
— А еда, я есть хочу, — жалобно запищала Неделькина, стараясь перекрыть шум пылесоса.
— Варится, — недружелюбно буркнула Альбина Германовна, горбясь над ковром, как Квазимодо.
По предложению Ларисы мы переместились в кабинет мужа, и оттуда я позвонила на «ЗМК-Тарасовский», интересуясь, как бы мне переговорить с начальником производства Зубаревым Даниилом Сергеевичем. Мне показалось, что секретарша не совсем откровенна. Пришлось представиться сотрудницей ФСБ. Мгновенно секретаршу словно подменили. Сведения из нее посыпались как из рога изобилия. На самом деле уже два дня никто не знал, где находится начальник производства. На заводе аврал. Дома жена в истерике, а он будто сквозь землю провалился. Звонили на сотовый — никто не отвечает. Сегодня жена начальника производства отнесла заявление в милицию о его пропаже.
«Занятные, однако, дела творятся», — подумала я, слушая торопливый, сбивчивый рассказ секретарши. Я попросила ее продиктовать домашний телефон Зубарева, а также подробно описать его внешность: возраст на вид, национальная принадлежность, общее впечатление о лице и облике, на кого похож, волосы и тому подобное. Когда секретарша упомянула, что он полный и похож на Карлсона, а лицо красное, я поинтересовалась, как Даниил Сергеевич относился к спиртному.
— Ну, выпивал иногда. Бывало, что от него на работе даже пахло, — неохотно призналась она, — но пьяным его никогда не видела.
— Спасибо, до свидания, — бросила я в трубку, нажала отбой и быстро поменяла сим-карту. Банкиной для экстренной связи я дала номер, зарегистрированный на подставное имя, чтобы в случае возникновения неприятностей милиция не связала меня с ними.
— Пропал Зубарев, — задумчиво проговорила Неделькина, слышавшая разговор с секретаршей, — а муж про него часто говорил.
— И что он говорил? — сразу спросила я, в уме просчитывая свои дальнейшие действия.
— Говорил, что сука, ой, — Лариса ойкнула и покраснела, — я не хотела ругаться нехорошими словами. Извини.
— Ничего страшного, я постараюсь вынести это и не сойти с ума, — вяло пошутила я.
— Ну, он говорил, что Зубарев — никудышный руководитель и его пора убирать, — улыбнувшись, произнесла Неделькина. — Чуть какая проблема, он сразу звонит Степе — Богданыч, у нас беда! — сам ничего решить не может. Степа даже прозвал его Бедоносцем.
— Ясненько. Можно твой сотовый? — попросила я.
— Ой, — Лариса с испуганным выражением прикрыла болтавшийся на шее аппарат ладонями, будто я насильно собиралась его отнять.
— Мне срочно нужно позвонить, а по моему могут позвонить мне самой, — терпеливо пояснила я, сдерживаясь от грубости.
— Да, конечно, бери, — опомнилась Лариса, — просто я обычно его никому не даю.
Позвонила я Земляному. Тот удивился:
— Опять вы?
— Я, Вячеслав Юрьевич. Знаете, что Зубарев пропал?
Вопрос заставил следователя задуматься.
— Что за Зубарев? А, этот, из дела Неделькиной! И куда он пропал?
— А я почем знаю? — удивленно буркнула я. — Но, согласитесь, странно все совпало. Сначала он заявляет вам, что Степану Неделькину он не звонил, а потом пропадает. У его жены ваши сегодня приняли заявление?
— До нас оно еще не дошло, — проговорил следователь и добавил: — Да, это странно. Но, может, он еще найдется.
— Серегин выехал к Банкиной? — прервала я грезы Земляного.
— Да, выехал. Я видел, как он брал машину, — ответил следователь.
В этот момент зазвонил мой сотовый. Выключив сотовый Неделькиной, я сунула его в руки хозяйки и схватила свой.
— Я слушаю, что случилось?
— Пришел «разведчик», — шепотом сообщила Банкина.
— Я надеюсь, вы его не пустили! — воскликнула я, чувствуя, как по спине побежали мурашки.
— Нет. Я сказала, что пошла за ключами, чтобы дверь открыть, а сама на кухню и быстрее вам звонить, — прошептала Банкина. — Что мне делать? Я боюсь!
— У вас дверь железная? — спросила я.
— Да!
— Двойная?
— Нет.
— А куда открывается — внутрь или наружу?
— Наружу. — По голосу Банкиной я поняла, что она близка к истерике. — А что плохого, если наружу? — спросила оператор и заскулила.
Я не стала говорить, что хорошего мало, а уверенным, спокойным голосом приказала:
— Возьмите настольную лампу и вырвите у нее шнур.
— Как? — ахнула Банкина.
— Придавите настольную лампу ногой к полу и изо всех сил потяните за шнур обеими руками, — пояснила я.
Было слышно, как Банкина где-то там возится. Затем вдруг неясные шумы прорезал ее истерический голос:
— Он что-то делает с замком!
— Вставьте немедленно в замочную скважину ключ! — заорала я, подпрыгивая на диване. Мои нервы были напряжены до предела.
Наблюдавшая за мной Неделькина побледнела.
— Ключ и был в замке, — прорыдала в трубку Банкина. — Он открывает другой, верхний! Что мне делать?
— Скажите ему через дверь, что уже вызвали милицию, — велела я. — Только не становитесь напротив двери, стойте сбоку.
— Я вызвала милицию! Уходите! Они сейчас приедут! — послышался в трубке отдаленный крик, смешанный с плачем. Затем голос возник прямо в трубке. — Он все равно не уходит! Верхний замок открыл. Бьет по нижнему.
— Ты шнур выдернула из лампы? — прокричала я.
