- А как насчет мужчин? Не упоминала ли она кого-то одного чаще других?
- Она упоминала многих. Не знаю, что у неё с ними было. В этом году был некий Рэй. Кажется, журналист.
- Костюмы, в которых у вас тренируются... Каждый раз его приносят с собой?
- Да. В спортивных сумках, рюкзаках и тому подобном.
- Шкафчиков в раздевалке нет? Ладно. Не знаете ещё чего-нибудь, что могло бы нам помочь? Не догадываетесь, что могло взволновать её в понедельник?
- Ну, наверно, мужчина. - Мисс Вестон натянуто улыбнулась. - Но это ещё не значит, что между ними что-то было. Луиза - застенчивая девушка, которая хотела изменить свою жизнь... Вам это поможет?
- Нет, пожалуй, - бодро ответил Плендер. - Но спасибо и на этом.
У Хэзлтона кабинет был побольше, чем у Харли, и попрохладнее, отчасти, может быть, потому, что в нем гудел электрический вентилятор. У Харли рубашка прилипла к телу, и он отчаянно завидовал этому вентилятору. Главный инспектор только что говорил по телефону довольно жестко, но Харли гнул свое со спокойствием лентяя, который убежден, что надежно спрятал все следы своих прегрешений.
- Эти два исчезновения... Что вы предприняли?
- О втором случае мы узнали только вчера. Этим занялся Плендер. Но он узнал немного. Та девушка вдобавок собиралась стать исполнительницей стриптиза.
- А первый случай, та француженка? Почему мне тогда никто не сообщил?
Главный инспектор был крупным мужчиной с лицом, словно состоявшим из одних складок, - две вместо скул, ещё одна - вместо носа и одна огромная складка вместо подбородка. Когда его что-то сердило, складки начинали блестеть от пота; сейчас они так и сияли. Харли понимал, что выбирать слова нужно поосторожнее.
- Нам казалось излишним вас беспокоить. Вероятнее всего, она отправилась попытать счастья в Лондоне. С семьей, в которой она работала, отношения не сложились.
Хэзлтон любил похвастать, что всегда чует, что что-то неладно; чуял он это и сейчас. И его охватывал гнев за то, как все проворонили.
- Исчезает девушка, не взяв с собой никаких вещей, не оставив никакой записки, а вы ничего не предпринимаете. Что я должен думать, инспектор?
- При всем уважении к вам, сэр, кое-что мы уже все-таки сделали. Побеседовали со всеми, кого это касалось. И включили девушку в список пропавших без вести.
- Меньше сделать было просто невозможно. - Инспектор нахмурился так, что умнее было не возражать. - Теперь исчезла ещё одна девушка. Я хочу, чтобы вы нашли её, понимаете? Что она делала, когда ушла с занятий, видел её кто-нибудь в понедельник вечером, садилась ли она к кому-нибудь в машину, не была ли ссора с репортером серьезнее, чем он утверждает? Относитесь к этому как к возможному изнасилованию или убийству. И ещё кое-что.
- Слушаю.
- Тот журналист не должен знать о француженке, иначе раззвонит все в газетах. Когда придет время информировать прессу, мы сделаем это сами.
Следствие быстро установило одно интересное обстоятельство. Луизу видели после ухода с занятий. В четверть девятого она пришла в киноклуб. Состояла в нем, но была там только второй раз за год. Администратор узнала её и запомнила, но мало чем могла им помочь. Луиза была на киносеансе, вот и все, и пришла, и ушла одна. Показывали фильм ужасов, один из циклов этого сезона, и зал был полон.
Еще одна девушка, знавшая Луизу, сказала, что после сеанса без четверти десять видела её у входа в клуб с какой-то женщиной, но какой - не знала. Видела их только со спины и даже не была уверена, Луиза ли это, заметила только такие же длинные волосы. Потом Луиза исчезла.
Зачем она вообще пошла на просмотр? Интересовалась ужасами? Должна была там с кем-то встретиться? Пожалуй, нет. Хотела просто убить время? Вряд ли.
Через два дня, когда в лондонском автобусе на Чаринг Кросс-роуд нашли её синий спортивный рюкзак, история Луизы Олбрайт попала на первые страницы газет. Нашедший отдал рюкзак в стол находок. В нем были спортивный костюм, тапочки и ещё сумочка с обычными мелочами - зеркальцем, пудреницей, сигаретами, спичками, ключом. Рюкзак и сумочку отправили в Роули, и Олбрайты опознали в них вещи своей дочери.
Ключ оказался от входных дверей. В сумочке обнаружилась всего одна необычная вещь. В подкладке застрял обрывок конверта. Из обычной дешевой бумаги, какие продаются в любом магазине. На обороте листка кто-то чернилами написал: "Е 203". И это, чем бы оно ни было, оказалось единственным реальным следом в истории исчезновения Луизы Олбрайт.
ГЛАВА X
ПОВЫШЕНИЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ ТРУДА И ПРОБЛЕМА ТУАЛЕТОВ
Боб Лоусон во время поездки на работу урывал от диктовки минут по десять, чтобы просмотреть утренние газеты. В то утро он спросил ехавшую вместе с ним Салли.
- Не ты говорила мне о некой Луизе Олбрайт? Из теннисного клуба?
Салли по дороге обычно читала газеты, но сегодня просто смотрела в окно.
- Да, а что?
- Видишь, у меня хорошая память на имена, - удовлетворенно заметил Боб. - Эта девушка исчезла. Смотри.
Заголовок в газете гласил: "Вы не видели этой девушки?"
Под ним была нечеткая фотография Луизы Олбрайт и заметка о её исчезновении. Салли едва заглянула в газеты.
- Незаметно, чтобы тебя это занимало,
- Я её едва знала.
- Это не с ней ты в прошлую субботу играла микст? Ты ещё говорила, что произошла небольшая стычка по вине Поля.
- Ну да.
- Тогда, мне кажется, тебя должно это трогать. Не забывай, пока что ты живешь в Роули.
- В тот вечер её отвез домой Поль Вэйн.
- Ну и что? - Спокойное выражение исчезло с его лица.
- Ничего. Я просто вспомнила. Раз тебя это интересует.
- Ты уж лучше помолчи. Чем меньше о подобных вещах разговоров, тем лучше.
Отчет на столе Поля Вэйна, аккуратно отпечатанный и переплетенный, именовался так: "Повышение эффективности труда на "Тимбэлс пластик". Исследование нового методического подхода. Автор - доктор философии Э.К. Мейлиндин".
Эстер Мейлиндин - та самая женщина, о которой он говорил Элис, что её назначили к нему в заместители. После защиты докторской степени по логике и социологии в одном из престижных университетов, она отбыла в Соединенные Штаты, где стажировалась в какой-то сверхмонополии. Вначале он был рад её назначению. Считал хорошей идеей дать ему заместителем женщину, но первый же взгляд на Эстер, её огромные очки с дымчатыми стеклами, её отталкивающие профессорские манеры его разочаровали. Теперь, просмотрев первые страницы отчета, он был просто потрясен.
"Воззрения Вайнштейна, Бауэра и других бихевиористов на пути повышения эффективности труда полностью подтверждаются результатами, достигнутыми в американской многоотраслевой корпорации ЛТВ и других... повышение эффективности труда как результирующая индивидуальных усилий... реализация потенциала индивидуума без утраты преимуществ автоматизации и роботизации... квинтэссенцией нового методического подхода (далее НМП) в приложении к структуре типа "Тимбэлс пластик" должны стать автономные творческие коллективы на всех уровнях, которые разработают собственные планы совершенствования труда и производства... процесс повышения эффективности можно разделить на семь основных фаз..."
Он даже сел, чтобы дочитать до конца, а закончив, отправился в кабинет Эстер. Та как раз диктовала на магнитофон, и он успел услышать слова: "...исключить бесконечные переменные величины как структурирующий фактор...". Решил не нажимать.
- У меня ещё не было возможности подробно изучить вашу работу, Эстер, но, похоже, вы подошли к делу очень ответственно.
Она подняла на него глаза сквозь огромные стекла очков.
- Только не будет ли это слишком сложно для тех, кому предназначено?
- Не думаю. Повышение эффективности труда в наше время - насущная проблема для большинства крупных фирм. Нужно только, чтобы это одобрил совет директоров.
- Вам не кажется, что все можно было подать гораздо проще? Я полагаю, что повысить эффективность - это, собственно, означает научить людей проявлять чуть больше инициативы. Что мы и стараемся делать.
- Вы слишком упрощаете. Во всяком случае, это не исключает НМП. А в порядке реорганизации нужно будет создавать учебно-производственные группы.
Поль по-прежнему был весь любезность, хотя удавалось ему это с трудом.
- Эстер, я знал, что вы готовите отчет, но это выглядит, скорее, как диссертация. Если вы собирались осуществить исследования такого масштаба, вначале нужно было поговорить со мной и обсудить все детали.
- Я занималась этим по предложению Брайана Хартфорда. Его весьма интересуют вопросы производственной социологии.
Как будто он разговаривал с компьютером. Вернувшись к себе в кабинет, Поль позвонил Хартфорду.
- Полагаю, нужно было вначале поговорить со мной. Эстер - мой заместитель, эта работа отняла у неё уйму времени. А мы и так перегружены.
- Мне жаль, если ты считаешь, что я нарушил субординацию, - ответил Хартфорд. - И мне кажется, что в основном она эту работу написала дома, в свободное время. Но там есть некоторые перспективные идеи, тебе не кажется?
