Виндоза «обнаружила новое устройство», и в окне проводника появился новый диск. Тавров облегченно вздохнул и раскрыл содержимое флэшки. Там лежало всего несколько файлов с расширением doc. Тавров щелчком открыл первый. Word неторопливо загрузился и высветил текст: «12 сентября 1201 года от Р.Х., Адриатическое море, близ побережья Далмации».
«Что вас беспокоит, Марко?»
* * *
– Что вас беспокоит, Марко?
– Мне не нравится вон та туча, фра Джованни, – озабоченно проговорил Марко, внимательно вглядываясь в горизонт. – Сколько плаваю в этих местах, а такой здесь еще не видел. Вполнеба и словно отлита из свинца. Надеюсь, шторм все-таки пройдет стороной. Вам не стоит беспокоиться: я и мои братья – достаточно опытные моряки, а наш неф бывал в разных переделках и никогда не подводил, уж поверьте мне!
– Не шторм меня заботит, Марко, – отозвался стоявший рядом с мореходом монах-цистерцианец. – Все в руках Божьих, и лишь на Него я уповаю. Но вот ваш пассажир… Вам не следовало брать его на борт, Марко! Уж больно он плох, и боюсь, что жизненных сил у него осталось слишком мало, чтобы он мог выдержать долгий путь до Константинополя. Лучше бы ему было остаться в Каттаро!
– Да, ромей выглядел неважно, когда его поднимали на борт, – согласился Марко. – И скажу честно, что покойник на борту – одна из самых дрянных примет из всех, известных корабелам. Но, как видно, если ему и суждено в скором времени умереть, то он хотел бы встретить свой последний час на родине, в своей постели, в окружении друзей и близких. И пусть он схизматик, но разве может христианин отказать в последнем желании тому, кто верует в Господа нашего?
И Марко набожно перекрестился. Он счел благоразумным умолчать, что взял на борт умирающего не столько под влиянием христианского сострадания, сколько под впечатлением тяжести мешочка с золотыми монетами, который передал ему человек, сопровождавший ромея в Каттаро.
– Марко! Марко!
Голос одного из братьев Марко прервал беседу.
– Что случилось, Лука? – повернулся Марко к брату.
– Ромею совсем плохо, – встревоженно сообщил Лука. – Он хочет видеть священника.
– Ты сказал ему, что у нас на борту только монах-цистерцианец? – осведомился Марко.
– Да, разумеется! – подтвердил Лука. – Но он сказал, что сейчас это не имеет значения. Фра Джованни, поторопитесь! Ему совсем плохо.
– Да, я иду! – заспешил фра Джованни. Он добрался до ахтеркастла – надстройки на корме нефа, придерживая полы серой рясы, быстро поднялся по лесенке и скрылся за дверью в помещение, где лежал умирающий пассажир.
Марко посмотрел ему вслед, затем решительно направился к рулевым.
– Матеа! Мне нужно уединиться… по очень важному делу… И я хочу, чтобы мне никто не мешал! Корабль на тебе.
– Марко, шторм идет прямо на нас! – с беспокойством заметил Матеа.
– Он еще слишком далеко, чтобы начать волноваться по этому поводу, – отозвался Марко и открыл дверь в свою каюту, находившуюся в надстройке рядом с каютой пассажира. Запер дверь изнутри на засов и осторожно отодвинул висевшее на переборке распятие, за которым обнаружилось небольшое отверстие. Марко заглянул в «глазок» и увидел силуэт монаха, склонившегося над постелью умирающего. Марко прижал ухо к дырочке и затаил дыхание, стараясь не пропустить ни одного слова.
– Я готов освободить вас от груза грехов, сын мой, – мягко говорил монах, поправляю подушку под головой ромея. – Слушаю вас.
– Фра Джованни, – прерывистым голосом еле слышно проговорил умирающий. – Я позвал вас, чтобы освободиться от груза той страшной тайны, что тяготит меня последние годы… и груз моих грехов – всего лишь пушинка по сравнению с этой лежащей на моих плечах горой, которую не я сам взвалил на свои плечи, но волею Провидения и Серебряного Ангела…
Тут он закашлялся и кашлял долго и мучительно. Монах налил воды из кувшина и напоил страдальца. Когда кашель утих, ромей продолжил речь:
– Груз сей так тяжел для христианина, что я, не в силах более его выносить, решил доверить тайну на сохранение Божьей Матери, Спасителю нашему и моему Небесному Покровителю… Но не успел сделать все до конца… Потому умоляю вас принять эту тайну на себя. Не откажите мне, фра Джованни!
– Воля умирающего должна быть исполнена, сын мой, – твердо сказал монах. – Откройте свою душу мне без всяких сомнений.
– Прежде всего протяните руку и возьмите висящий у меня на груди складень, – попросил ромей. – Быстрее, фра Джованни! Я чувствую, как силы меня покидают…
Монах осторожно приподнял голову ромея и снял с его шеи висевший на цепочке серебряный складень.
– Я не успел сделать все до конца, – с усилием выговорил ромей. – Поэтому вам нужно побывать у меня в доме и взять одну вещь… это шкатулка черного дерева, полированная, с резьбой… скажите, что я завещал ее вам. Родственники поверят, не посмеют ослушаться последней моей воли. В шкатулке – все…
– Я не совсем понимаю, о чем идет речь, – нерешительно произнес монах. Он явно полагал, что слышит предсмертный бред.
– Наклонитесь ко мне, – попросил ромей. – Я уже почти не могу говорить… но я должен сказать, что там… иначе вы так и не поймете…
Монах склонился над умирающим, и, как Марко ни старался, он больше не смог расслышать ни слова.
Когда Марко вышел на палубу, к нему подбежал Лука.
– Ну? Что сказал ромей? – задыхаясь от волнения, спросил он брата. – Он поведал монаху, где спрятаны сокровища?
– Вроде того, – скупо отозвался Марко.
– Я так и знал! – возликовал Лука. – Этот ромей был совсем небедный человек! А сколько золота отвалил его друг, чтобы мы доставили ромея в Константинополь?! Да за такие деньги можно перевезти целый легион!
– Все не так просто, – озабоченно проговорил Марко, глядя на стоявшего у борта монаха. Тот был так бледен, что даже закатное солнце не смогло раскрасить багрянцем его мертвенных щек. Монах что-то шептал, устремив невидящий взгляд на горизонт, а из его крепко сжатой ладони свисала серебряная цепь.
– Поговорим позже, Лука, – решительно сказал Марко и направился к монаху. Тот не заметил приближения Марко и продолжал истово молиться. Марко остановился за его спиной, пытаясь расслышать слова молитвы.
– Зачем ты послал мне сие испытание, Господи? Невозможно доброму христианину поверить в такое, ибо не сказано об этом ни слова в Писании! Что мне делать и куда нести сей груз? Пошли знак, Господи, что мне делать?! – бормотал монах.
– Смотри, Марко!
Марко вздрогнул от неожиданности и обернулся. Лука дрожащей рукой указывал на тучу. Она страшно почернела, набухла, заволокла почти весь горизонт, а между тучей и вздымающим гряды волн морем извивался в диком танце диковинный столб.
Монах вернулся к действительности и изумленно вскричал:
– Что это?!
– Это водяной столб! – со страхом в голосе отозвался Марко. – Я видал такое, когда ходил в скифские земли. Он вращается и несется с бешеной скоростью, сметая все на своем пути. Он захватывает все, что попадется ему, и возносит к самым небесам, чтобы затем низвергнуть вниз, к чертям, в самую преисподнюю!
– Господь с вами, Марко! – укоризненно воскликнул монах, перекрестившись. – На корабле усопший, Господь послал нам испытание, а вы поминаете преисподнюю!
– Вот именно! – закричал в ответ Марко. – Я поклялся довезти ромея до Константинополя, но, как видно, покойный нужен морским духам! И они всерьез решили забрать его себе, хотя бы даже вместе с нами!
– Марко! Вы же христианин! Как вы можете говорить о каких-то языческих духах?! – изумился монах.
– Я слишком много времени провел в морях и знаю, что надо делать, – отозвался Марко. – Эй, Лука! Тащи мешок и камни из балласта! Я не хочу отправляться на дно вместе с этим покойником, черт его побери!
Двое человек из экипажа во главе с Лукой притащили мешок и несколько балластных камней, затем быстро вынесли покойника из каюты.
– Быстрее, быстрее, черти вас задери! – ругался Марко, с беспокойством поглядывая то на неумолимо приближавшийся смерч, то на моряков, торопливо засовывавших в мешок тело и балласт.
– Да простит вас Господь за эти слова! – в ужасе вскричал монах.
– Если мне удастся выбраться живым из этой переделки, то считай, что простил, – криво усмехнулся Марко и повернулся к Луке: – Ну, что там?
Лука на скорую руку зашил мешок несколькими кривыми стежками и отозвался:
– Готово!
– Кладите доску с покойником на борт, – приказал Марко и крикнул монаху: – Фра Джованни! Отходную молитву! И побыстрее!
Монах торопливо затараторил на латыни. Моряки с ужасом смотрели на неотвратимо приближавшийся смерч. Беснующиеся волны швыряли большой двухмачтовый неф как щепку, и моряки хватались за борт, стараясь не уронить покойника раньше времени.
– Аминь! – наконец закончил молитву монах.
Мешок соскользнул с доски и скрылся в волнах. Марко неотрывно следил за смерчем.
