Скала Жнеца - Сара Пирс

class="p1">Хана не знает, приведет ли это к чему-то большему, но, скорее всего, нет. Она высматривает Джо – неизменно с телефоном в руке, та разговаривает с Калебом.

Сегодня вечером она ослепительна. Несколько порций спиртного – и ее лицо расслабилось, стало открытым, черное платье из английского кружева подчеркивает выгоревшие на солнце волосы и загар.

Ее мать была наполовину шведкой, и Джо унаследовала большинство типичных скандинавских генов – голубые глаза, белокурые волосы, а также материнскую любовь к эклектике в одежде. На ее плечи накинут яркий шарф с пятнами зеленого и розового. Для Ханы это было бы чересчур, но Джо, как ни странно, шарф идет. Не затмевает ее.

– Долго ты пропадала, – улыбается Майя. – Я уже хотела отправить поисковый отряд.

– Я…

Но Хане не удается закончить фразу. Джо поднимает телефон и снова запускает видеоролик. Сестра сняла ее, когда Хана споткнулась. Джо каким-то образом сделала замедленную съемку, и кадр за кадром воспроизводится паника Ханы – широко открытые глаза и рот.

Лицо Джо расплывается в широкой улыбке. Вернувшийся за столик Сет тоже улыбается.

– Прости, – смеется Джо, и зеленые полумесяцы ее деревянных сережек слегка постукивают по щекам. – Я выбирала место для съемки ресторана и…

Она снова хохочет. Хана смотрит на нее, и все чувства внезапно и болезненно обостряются.

– Ты же не собираешься это выкладывать?

Ее щеки заливает румянец.

– Нет, конечно. – Джо протягивает руку через стол. – О боже, ты ведь не расстроилась? Я просто пошутила.

Хана невольно отодвигается от ее руки, ничего не может с собой поделать.

– Пошутила…

Но она умолкает, заметив предупреждающий взгляд Майи. «Не реагируй». Хана кивает ей. Майя права. Ей же будет хуже, если она огрызнется в ответ.

В такие минуты ей больше всего хочется, чтобы здесь был Лиам. Он бы сжал ее ладонь под столом и сменил тему. Он всегда умел посочувствовать, успокоить. Когда они познакомились на вечеринке на дне рождения, Хана заметила это первым делом.

Высокий, темноволосый, мускулистый – она немедленно выделила его, но когда он заговорил, удивилась, насколько он застенчив, лишен самоуверенности, которую предполагает такая привлекательная внешность.

Позже тем вечером они оказались у костра на заднем дворе. Она с восхищением смотрела, как Лиам вступился за коллегу, которую расспрашивали, почему у нее еще нет детей. Хану тронула его реакция, и в конце концов они разговорились. Так раскованно можно болтать только в нетрезвом виде и с незнакомцем, которого точно никогда больше не увидишь.

После того вечера Хана была уверена в двух вещах: она хочет снова с ним встретиться и, если это произойдет, придется освоить горный велосипед. Как минимум половину времени Лиам говорил о своей страсти – велосипедах. Хана улыбается, но потом вспоминает, что должна гнать эти мысли как незваного гостя.

– Я тебя понимаю, – говорит Калеб, глядя на Хану. – Иногда мне хочется отмотать назад двадцать лет, чтобы поужинать, как в старые добрые времена.

– Ты о чем?

Джо подвигает стул ближе.

– Да обо всех этих видео. Иногда они достают, – пожимает плечами Калеб.

Джо устало качает головой:

– Мне знаком этот взгляд. Ты считаешь, это ниже своего достоинства, верно? Беа думает так же.

Он хмурится:

– В каком смысле?

– Я видела посты Беа в соцсетях. Вся эта псевдоинтеллектуальная чушь про сериалы и книги. Раньше Беа такой не была. Она всегда говорила, что если ты и правда интеллектуал, то не будешь вбивать людям в глотки, что ты читал или смотрел, как будто это какая-то вонючая медаль, доказывающая твой ум.

Калеб замирает, сжав губы в тонкую линию. Джо задела его за живое. Он меняет тему:

– А знаете, я читал про это место перед отъездом, думал, много шума из ничего, но когда увидел скалу вблизи… – Он наклоняет голову, чтобы заглянуть Хане за спину. – Эффектно, ничего не скажешь.

Сет кивает:

– И наводит на мысль, что в местных байках есть доля правды.

– Что за байки? – Калеб передразнивает серьезный тон Сета.

– Что остров проклят, помимо всего прочего. Неудивительно, учитывая, что происходило здесь многие годы.

– Что, например?

– Чума, сгоревшая школа… Кричер… Не думаю, что нужно еще что-то добавлять.

– Точно, не нужно, – вмешивается Майя. – История интересная, но не способствует отпускному настроению.

– Кстати, об отпускном настроении. Хочу заказать еще один коктейль. – Джо берет винную карту и читает вслух: – «Закат моряка. Бакарди оро, дипломатико, ангостура, ананас, апельсин».

– Беа это понравилось бы, – говорит Калеб, подзывая официанта. – У нее как раз сейчас коктейльный период. Она даже купила домой шейкер…

– Жаль, что Беа не приехала, – бормочет Хана, когда через несколько минут приносят напитки. Она отпивает из своего бокала. Коктейль крепкий, с большим количеством рома. – Без нее совсем не то.

– Ну, тогда давайте за нее выпьем. – Джо поднимает свой бокал, и яркая жидкость искрится на свету. – За Беа.

Бокал не поднимает только Майя.

Хана бросает на нее взгляд и потрясенно видит, что Майя смахивает слезы.

– Что случилось?

– Нам не хватает не только Беа, – говорит она. – София тоже должна быть здесь.

– Боже мой, ну конечно.

Хана сжимает руку Майи, мысленно ругая себя.

– Просто иногда мне приходит в голову, что она столько всего пропустила.

Майя вытирает глаза.

Джо снова поднимает бокал:

– За отсутствующих друзей…

Несмотря на сочувственное выражение лица, в ее тоне сквозит легкое пренебрежение.

Они пьют молча, после чего первой снова говорит Джо:

– Может, прогуляемся по пляжу?

А потом бросает фразу о том, не слишком ли они стары, чтобы искупаться голышом.

Разговор быстро возвращается к прежним шутливым, легкомысленным интонациям, но, судя по всему, поведение Майи обеспокоило Джо.

Майя как будто внесла какой-то изъян в превосходный вечер, который запланировала Джо, – бросила камень в идеально гладкое озеро.

День второй

Майкл Циммерман идет по ресторану с тряпкой и чистящим средством в руке.

Он окидывает взглядом пустые стулья, светло-серый каменный пол, гирлянды лампочек, в каждой из которых отражается крохотное сияющее солнце. Ему нравится время дня, когда постояльцы еще не проснулись. В такую рань солнце, едва открыв над горизонтом свой глаз с нависшим веком, не хочет встречаться с тобой взглядом.

К тому же это легкая смена. Накануне ночью все уже как следует вычистили. Ему осталось лишь навести финальный лоск в тех местах, которые пропустила ночная смена, – убрать засунутую в угол бутылку, закрыть капающий кран с пивом, оттереть жирные пятна от пальцев с балюстрады.

А больше он уже ни для чего и не пригоден, думает Майкл, почувствовав, как вступило в поясницу. Его дни тяжелой