Ладно иностранцы считают, что у нас ты только с самолета сошел — а тебя уже крокодил съел. Ты-то что продвигаешь?
— А я не просто так продвигаю, если что! Она довольно активно вела соцсети, я посмотрел, какие фотки она постила — в первую очередь из Австралии. Она по аутбэку гоняла как нечего делать, Сандра! Одна! По аутбэку! Вернее, якобы одна. Но ты можешь в это вообще поверить?
— Она же в итоге закономерно пропала — так что да, могу поверить.
— Но до этого она там много раз бывала — и возвращалась! Из таких мест, которые и мужчин переваривают.
Александра все еще смотрела на него с сомнением, но полностью отмахнуться от его подозрений не могла. Она прекрасно знала: до того, как стать детективом, Эйден много лет проработал рейнджером в аутбэке, он прекрасно знал, о чем говорил. Да и в целом история мутная…
Но разве в мире так мало мутных историй?
— Слушай, я все равно не понимаю, какое отношение это имеет к тебе, — покачала головой Александра. — Ты занимаешься убийствами, не пропажей людей. А ее убийство не на твоей территории произошло. Кто тебе вообще это поручил?
— Никто, — признал Эйден. — Я сам разбираюсь… Но, если я не разберусь, это вообще никому не надо будет! Когда пришел запрос из Штатов, подняли материалы — все, что было у нас по ее исчезновению.
— И много было?
— Да ничего толком не было! Прибыла в Австралию легально, умотала непонятно куда, пропала непонятно где… Таких каждый год хватает!
— Но? Если ты так пылаешь, должно быть какое-то «но», — отметила Александра.
— Но следователь, который занимался ее поисками, мертв. Умер через пару месяцев после того, как ему досталось это дело.
— Убит?
— Несчастный случай, — неохотно ответил Эйден. — Но корявый! Якобы он пьяным сел за руль и не справился с управлением. А я его знал, Сандра! Бухал ли он? Бухал. Но он и бухой водил отлично! Еще когда он умер, мне это показалось странным. Тогда я не нашел причину, исчезновение этой русской было одним из многих его дел… И тут обнаруживается такое! Я не могу от этого отвернуться. Знаешь, что янки предполагают?
— Похищение в аутбэке как раз для статуи?
— Вот именно! Понятно же, что они схватились за первую удобную версию! Вроде как ее поймали в глуши просто как красивую девушку. Но я подозреваю, что дело как раз в ней. То, как она приезжала в Австралию, что делала здесь, как пропала… И то, что произошло после ее исчезновения! Убить детектива — это тебе не крысу переехать! Кто-то серьезно заморочился тем, чтобы прикрыть расследование.
Александре хотелось спорить — а не получалось. События и правда выстраивались не лучшим образом.
— Ты сказал, что тебе нужна моя помощь… В чем? В этом твоем импровизированном расследовании?
— Со своим расследованием я справлюсь сам! — оскорбился Эйден. — Я только начал, между прочим, мне еще нужно упорядочить данные! Тебя я позвал как русскую, забыла?
— Забудешь с тобой… Ты предполагаешь, что ее похитили осознанно из-за того, чем она занималась в России?
— Или что делала в Австралии, или это все было связано… Но с Австралией я разберусь. С Россией будет сложнее, а это необходимо. Я тут уже выяснил, что она была журналисткой, и не из тех, что прогноз погоды ведут. Она проводила серьезные журналистские расследования и перешла дорогу очень опасным людям, так сказала ее сестра. Я бы хотел, чтобы кто-нибудь из твоих знакомых, если есть такие, встретился с этой сестрой, проверил, насколько вообще можно верить ее показаниям… Ну и посмотрел, что там за расследования были. Ты так долго там была, наверняка у тебя появились нужные связи!
— Я что-нибудь придумаю.
— Отлично! — оживился Эйден. — А я пока буду собирать материалы со своей стороны, через неделю встретимся и все обсудим, договорились?
Он был уверен, что через неделю она еще будет в Австралии, а она снова не смогла возразить. Александра лишь кивнула, и разговор с мертвой журналистки перешел к куда более приятным темам — общим знакомым, чужим свадьбам и миграции кенгуру.
Александра сильно сомневалась, что ее помощь действительно была нужна в этом деле. Да, Эйден хороший детектив — Эрик всегда очень высоко его оценивал. И у погибшей журналистки хватало странностей даже при беглом изучении ее биографии. Но умерла она, скорее всего, как раз из-за своей красоты, как и многие туристки, недооценившие Австралию.
Потому что, если бы у нее были какие-то тайные враги, они бы точно не стали превращать ее в статую. Зачем так подставляться? Как бы печально это ни звучало, Австралия — идеальная страна для незаметного избавления от тел. Арсению Курцеву могли закопать, утопить, скормить диким животным… И все это было бы куда надежней, чем выставить ее на всеобщее обозрение, да еще привлечь к ней фото- и видеосъемку.
Что же до погибшего следователя… Александра не исключала, что его могли устранить из-за дела Курцевой. Однако вовсе не потому, что ее убили из-за журналистских расследований. Просто кто-то не хотел, чтобы полиция отследила его связь с этой женщиной, только и всего. Этот загадочный «кто-то» тоже мог не знать о причинах исчезновения Арсении, он заботился исключительно о своем благополучии.
Александра могла бы объяснить все это Эйдену — и не стала. Потому что его просьба давала ей первую объективную причину полноценно поговорить с братом, даже вызвать его на видеочат. Ян и раньше не отказывался общаться с ней, иногда даже звонил сам, но те разговоры почему-то не клеились. Александра понимала, что говорит с самым близким человеком на свете, а звучало это как светская беседа двух пожилых родственниц. Как у тебя дела? Хорошо. А как здоровье у всей семьи, а как учится Ася?.. Много вежливого. Ничего по-настоящему важного.
Это было не удивительно — после внезапного отъезда Александры. Она готовилась к тому, что будет трудно, но даже не думала, что настолько. Если бы кто-то рассказал ей о похожей ситуации, она бы точно осудила дуру, которая бросила только-только налаженную жизнь и умчалась непонятно куда. Но когда смотришь не со стороны, а изнутри, нюансов не в пример больше.
Ян не стал отказывать ей, и на видеочат он согласился. На стороне Александры уже была ночь, у него — вечер, но там, на стыке осени и зимы, любой вечер ночью кажется.
Брат выглядел спокойным и уставшим. Он больше не пытался упрекать Александру, казалось, что ему вообще теперь не до того. Его тревожило нечто важное, однако
