— Вы ведь Джессика, верно? — спросил Маркби, которому стало немного не по себе от тройной порции пристального внимания — со стороны девушки, пони и пса. — Меня зовут Алан Маркби, я старший инспектор из полицейского участка в Бамфорде. Я учился в одном классе с вашим братом Алвином — ох и давно же это было! Полагаю, вы меня не помните — ведь вы были тогда совсем маленькой.
Она не улыбнулась, а только сказала:
— Их сейчас нет — ни папы, ни Алвина. Они оба на выпасе. А что вам нужно?
— Ну, я… — Он умолк, почувствовав странную неловкость. — А ваша мать здесь?
Прежде чем она успела ответить, со стороны дома послышался другой женский голос, более резкий и уверенный:
— Джесс?
— Миссис Уинтроп? — крикнул в ответ Маркби. — Это Алан Маркби! Мне нужно с вами поговорить!
Пони вскинул голову, всхрапнул, ударил копытом и попятился обратно в стойло. Повернувшись к нему, Джессика успокоительно похлопала его по холке.
— Джессика, с вами я тоже хотел бы поговорить, если у вас найдется время, — сказал Маркби. — Я не отниму больше пяти минут.
— Хорошо, — пробормотала она, не глядя на Маркби. — Я только поставлю Нельсона в денник.
В это время на крыльце показалась миссис Уинтроп. Она направилась к Маркби, и по мере приближения выражение ее лица, вначале подозрительное, смягчалось.
— Алан! Вот не думала тебя увидеть! Приехал поговорить с Алвином?
— Правду сказать, не только с ним, а со всеми вами. Я был бы вам очень благодарен, если бы вы уделили мне несколько минут.
— Тогда нам лучше пройти в кухню. Я сейчас пеку лепешки и не могу оставить их без присмотра.
Следуя за миссис Уинтроп, Маркби вдруг задался вопросом, в кого из Уинтропов пошла Джессика. Насколько он помнил, на Уинтропа-старшего природа не пожалела строительного материала, Алвин вырос почти двухметровым здоровяком, а Джейми благодаря своему сложению неплохо играл в регби. Невысокая миссис Уинтроп отличалась исключительной дородностью — «Поперек себя шире!» — с некоторым даже изумлением подумал Маркби. На самом деле все обстояло не настолько плохо, но первое впечатление складывалось именно такое. На прическу миссис Уинтроп обращала крайне мало внимания: ее короткие седые локоны, когда-то давно подвергшиеся химической завивке, теперь торчали в разные стороны. Одета она была в серый нейлоновый комбинезон. В кухне восхитительно пахло домашней выпечкой.
— Ну, садись, Алан! — Миссис Уинтроп показала на стул. — Джесс! Смотри не впусти собаку на кухню! За этой животиной нужен глаз да глаз, — объяснила она Маркби. — Хитрющий ужас какой. Он своего не упустит, хоть и знает, что в дом ему заходить запрещено.
— Что, совсем? — спросил Маркби.
— Совсем. Рабочей собаке место на дворе.
— Ясно, — сказал Маркби. Его не удивило, что овчарку не пускали в дом. Эта громадная и, как казалось Маркби, полудикая зверюга мигом запачкала бы своими грязными лапами эту безукоризненно чистую кухню. Отклячив в сторону Маркби широченный, обтянутый нейлоном зад, миссис Уинтроп сунулась в жерло печи и вытянула на загнетку поднос с золотистыми, душистыми ячменными лепешками. Перехватив поднос поудобнее, она поставила его на стол.
— Алан, надеюсь, ты не откажешься от чашечки кофе с горячими лепешками?
— Да никогда в жизни! — убежденно сказал Маркби. Рот у него уже наполнился слюной.
Миссис Уинтроп осталась довольна ответом.
— Так я и думала. Джесс, девочка моя, ну что ты там стоишь, как бедная родственница? Займись лучше делом, свари кофе!
Девушка проскользнула в кухню так же тихо и незаметно, как это сделала бы овчарка, если бы ей представилась такая возможность. Маркби с любопытством наблюдал за ней. Стараясь не встречаться с ним взглядом, она выдвинула один из ящиков большого валлийского буфета и принялась доставать чашки. Почему она совсем не смотрит на него? Она настолько скромная или ей отчего-то неловко? Как там сказал Стив — какое-то нервное расстройство?
Миссис Уинтроп поставила на стол тарелку для Маркби и банку домашнего варенья.
— Вот если бы ты, Алан, приехал на полчаса пораньше, то застал бы на месте и Алвина, и моего мужа. Но если ты не прочь прогуляться, я могу рассказать, как добраться до поля, на котором они сейчас работают.
Он разорвал одну лепешку пополам — она была такой горячей, что обжигала пальцы, — и густо намазал ее маслом. Оно сразу растаяло и впиталось в рассыпчатое тесто, передавая ему свой соблазнительный блеск.
— Да ничего страшного. Я могу снова заехать. Или если кто-нибудь из них будет в городе и найдет минутку для того, чтобы наведаться ко мне в участок… — неразборчиво отвечал Маркби, расправляясь с лепешкой.
— Они оба собираются в город в четверг — погонят овец на продажу. Но на рынке всегда такая круговерть, что у них, наверное, и секунды свободной не будет. Они вряд ли смогут к тебе заехать. У тебя к ним что-то срочное?
— И да и нет. Мне необходимо задать им — и вам — несколько вопросов. Это только формальность, но без них в нашем деле не обойтись. Вы же слышали, что на строительном участке, там, где раньше стояла Одинокая ферма, был обнаружен труп?
Девушка неуклюжим жестом поставила перед ним чашку кофе — часть напитка выплеснулась на скатерть-клеенку.
— И откуда у тебя только руки растут! — сказала ее мать, вытирая стол. — На брюки-то хоть не попало, а, Алан?
— Нет… не попало. Все в порядке. Спасибо за кофе, Джессика. У вас необыкновенно вкусное варенье, миссис Уинтроп. — Не терзаясь угрызениями совести, он принялся за вторую лепешку. Он подозревал, что через некоторое время у него может начаться несварение — но разве гипотетическое несварение может заставить отказаться от соблазна, находящегося так близко под рукой! Соблазна, принявшего вид божественного черносмородинного варенья, темного, словно полночь, и такого густого, что оно слезало с ложки одним плотным куском и его нужно было раздавливать на поверхности лепешки.
— Я дам тебе банку с собой — у нас этого варенья невпроворот. Черная смородина в прошлом году хорошо уродилась, просто на удивление. Да, скверное это дело — я имею в виду убийство на стройке. Значит, это ты ищешь убийцу?
— Ну да. Ну то есть не только я, но я веду это расследование. Поэтому я к вам и заявился. Скажите, вы, случайно, не заметили ничего необычного в пятницу вечером или ночью? Может быть, вы видели машину. Или слышали голоса. В таком роде.
— Бог с тобой, Алан, я сплю как убитая! — не замечая каламбура, ответила миссис Уинтроп.
— А вы, Джессика?
— Я сплю не очень хорошо, — пробормотала девушка. — Но я ничего не слышала. Виски не лаял — а он бы почуял постороннего.
Она резко замолчала и посмотрела на Маркби затравленным взглядом. «Смотрит так, будто ее только что поймали за каким-нибудь недозволенным или предосудительным занятием», — подумал Маркби.
— Чертова псина, — присовокупила миссис Уинтроп в своей обычной безапелляционной манере.
— Я бы хотел показать вам одну фотографию, — осторожно сказан Маркби. Он перевел взгляд с дочери на мать и обратно. — Посмотрите? Мне не хотелось бы вас расстраивать — да и, сказать правду, ничего страшного в этой фотографии нет, — но мы пытаемся выяснить личность убитого.
— Вот как? — Миссис Уинтроп посмотрела на дочь. — Ну давай поглядим, коли так.
Маркби достал фотографию и отдал ее миссис Уинтроп. Пошарив в кармане комбинезона, она извлекла оттуда очки, водрузила их на нос и некоторое время внимательно изучала фотографию, держа ее на расстоянии вытянутой руки.
— Нет, не знаю, кто это. Никогда этого парня не видела, — наконец сказала она. Поколебавшись, она протянула фотографию дочери. — Ты тоже погляди, Джесс. И то правда — бояться тут нечего.
Девушка с опаской взяла фотографию. Маркби уставился в пол. Ему стало стыдно своей работы, как в те моменты, когда ему приходилось иметь дело с родственниками погибших людей. Наверное, он казался им настоящим чудовищем. У этой девушки явно не все в порядке… Ну, сказать, что у нее не все в порядке с головой, значило бы сильно приврать, но все же с нервами у нее не так хорошо, как могло и должно было быть. Интересно, она наблюдается у врача? В таком состоянии ей бы это не помешало.
Однако ей удалось сохранить спокойствие — или только его видимость, Маркби не мог решить. Она мельком взглянула на фотографию и протянула ее Маркби.
— Я не знаю, кто это.
— Ясно. Но все равно, спасибо за то, что не отказались посмотреть. — Маркби спрятал фотографию и вернулся к своему кофе. Он и не ожидал, что они опознают убитого. Он вдруг остро осознал, что побеспокоил их зря и без всякой пользы для расследования. Кроме всего прочего, из-за него у девушки опять может случиться нервный срыв. Его переполнило чувство вины.
— Если Джесс тебе больше не нужна, — не так громко, как раньше, но по-прежнему с сержантскими интонациями в голосе сказала миссис Уинтроп, — то пускай уж идет чистить своего пони. Она как раз собиралась этим заняться, когда ты появился.
