«Как это она не забыла о моем присутствии?» — удивилась я. Во мне, конечно, говорили усталость и обида, но все же с ее стороны это было неприлично — послать какого-то сопляка за мной и не уделить ни минуты внимания до последнего момента. Пусть благодарит бога, что я незлопамятна.
— Как я рада тебя снова видеть, Женя, — прощебетала Лагутина, глядя на меня своими ясными, нестареющими глазами. — Мне так не хватает общения с тобой и твоим отцом, — она вдруг осеклась на полуслове, — ой, извини, вы же с отцом в ссоре.
— Я бы не хотела об этом вспоминать, Анна Петровна, — попросила я ее.
— Да, разумеется. Прости старуху, — заискивающе посмотрев мне в глаза, сказала Лагутина.
— Ну что вы говорите, таким старухам ничего не стоит победить в конкурсе красоты, опередив всех своих юных соперниц, — сделала я ей комплимент, хотя мои слова были недалеки от истины. Выглядела Лагутина для своих лет сногсшибательно.
— Давай пройдем ко мне в кабинет, там и поговорим без свидетелей, — предложила она и кивком головы позвала Зацепина, стоявшего поблизости. Мы втроем, — как видно, Анна Петровна не считала его за ненужного свидетеля — поднялись на второй этаж в офис преуспевающей бизнес-леди.
— Хочешь виски, джина или водки? — поинтересовалась Лагутина.
— Лучше водки. Быстрее согреюсь, — попросила я.
— Что за недоразумение приключилось у тебя с охраной, Женечка? — Анна Петровна пристально уставилась на бутылку «Столичной», затем, открутив крышку, налила прозрачной жидкости в рюмку.
Я принялась разъяснять недоразумение.
— Просто забыла пригласительный билет.
— Но ведь с тобой должен был быть Степан Михайлович, мой шофер, — удивилась Лагутина, — он тебя бы провел сквозь кордон, его здесь все знают.
— В пути случилась неприятность, и ему пришлось остаться на месте, а мне добираться на общественном транспорте, — пояснила я. — Но вы не беспокойтесь, все уже улажено. Да вы узнаете обо всем скоро сами, Анна Петровна. В общем, не суть важно. Лучше перейдем к цели моего к вам визита. Надо так понимать, что приглашена я сюда неспроста.
Анна Петровна сразу ничего не ответила, только опустила голову, но я заметила, как бегают ее глаза. Наверное, она собиралась с мыслями, настраивалась на деловой лад. Зацепин, казалось, совсем не хотел участвовать в беседе, он смотрел в окно и курил сигару. Я терпеливо ждала.
— Так, я окончательно все обдумала и решилась, — неожиданно заговорила Лагутина. — Да, да.., и не смотри на меня с упреком и предостережением, Михаил, — обратилась она к своему управляющему, который перевел взгляд с окна на Лагутину после того, как услышал ее заявление. Анна Петровна продолжила монолог, всю веселость как рукой смахнуло:
— Буду с тобой предельно откровенна, Женя. Налоговая система в нашей стране явно не рассчитана и не подогнана под реальность. Налоги, которыми облагается любой бизнес, душат всю инициативу на корню. Поэтому мы создали при нашей компании «Саунд-С» благотворительный фонд.
Мои партнеры давно советовали мне это сделать; ссылаясь на мою популярность, они гарантировали, что фонд будет действовать безотказно.
Да, что я говорю, ты же не хуже меня знаешь всю эту подпольную кухню, милая моя, — сказала Лагутина, но затем объяснила подробнее:
— Расходы на благотворительные нужды очень завышены — это для налоговой инспекции, — а реальные намного ниже, поэтому мизерная их часть идет по назначению, а остальная, большая часть, оседает на наших счетах. Понимаешь?
— Ну, не совсем, — ответила я. Все эти выкрутасы, конечно, ясны, но только я что-то не улавливаю суть дела.
Лагутина налила себе и мне еще водки, мы чокнулись — бокалы после близкой встречи откликнулись хрустальным звоном, — а затем одним залпом осушили их до дна, как бывалые алкоголики, выдохнули и продолжили: я — слушать, Анна Петровна — объяснять.
— Недавно одна известная фирма.., вернее ее владелец попросил меня — при конфиденциальной встрече, разумеется, — как бы это сказать.., ну, что ли, помочь ему избежать гнета государственной машины. Другими словами, отмыть большую сумму денег. По неписаному договору мне причиталось вознаграждение, и часть из него пошла бы в дома престарелых и инвалидам. Все равно мой новоиспеченный партнер оставался в выигрыше. Сделка была выгодна как мне, так и ему.
Я внимательно слушала каждое слово Лагутиной. Вот оно, женское чрезмерное любопытство, никогда не доводившее до добра.
— Кроме нас двоих, об этой сделке никто не знал. Когда я говорю двоих, то имею в виду себя и президента той компании, — сделала Лагутина небольшое дополнение. — В этом кабинете мы тоже были одни, его охрана находилась за дверью.
— Если бы я был здесь, ни за что не разрешил бы тебе с ними связываться, — вмешался Зацепин, — но, как назло, отправился в командировку. Нужно было все сразу мне рассказать, Аня.
«Должно быть, они в очень близких отношениях, раз он называет Лагутину Аней и все время обращается к ней на „ты“, — подумала я. — А ну-ка давайте колитесь, что там между вами происходит?» — завела разговор я сама с собой.
Лагутина, не обращая на замечания Зацепина никакого внимания, продолжила:
— От имени фонда был открыт расчетный счет в банке «Соло-экспресс». На этот счет и поступили деньги. Дальше ты уже наверняка слышала и читала в газетах о том, что случилось, — популярная экс-певица поправила непослушную прядку. — Неизвестный хакер вскрыл защитную банковскую систему и похитил всю сумму именно с нашего счета. Деньги ушли на разные счета в различные банки, куда — точно проследить не удалось, потому что взломщик заблокировал систему слежения, так нам сказали руководители банка «Соло-экспресс».
Расследование официальные структуры вели медленно, и оно не привело к желаемым результатам. Тогда параллельно мы решили провести независимое расследование, — после этих слов Лагутина замолчала и прикончила еще одну дозу алкоголя, но была, как говорится, ни в одном глазу.
— Так что же произошло дальше? — заинтересовавшись не на шутку, спросила я.
— Мы обратились в сыскное бюро. Его директор, бывший опер, кстати, и мой старый знакомый, — удовлетворил мое любопытство Зацепин. — Как раз в то время, когда он должен был передать накопившийся в ходе частного расследования материал, произошло несчастье. Двух его лучших детективов не стало, их убили. Одного в подъезде собственного дома, а другого нашли грибники в лесу, слегка прикопанного землей, задушенного. Директора тоже практически нет.
После неудавшегося покушения он находится в коме. Врачи дают неутешительные прогнозы.
Тут Лагутина уже сама, без посторонней помощи, рассказала конец истории.
— Все время, пока шло расследование, раздавались звонки в мой адрес с угрозами физической расправы, — Анна Петровна грустно, я бы даже сказала, обреченно усмехнулась, — но пока сожгли лишь мой особняк в Смирновском ущелье. Одним словом, просят отказаться от моей затеи, настоятельно советуют.
— Наслышаны, наслышаны, — вставила я свое слово в разговор, — я о том, что читала криминальные хроники и знаю о пожаре, — подробнее объяснила свою реплику, увидев некоторое изумление на их лицах. — Только я что-то не понимаю своей роли в этом деле.
— Я хочу, чтобы ты была всегда рядом со мной, — твердо произнесла Лагутина и откинулась на спинку кресла, впервые за время нашего напряженного разговора по-настоящему расслабившись.
— Но ведь у меня нет разрешения на ведение частной практики, отобрали лицензию, — честно ответила я.
Посмотрим, что она на это скажет.
— Это не беда. Никто ведь не узнает, что ты мой телохранитель. Просто старая подруга, а если опасность будет угрожать мне, значит, она будет угрожать и тебе, и ты сможешь применить оружие в целях самообороны.
— Как у вас все складно получается, Анна Петровна, — заметила я, улыбнувшись лишь уголком рта.
— Я заплачу любую сумму, конечно, в разумных пределах, если нужно, — взмолилась она. — Хочу довести это дело до логического завершения.
— Откуда такое рвение? — поинтересовалась я.
— Надоело бояться, — был ее лаконичный ответ.
Не знаю, почему я согласилась. Может быть, из чувства долга, а может быть, по старой дружбе. Но скорее всего это был профессиональный азарт, желание еще раз доказать самой себе, на что способна: я смогу, ни один волос не упадет с ее головы.
— Хорошо, я согласна, — заявила я, поднявшись с дивана, располагавшегося напротив кресла, в котором сидела Анна Лагутина. — Но с вас я не возьму ни копейки, только на текущие расходы.
Моя подруга, старая певица, радостно заулыбалась и удивленно захлопала длинными ресницами.
— Как это не нужно вознаграждение? — возмущенно проговорила она. — Я сделаю тогда тебе подарок, от чистого сердца, — она повернулась к Михаилу:
