— Я сам тебя лишу ее, если ты ничего не скажешь, — пообещал Граф.
— Граф…
— Семь минут, — в ответ тот выразительно постучал пальцем по циферблату.
Рикс снова схватил бутылку и разом опустошил ее до дна. Слегка скривился, затем швырнул пустую тару за окно.
— Угостишь сигареткой? — глухо спросил он.
— Ну, если это твое последнее желание…
Граф достал из пачки одну сигарету и небрежным жестом бросил ее на стол. Аккуратная «Мальборо» покатилась по столу и уже готова была упасть на пол, но Рикс подхватил ее, как коршун, и моментально засунул в рот. Долго не мог зажечь спичку. Руки его дрожали. Граф не обращал на него никакого внимания. Отвернувшись в сторону, он демонстративно рассматривал свой «кольт».
— Хорошо, — сказал Рикс таким тоном, будто после этого собирался броситься в бездонную пропасть головой вниз. — Я скажу все, что знаю. Только, если что, Граф, пообещай мне, что не скажешь, от кого получил сведения.
— Ничего я тебе обещать не буду, Рикс, — Граф был жесток и беспощаден. — Говори.
Рикс вздохнул, еще пару раз энергично затянулся «Мальборо» и приступил наконец к изложению информации.
— Израильтянин нарезал лыжи около двух недель назад. Его уже искали. Кабеш перевернул весь Верхний тупик, а я видел Израильтянина всего неделю назад.
— Ты не перепутал, Рикс? — усомнился Граф. — Может, это было в прошлом году?
— Нет, — замотал головой законченный пропойца, совершенно не оценив юмора Графа. — Это было именно на прошлой неделе. Я был трезв как стеклышко. Искал деньги на выпивон. И увидел Израильтянина. Я даже хотел подойти к нему и попробовать занять полтинничек. Но потом не решился. Дело в том, что он был с каким-то чуваком в джинсе. Они выгребли из бистро и направились к машине. Джип «Черроки». Знаешь, чья эта была тачка, Граф?
— Чья?
— Жженого.
— Откуда ты знаешь?
— Я обратил внимание на номер. Это точно его джип. Я уверен на сто пудов. Верняк, Граф. Я потому и не рискнул подойти. У тебя еще есть сигареты? — неожиданно спросил он.
— Хватит с тебя дармовщинки, — отрезал тот. — Что дальше было?
— Ничего. — Вид у Рикса был расстроенный. — Израильтянин с дружком загрузились в джип Жженого и отчалили. Больше я их не видел.
— Так это все? — Граф явно был недоволен. — Чего ж ты тогда так трясся за свою шкуру?
— По-твоему, этого мало? Жженый — опасный тип. Я не знаю, какие дела у него могут быть с Израильтянином, но вдруг он не хотел этого афишировать. Узнает, что я сдал его, и пришьет. На хер мне это надо.
— Ты — осторожный парень, Рикс. Молодец! — похвалил его Граф, поднимаясь с табурета. — Если Жженый придет убивать тебя, не перечь ему.
После этих слов Рикса вновь заколотило. Он бросил взгляд на стол, но не обнаружив там спасительной жидкости, занервничал еще больше.
— Граф, — окликнул он экс-смотрящего, когда тот уже переступил порог кухни. — Будь человеком, дай тридцатничек взаймы.
Граф только хмыкнул в ответ и, не сказав ничего, вышел из кухни. Мы с Виолеттой двинулись следом. Рикс так и не вышел нас проводить, но мы не обиделись. Вышли на лестничную площадку и стали спускаться вниз.
— Что скажешь, Граф? — спросила я уже на улице.
Вынуждена признать, что сейчас вся инициатива поисков Виолеттиного мужа и его дружка полностью находилась в руках Графа. Я даже и представить себе не могла, как бы справилась без него. Одна кличка сменялась другой, и при этом никаких имен, фамилий, адресов. Но Графу этого, видимо, и не было нужно. Он чувствовал себя как рыба в воде.
— По поводу чего? — уточнил он.
— Кто такой Жженый?
— Он контролирует в Москве Новые Черемушки. Занимается торговлей оружием. Действительно, опасный типчик, — выдал он справку.
— Думаешь, Израильтянин и Пуля брали у него оружие?
— Другого объяснения мне на ум и не приходит, — признался Граф.
В связи с тем, что на этот раз с нами не было никаких пленников и заложников, Виолетта села на заднее сиденье вместе со мной. Граф — впереди рядом с Мичиганом. Водитель с мрачным видом почесывал карандашом за ухом, испытывая огромные трудности при отгадывании сканворда, лежавшего у него на коленях. Как только Граф приземлился на мягкое сиденье «мерса», Мичиган оставил свои потуги и, отложив сканворд в сторону, вопросительно уставился на шефа.
— Домой, — сказал Граф после секундной паузы.
— Мы не поедем искать Жженого? — вклинилась я.
Все еще бесцельное на данный момент скитание по Москве мне изрядно надоело, и хотелось бы поскорее получить стоящую информацию.
— Пока рано, — ответил Граф.
— В каком смысле?
— Я представления не имею, где искать его в этот час. Зато мне доподлинно известно, что ежевечерне Жженый ужинает в «Лире». Часиков в девять вечера мы его там и накроем.
— А что будем делать сейчас?
— Надо немного отдохнуть, — улыбнулся он. — Предлагаю вам поехать в гости.
— К кому? — спросила Виолетта.
— Ко мне, конечно. Посмотрите, как я живу и где. Возражения есть?
Возражений не последовало, и в машине на некоторое время повисла тишина. Только слышалось шуршание колес по мокрому асфальту. Дождик прекратился, так и не перейдя в ливень, но тучи на небе не развеялись, угрожая новыми водяными потоками.
— Ого, — вымолвил Граф спустя минуту. — Кажется, за нами «хвост», Мичиган.
Я обернулась назад. В самом деле. На небольшом расстоянии от нас плавно двигался «Опель Сенатор», повторяя все наши маневры и повороты.
— Отрывайся, — распорядился Граф.
Но выполнить приказание и показать свои профессиональные водительские качества Мичиган не успел. В очередной раз свернув, мы вынуждены были остановиться. Дорогу преграждал темно-зеленый «Ниссан». При нашем появлении задние дверцы «Ниссана» отворились, и на свежий воздух вышли двое ребят в длинных светлых плащах. Печатая шаг, они направились к нам.
— Задний ход, — сказал Граф вполголоса.
Мичиган переключил передачу, но опять опоздал. «Опель Сенатор» заблокировал путь к отступлению.
— Без нервов, Мичиган, — Граф остановил руку водителя, потянувшуюся под сиденье.
Я достала револьвер.
Парочка в светлых плащах продолжала свое неспешное приближение к нашему «Мерседесу». Виолетта испуганно поглядывала то на них, то на меня. Граф оставался абсолютно бесстрастным, Мичиган после его предупреждения тоже. Со стороны «Опеля» не возникло никакого движения.
Стильные ребята приблизились к боковому стеклу со стороны Графа. Он узнал одного из них.
— Ах это ты, Лист! — протянул он. — А я думаю, кто так беспардонно ведет себя.
— Здравствуй, Граф, — спокойно произнес один из парней, тот, кого Граф окрестил Листом. — Пальбу, я полагаю, устраивать не будем?
Он цепким взглядом охватил и напряженную фигуру Мичигана, и мою руку с пистолетом, заведенную за спину.
— Нет, — ответил Граф. — Нам кровопролития не нужно.
— Твои мочалки? — кивок в нашу с Виолеттой сторону.
— Знакомые.
— Скажи им, чтобы не фокусничали, — распорядился Лист.
Граф не стал ничего говорить мне, но я и сама, оценив ситуацию, вновь убрала револьвер за пояс.
— Может, ты объяснишь мне, в чем суть вашего наезда, Лист? — поинтересовался тем временем Граф.
— Никакого наезда нет, — открестился тот. — Просто Шекспир просил поговорить с тобой, а мы посчитали бессмысленным колесить за тобой по городу весь день, а то и ночь.
— Чего хочет Шекспир?
Граф достал сигареты и закурил. Всем своим видом он демонстрировал полнейшее безразличие к разговору. Но я прекрасно чувствовала, что это был всего лишь наигрыш с его стороны. Нет, нельзя сказать, что Граф боялся этого Листа или выказал хоть малейший испуг при упоминании Шекспира. Ничего такого не было. Просто он был внутренне собран и напряжен. Вел себя совсем не так, как несколько минут назад с Риксом или с кем-нибудь еще.
— У него есть свой козырный интерес в одном дельце, — протянул Лист и, следуя примеру Графа, тоже задымил. — Ты наверняка догадываешься, Граф, о чем именно я веду речь. Так вот, Шекспиру не хотелось бы, чтобы между вами, не дай бог, возникли какие-нибудь непонятки, в конечном итоге перешедшие в разборки.
— Я полностью согласен с Шекспиром, — кивнул Граф. — Подобный расклад был бы и для меня неприятен.
— Вот видишь, Граф, — обрадованно подхватил Лист. — Я как раз и трекаю здесь о взаимовыгодных условиях. Тебе и твоим знакомым лучше всего плюнуть на это дело и переключить свое внимание на что-нибудь другое.
В голосе Листа звучала хорошо скрытая и завуалированная агрессия. Я смогла прочувствовать ее лишь благодаря своему опыту и умению разбираться в людях. Граф, как оказалось, тоже был тем еще психологом.
