Попробуем последить за Витьком. Хорошо было бы установить его личность, чтобы проще было разобраться во всем этом.
Я вспомнила о том, что мне сегодня надо отдать пленку на проявку и напечатать фотографии Витька. Вот и займусь этим делом прямо сейчас. Я допила кофе, вымыла посуду, осмотрела кухню и поняла, что давно пора бы здесь прибраться. Но мысль об уборке нагоняла на меня тоску, поэтому я решила в очередной раз отложить ее. Собралась и поехала к одному своему знакомому. Он работает в фотоателье и периодически помогает мне в проявке пленок и печати фотографий. Делает он это очень качественно и очень профессионально, к тому же никогда не болтает лишнего, поэтому я всегда и прибегаю к его услугам. В конце концов, не мне же самой сидеть и проявлять все это?
Я подъехала к фотоателье и увидела, что входная дверь открыта настежь — погода все еще стояла теплая, почти летняя. Я оставила машину на тротуаре, вошла внутрь и сразу же увидела Мишу — моего знакомого фотографа. Он тоже поднял голову и улыбнулся мне:
— А-а, Танюшка, привет! Давненько тебя не было. Не иначе оставила свою детективную деятельность?
— Привет. Да разве тут оставишь? — махнула я рукой. — Я бы и рада, да клиентов море в последнее время. Времени даже нет отдохнуть.
— Ну-ну, — снисходительно проговорил Михаил. — Что, по делу? — кивнул он на сверточек с пленкой, который я держала в руках.
— По делу, Миша, — я положила на столик перед ним пленку и спросила: — Сможешь сегодня напечатать фотки?
— Без проблем, Танюша. Как всегда. Ты во сколько заедешь?
— Во сколько скажешь, — пожала я плечами.
— Тогда знаешь что? — Михаил задумался. — У меня сейчас в принципе есть время, так что, если хочешь, можешь подождать прямо здесь, я все быстренько сделаю. У тебя там много фотографий?
— Нет, всего одна, но очень важная. Ее нужно обязательно сделать, и покачественнее.
— Обижаешь, Танюша, — произнес Миша и, взяв пленку, скрылся за занавеской. Оттуда донесся его голос: — Ты пока присядь там, подожди. На столике журналы есть, можешь полистать.
— Спасибо, я лучше в машине посижу, — ответила я и вышла из ателье.
Устроившись на водительском сиденье поудобнее, я закурила. Ждать пришлось недолго, как и обещал Михаил. Через двадцать минут он появился в дверях фотоателье, подошел к машине и протянул бумажный пакет.
— Держи, все готово. Фотка получилась не очень хорошая, ты уж извини. Это максимум, что можно сделать.
— Спасибо, Миша, — я взяла у него из рук пакет и бросила его на переднее сиденье.
— Да ладно, не за что, — проговорил Михаил и пошел обратно, помахав мне на прощание рукой.
Я решила сразу же посмотреть на таинственного Витька, с которым столь взволнованно общался вчера господин Бакаев. Достав из пакета снимок, я рассмотрела его. На увеличенной фотографии был запечатлен мужчина лет сорока с небольшим и с явно криминальным прошлым. Лицо не слишком умного человека: гипертрофированные надбровные дуги, густые, почти сросшиеся на переносице брови, крупный мясистый нос, губы тонкие, плотно сжатые. Совершенно безобразный тип, а проще говоря — урод. Я еще раз всмотрелась в лицо Витька. Интересно, это его настоящее имя или же он так представляется клиентам? Я бы сказала, что у этого субъекта лицо киллера.
Рассмотрев как следует фотографию, я решила, не теряя времени, отправиться прямо сейчас в милицию, к своему верному старому другу и товарищу Гарику Папазяну. Он поможет мне выяснить кое-какие детали, которые без него я никак не смогу узнать.
Гарик был на месте. Он сидел в своем кабинете и разговаривал на довольно повышенных тонах с каким-то молодым человеком в штатском. Я еще из коридора услышала грохочущий голос Гарика, пребывавшего явно не в духе. Но меня его настроение никак не касалось. Как только я, приоткрыв дверь, заглянула в кабинет, Папазян тут же сменил гнев на милость и сурово проговорил молодому человеку, стоявшему перед ним по стойке смирно:
— Ладно, иди. На первый раз я тебе спущу это с рук. Но если такое повторится еще хотя бы раз, то я за себя не отвечаю! — Молодой человек с поникшей головой вышел из кабинета, а Гарик, встав со стула и широко разведя руки в стороны, проговорил: — Танечка, вах, какой сюрприз! Проходи, дорогая. Как же это ты надумала навестить меня? А то все по телефону да по телефону.
Я прошла, остановилась у стола и с притворным испугом спросила:
— Дяденька, вы бить меня не будете?
— За что, Танечка? Вай, вай, как ты могла подумать, что Гарик Папазян сможет сделать тебе что-нибудь плохое?
— Ты такой грозный сегодня, вот я и подумала, что и мне может попасть под горячую руку…
— Да что ты, дорогая! — рассмеялся Гарик. — Это тот охламон должен тебя благодарить за то, что ты так вовремя появилась. Иначе я бы его… — Гарик сжал кулак и стукнул им по столу. — Набрали дураков и дебилов, — в сердцах проговорил он, — ни черта не смыслящих в нашем деле. Это стажер, — кивнул Папазян на дверь. — Да ты садись, садись, тебя я не обижу. Ни за что на свете! Разве такую женщину можно хоть чем-то обидеть? — Гарик уселся на свой стул и принялся жадно разглядывать меня. — Ты все хорошеешь, и хорошеешь с каждым днем… — мечтательно произнес он. — Ох, как же повезет тому мужчине, который когда-нибудь станет твоим мужем.
— Не повезет, Гарик, тебе так только кажется, — улыбнулась я.
— Нет, нет. Не кажется. Гарик Папазян разбирается в женщинах, уж ты поверь мне.
— Спасибо, Гарик, за комплимент, — я села на стул. — А я к тебе не просто так, — хитро подмигнув, сказала я. Гарик в ту же секунду расплылся в широкой улыбке.
— Вай, Танечка, неужели ты хочешь сказать мне что-то важное? — лукаво спросил он.
— И не только сказать, но и показать, — не менее лукаво проговорила я.
— Вах! — Гарик даже закатил глаза. — Неужели я наконец-то дождался? Ты прямо здесь будешь показывать?
— Конечно. Я для того сюда и приехала.
— Может, хотя бы дверь запрем? — глядя мне в глаза, спросил Папазян.
— Не стоит, — ответила я и достала из сумочки маленький бумажный пакет с пленкой и фотографией. Положила его на стол перед Гариком и сказала: — Посмотри, пожалуйста, снимок.
— Что… — растерялся Гарик. — Так ты это мне хотела показать? Ай-ай-ай, как нехорошо, Танечка, издеваться над своим старым другом! А я-то подумал, что ты с серьезными намерениями… Ай-ай-ай, — сокрушенно закачал головой Папазян. Потом покосился на пакет и спросил: — А что там?
— Не бомба, не бойся! — пошутила я.
— Да-а, — протянул он. — Бомба, Танечка, — это ты. Такая женщина, такая женщина! — Он восхищенно зацокал языком. Потом взял пакет, открыл его и вытащил пленку и единственный снимок. Взглянув на него, Гарик поднял на меня взгляд и проговорил:
— Рожа типичного уголовника, — констатировал он. — Это что, твой новый бойфренд?
— Очень смешно, — фыркнула я. — Это действительно уголовник. По крайней мере я в этом почти не сомневаюсь. А снимок я тебе принесла для того, чтобы ты посмотрел, нет ли чего на этого типа в вашей картотеке. Будь другом, проверь, пожалуйста, может, он числится по каким делам или даже в розыске находится.
— Хорошо, посмотрю, — разочарованно вздохнул Гарик. — Тебе срочно?
— Да, желательно побыстрее.
— Тогда сиди здесь, а я сейчас сам схожу. Хочешь, чаю тебе приготовлю?
— Давай, а то я как-то плохо позавтракала сегодня.
Гарик ушел, оставив меня в гордом одиночестве со стаканом крепкого сладкого чая. Я еще не успела допить весь чай, как Гарик уже вернулся. Он нес в руках толстую папку. Как я поняла, с уголовным делом на интересующего меня Витька. Положив ее на стол прямо передо мной, Папазян сказал:
— Вот, Танюша, есть твой уголовничек в нашей картотеке. Держи, смотри. Но домой не дам, здесь смотри. А я пока на тебя полюбуюсь, — Гарик сел на свой стул, налил себе чаю и уставился на меня.
Я пододвинула к себе папку и открыла ее. На первой же странице красовался мой Витек. Это был тот же самый человек, с которым вчера разговаривал Бакаев, сомнений не было. Только на милицейской фотографии он был помоложе и лицо у него было чуть более приличное, не такое закоренело-рецидивистское, какое запечатлела я на вчерашнем снимке.
Я прочла то, что было написано ниже: «Соколов Дмитрий Алексеевич». Так-так… Значит, как я и предполагала, имя «Витек» не было настоящим, оно только для клиентов.
Бегло просмотрев уголовное дело, я пришла к выводу, что Витек — явно тот, кто мне нужен.
— Что скажешь? — кивнул на папку мой друг.
— Гарик, ну ты же знаешь, что я не раскрываю тайны следствия во время самого следствия. Мы ведь с тобой договорились, что как только я закончу это дело, то мы поужинаем с тобой где-нибудь в приятном месте, и я все расскажу.
— Правда?
— Слово скаута, чтоб мне сдохнуть, — подняла я вверх руку.
