– В уборную! – рявкнул Влад, когда она открылась.
Мужик безропотно повел его по коридору. На этаже, похоже, не было ни единой живой души. Тихо, как в могиле. У двери в сортир Влад резко обернулся:
– Где начальство?
– Какое?
– Твое начальство! Кто главный в этом дурдоме?
– Завтра узнаешь.
– Я не собираюсь оставаться здесь до завтра! – заорал Влад. – Я расторгаю договор!
– Это невозможно, – раздался тихий бесстрастный голос. Он обернулся: сзади стояла блондинка. Откуда она взялась?
– Я хочу уехать!
– Ваши желания никакого значения не имеют.
– Что-о?!
– Вы останетесь здесь.
– А если я не хочу?
– Придется.
Она кивнула охраннику, и тот достал что-то из кармана. Кажется, электрошокер.
– Вы что, собираетесь тыкать в меня этой штукой?! – заорал Влад.
– Если вы не вернетесь в палату.
– Отведите меня к хозяину! Я хочу с ним поговорить!
– Завтра. Первая консультация у вас после завтрака.
– Дурдом просто!
– Именно. Дурдом.
– Зайка, я тебя убью!
– Вернитесь в палату, пожалуйста.
Он нехотя подчинился. А через полчаса и впрямь захотел в туалет. На этот раз стучаться пришлось минут десять. Он чуть не обделался.
– Развлечение себе нашел? – усмехнулся охранник. – Ладно, пока указаний на сей счет нет. Сегодня в туалет можешь ходить без ограничений.
– А потом что, график установите? – огрызнулся Влад.
– Если на то будут указания – установим обязательно.
– Да что ж это такое! Где я?!
Вернувшись в палату, он немного успокоился. Игра, похоже, идет по всем правилам. Зато будет что рассказать френдам. Больше всего Влада напрягало отсутствие компа. Время тянулось так медленно, что он начал зубами скрипеть. Дошел до того, что готов был смотреть телевизор. Но телевизора тоже не оказалось. Он еле-еле дотянул до ужина. Когда охранник принес поднос, машинально подумал: «семь».
За окном было темно. Он ел, проклиная зайку и свою глупость. Зарок ведь давал: никакого экстрима! Ладно, завтра он поговорит с хозяином этого мрачного заведения и объяснит ему, какая будет реклама в Инете всему этому безобразию. Они, видимо, не поняли, с кем имеют дело.
До утра дотерпеть, и…
Но как же это оказалось тяжело! Он просто с ума сходил от скуки. На почту наверняка сыпались письма, куча людей ждала его слова, очередного едкого комментария, новости, которая станет хитом. Работодатели ждали очередной статьи. А он застрял здесь! Но кто ж знал, что они отберут айфон?
«А надо лично подписывать контракт, перед тем как во что-то ввязываться! – со злостью подумал Влад. – На них ведь даже в суд подать нельзя! Я дурак, сам добровольно на это согласился! Экстрима захотел!»
Он утешил себя тем, что стал придумывать план мести. Во-первых, зайке. Попомнишь меня, сучка! Во-вторых, хозяину этой тюрьмы. В-третьих, фригидной блондинке. Он их по стенке размажет. Такое напишет, что мало не покажется. Всего два дня. Два дня потерпеть, и…
Ключ от своей квартиры она оставила снохе, наказав ей поливать цветы. Вечером, как и договаривались, приехала машина. Тамара Валентиновна молча взяла чемоданчик и последовала за водителем. У нее все было с собой: фонендоскоп, тонометр, упаковка одноразовых шприцев и кое-какие лекарства. Она предпочитала старые, проверенные средства, которые стоили копейки по сравнению с разрекламированными импортными препаратами, зато помогали не хуже, а то и лучше. Эти новые русские наверняка увлекаются дорогущими новинками, но она им объяснит, что врачам просто надо зарабатывать деньги. Они тоже хотят отдыхать на модных курортах, а фирмы, заинтересованные в продаже дорогих лекарств, поощряют их, устраивая семинары за границей, на теплых морях.
Тамара Валентиновна была честным человеком, от подработок такого рода всегда отказывалась, выписывала пациентам лишь те лекарства, в которых была стопроцентно уверена, и на щедрые посулы фармацевтических компаний не велась. Совесть у нее чиста.
Резиденция олигарха ей в целом понравилась. Красивые места. Дом снаружи немного странный, больницу напоминает. Но, может, его недавно купили и еще не перестроили? Интересно, большая у хозяина семья? Есть ли дети? Она немного волновалась. Все-таки не педиатр, давно уже не имела дела с детьми, особенно с маленькими. Внуков пока нет и, судя по долгам за ипотеку, в ближайшем будущем не предвидится. А как хочется! Ей пятьдесят восемь лет! У подруг давно уже внуки. Вот чтобы счастье приблизить, она и согласилась на эту работу. Прямо скажем, непростую.
– Условия проживания у нас скромные, – предупредила ее дама, представившаяся управляющей. Тамара Валентиновна машинально отметила, что у нее малокровие. Надо попить железосодержащие препараты, а лучше колоть внутримышечно. Но совет давать не спешила, сначала надо осмотреться.
Вслед за малокровной дамой она поднялась на второй этаж. Время было позднее, что подтвердила и управляющая:
– Ужин вы пропустили. Но вам его принесут в комнату.
– Спасибо, я не голодна.
– Таковы правила, – равнодушно сказала бледная дама. Тамара Валентиновна вновь подумала о том, что управляющей не мешало бы пролечиться. Налицо упадок сил.
– Прошу, – открыли перед ней одну из дверей.
Комната и впрямь была скромной, но в ней имелось все необходимое. Телевизора не оказалось, чему Тамара Валентиновна несказанно обрадовалась. Она давно уже пыталась его не смотреть, потому что качество фильмов и сериалов упало настолько, что стало казаться, будто их снимают исключительно для олигофренов. Но человек раб привычки, и рука упрямо тянулась к пульту, когда Тамара Валентиновна приходила вечером с работы. За неимением лучшего приходилось смотреть ужасное. И она чувствовала, что поневоле глупеет, что это уже кажется нормальным: говорящие головы на экране, сюжет, над которым не напрягались сценаристы и теперь так же не напрягался зритель, долгие рекламные паузы, где те же люди, что и в сериалах, уговаривали купить то-то и то-то. А сил бороться с привычкой не было. Не тот возраст. И потом: одиночество. Самая большая зрительская аудитория как раз такие, как она, женщины в возрасте хорошо за тридцать, одинокие по разным причинам, дети ли выросли, семейная жизнь не сложилась, еще и карьера не удалась. Их, наверное, квалифицируют как неудачниц и постоянно напоминают о том, что в сорок лет жизнь только начинается, и рассказывают, как именно она начинается. Но эти сказки уже раздражают.
– Располагайтесь, отдыхайте.
Что ж. Вполне сносно.
Перед тем как лечь спать, Тамара Валентиновна внимательно изучила все, что находилось в комнате. Решетка на окне ее, признаться, удивила. Она опять подумала о том, что особняк еще не успели перестроить. Но следов ремонта нигде не видно. Хотя… Зима же. Строительные леса появятся с наступлением тепла, даст бог, она это увидит. Ей уже хотелось здесь остаться. Места уж больно красивые.
Напомнил о себе возраст. Пятьдесят восемь. Давно хочется иметь дачу, но сын взял ипотеку и купил квартиру. Они не думают о родителях. Вот в чем все дело. Только о себе.
Тамара Валентиновна с трудом преодолела глухую тоску. Забыть о даче. По крайней мере, на время. У нее есть семья, есть сын, обожаемый Игорек. Все хорошо. Завтра утром ей предстоит встреча с хозяевами, поэтому она немного волновалась. Но уснула быстро, тишина была умиротворяющей. В Москве у нее очень беспокойные соседи, Тамара Валентиновна даже ходила по этому поводу к участковому.
Теперь все это осталось позади. И участковый, и соседи. И Игорек с Юлей. Она крепко спала.
Что-то подобное она и ожидала увидеть. Здание бывшей психиатрической больницы, причем закрытого типа. Потому что контингент здесь раньше находился особый, в основном убийцы или покушавшиеся на убийство, а еще насильники, извращенцы. За пациентами велось круглосуточное наблюдение, и традиция, похоже, сохранилась, Софья Львовна заметила видеокамеры при въезде на территорию: на воротах, на заборе, по всему его периметру, и в доме, когда вошла в холл. Ее это не удивило. Профессор Ройзен собирается поставить сложный психологический эксперимент. Все должно быть под постоянным контролем.
– Проходите, вас ждут, – сказала ей ассистентка профессора, представившаяся Магдаленой Карловной.
Софья Львовна узнала ее голос. Именно эта дама звонила ей по телефону, приглашая на собеседование. «Разве не я буду здесь главной? – с удивлением подумала Софья Львовна. Она имела в виду младший медперсонал. – Этот момент надо бы прояснить».
Марк Захарович встретил ее в рабочем кабинете на первом этаже. Софья Львовна слегка волновалась. Профессор был одет по-домашнему, всячески намекая на то, что встреча неофициальная. Время и в самом деле позднее. На столе горела лампа под зеленым абажуром, верхний свет был выключен. Ройзен смотрел на нее, улыбаясь:
