тоже потерял мотивацию и уверенность в себе, в чем ни Люси, ни он сам, по правде говоря, не были виноваты. Его первый роман потерпел полный провал, продалось меньше трехсот экземпляров, и ни один издатель книг в мягкой обложке не захотел дать Юго второй шанс, что свело на нет все его амбиции. Какой смысл писать на языке, на котором никто не хочет с вами разговаривать? Все было не совсем так, и он вскоре это понял, когда на него вновь нахлынуло
желание писать. Ради удовольствия, для себя. Рассказать историю, сделать правильный выбор, почувствовать простую радость от того, что возникла концепция, которая благодаря алхимии письма на глазах превращается в текст… Это почище любого фокуса. Ему не хватало именно вдохновения.
Да, пожалуй, я мог бы понемногу писать здесь, если эта обстановка навеет мне какие-то мысли…
Он оглядел людей и помещение… Он слышал, что из-за выходящих на долину огромных панорамных окон его называют «Аквариумом». Сейчас это были просто холодные черные стены, где отражались исчезающие силуэты людей, словно те были призраками. Я не должен считать этот отель домом с привидениями! Но он понимал, что тут есть от чего впасть в бэд-трип [14]. Надеюсь, что со временем я буду видеть все в более позитивном свете. Немного встревоженный, он скрестил руки на груди. Дневной свет, новые привычки, человеческое общение… Юго вгляделся в достаточно дружелюбные лица присутствующих – никаких причин для беспокойства, все будет хорошо. Отсутствие на этом собрании «старожилов» показало, как мало они думают о новичках, и Юго стал опасаться, что между «местными» и сезонными работниками существует вражда. Прекрати воображать худшие сценарии.
Деприжан с энтузиазмом продолжал свой монолог, но Юго уже отключился… Всем заправляет мужик, женщина подает десерты, как это попахивает двадцатым веком! Тут он вскочил, забрал у Лили поднос и предложил ей сесть. Взгляд, который бросила на него девушка, не убедил Юго, что она сочла его выходку столь уж галантной, но ему было плевать. Деприжан рассмеялся:
– По крайней мере, парень знает, чего хочет.
Когда собрание закончилось, Арман и Поло остались сидеть в Аквариуме, хотя уже завершили партию, и, поскольку они молчали, Юго подумал, что, скорее всего, они просто тянут время, чтобы не оставаться в одиночестве… Все остальные покидали зал и прощались на пороге. Образовались две группы: те, кто остался на Материнском корабле, включая Деприжана и Лили, и остальные, кто жил в другом месте. В последний момент Лили постучала себя по голове, показывая, что совсем забыла о своем обещании.
– Я тебя провожу, – объявила она Юго.
– Не стоит, сам найду дорогу.
– Ты заблудишься!
Она энергично тряхнула головой и направилась к лестнице, не оставляя ему выбора:
– Ты собираешься спать на сквозняке в коридоре? Это твоя первая ночь, а я твоя наставница.
Как только они вышли на улицу, Юго ощутил пронизывающий холод, его стала бить дрожь, и он был вынужден застегнуть молнию флисовой куртки до самого подбородка.
– Да, свежо! – вздохнул он.
– А ты как думал, мы же в горах!
Он собирался было ответить, что сейчас май, как вдруг увидел где-то вдалеке, над головой Лили, свет. Значит, прилепившаяся к склону и скрытая силуэтами высоких сосен усадьба, которую он заметил днем, обитаема. Юго вспомнил растерянность Лили, вызванную тогда его вопросом, и замялся.
Но любопытство взяло верх.
– Почему ты попросила меня не упоминать о шале?
Лили даже не взглянула в ту сторону – она прекрасно поняла, о чем идет речь.
– Потому что тогда все нервничают.
– Из-за шале?
Она пожала плечами и поспешила к корпусу В.
– И кто же там живет? – настаивал Юго. – Кто-то из наших?
При этих словах Лили улыбнулась, открывая дверь, чтобы пропустить его:
– Вот видишь, ты уже почувствовал себя членом семьи! Круто.
Она, видимо, догадалась, что так просто ей от него не отделаться, и ее хорошее настроение улетучилось.
– Там поместье хозяина, – пояснила она, жестом приглашая его войти внутрь.
– Это не Деприжан?
– Нет, он директор, менеджер. А там, наверху, живет владелец всего Валь-Карьоса. Но ты не будешь иметь с ним дела. Более того, ты вообще его не увидишь, пока ты здесь.
– Он что, никуда не выходит? Как бы… живет затворником?
Лили кивнула в сторону двери, чтобы он зашел. Юго взглянул на огонек в вышине. Светилось по крайней мере одно окно. Этого оказалось достаточно, чтобы у него возникло множество вопросов. Потом свет стал слабее, появилась чья-то неясная тень, неразличимая на таком расстоянии. Там кто-то стоял в дверном проеме и тоже смотрел на него.
6
Старина Макс походил на окружавшие его горы, словно, прожив здесь всю свою жизнь, уподобился им. Стихия и ход времени избороздили морщинами и складками его лицо, окаймленное редкой, короткой растительностью. Заостренный нос с двух сторон подчеркивали две ложбинки, а седые волосы, как слой снега, лежали на плоской макушке. Единственной причудой старины Макса были густые усы, закрывавшие большую часть рта.
«Не такой уж он старый, – прикинул Юго, столкнувшись с Максом у выхода из корпуса В, – лет шестьдесят, не больше». А рукопожатие у него покрепче, чем у большинства парней, которых Юго встречал в своей жизни. Мозолистая, сильная рука, толстые, крупные пальцы.
Юго с наслаждением вдыхал чистый утренний, уже прогретый солнцем воздух, который, казалось, не имел ничего общего с вечерним. Невероятный разброс температур.
– Плотно позавтракал? – спросил Макс. – Тебе придется сразу впрячься в работу. Мне-то ты сегодня не нужен, я сам закончу, что уже начал. А вот А. С. тебя ждет, пойдем. Но прежде всего возьмем то, что тебе понадобится.
Макс повел Юго в сторону Материнского корабля, через служебную дверь они прошли прямо в подвал. Там, по коридору из серого шлакоблока, освещенному зарешеченными светильниками, как в самых жутких подземельях, добрались до помещения, заставленного металлическими стеллажами со всевозможным оборудованием. Макс протянул Юго широкий пояс с карманами, петлями и прорезями, куда принялся засовывать разные инструменты, карабины и приспособления, назначения большинства которых Юго не знал. Если в первый же день я не разберусь, что с этим делать, меня тут же вышвырнут на улицу…
– Ты когда-нибудь пользовался бензопилой? – спросил его начальник, показывая одну из этих штуковин величиной с ногу.
– Э-э… когда-то давно, – соврал Юго.
Макс передал ему пилу. Она оказалась не такой уж тяжелой. Потом подхватил пятилитровую канистру с бензином, и они направились к подъемникам, откуда прошли вдоль здания В к возвышавшимся над комплексом лесистым скалам. Юго старался ничего не упустить: вросшие в землю стальные столбы, кабели, похожие
