- Сорок шесть раз вы выступали свидетелем обвинения на таких процессах?
- Если вам так будет угодно.
- И сорок шесть раз вы свидетельствовали, что обвиняемый абсолютно нормален. Это правильно, доктор?
- Не уверен.
- Хорошо, я сформулирую иначе. Вы сорок шесть раз давали свидетельские показания, и сорок шесть раз, по вашему мнению, суд имел дело с абсолютно здравомыслящим человеком. Так?
Родхивер начал ощущать беспокойство, в глазах появился тревожный огонек.
- Не знаю.
- Вам никогда не приходилось видеть психически ненормального обвиняемого, доктор?
- Почему же, приходилось.
- Уже лучше. Не будете ли вы любезны, сэр, сообщить нам имя этого обвиняемого и место, где проходил суд?
Бакли поднялся, расстегивая пиджак:
- Ваша честь, обвинение протестует против этих вопросов. Нельзя требовать, чтобы доктор Родхивер помнил детали всех судебных процессов, в которых ему доводилось принимать участие.
- Протест не принят. Садитесь. Отвечайте на поставленный вопрос, доктор.
Набрав в легкие воздуху, Родхивер изучал взглядом потолок. Джейк бросил быстрый взгляд в сторону присяжных. Никто не спал, ответа психиатра ждали.
- Не могу вспомнить, - наконец сказал доктор.
Подняв толстую пачку бумаг, Джейк потряс ею перед лицом эксперта.
- Возможно, вам не приходит это на память потому, что за одиннадцать лет, участвуя в сорока шести судебных процессах, вы ни разу не дали показаний в пользу обвиняемого?
- Честное слово, я не помню.
- А вы можете честно назвать нам хотя бы один процесс, на котором вы признали бы обвиняемого душевнобольным?
- Я уверен, что такие случаи были.
- Да или нет, доктор? Хотя бы один процесс? Эксперт покосился на прокурора.
- Нет. Память подводит. Сейчас не могу.
Джейк подошел к своему столу, взял в руку пачку бумаг.
- Доктор Родхивер, помните ли вы ваши показания по делу некоего Дэнни Букера на суде в округе Мак-Мерфи в декабре семьдесят пятого года? Бесчеловечное убийство двух человек?
- Да, я помню этот процесс.
- И вы показали, что обвиняемый не являлся психически ненормальным человеком, не так ли?
- Так.
- А не помните ли вы, сколько психиатров доказывали обратное?
- Точно не помню. Там было несколько человек.
- Имена Ноэля Мак-Клэки, доктора медицины, О.Г. Мак-Гуайра, доктора медицины, Лу Уотсона, доктора медицины, вам о чем-нибудь говорят?
- Да.
- Все они психиатры, не правда ли?
- Правда.
- Высококвалифицированные специалисты, да?
- Да.
- И все они обследовали мистера Букера, а на суде показали, что он был невменяем в момент совершения преступления?
- Да.
- А вы утверждали, что он был полностью нормален?
- Совершенно верно.
- Кто-нибудь из экспертов разделял вашу точку зрения?
- Насколько я помню, нет.
- Значит, было три их голоса против вашего одного?
- Да, но я и сейчас уверен в том, что был прав.
- Понятно. А к какому выводу пришло жюри, доктор?
- М-м... обвиняемый был призван невиновным - ввиду того, что действовал в невменяемом состоянии.
- Благодарю вас. Следующее. Вы, доктор, являетесь главным врачом клиники в Уитфилде?
- Да.
- Несете ли вы непосредственную или косвенную ответственность за лечение каждого пациента вашей клиники?
- Я несу прямую ответственность, мистер Брайгенс. Я могу не знать лично каждого пациента, но все врачи подчинены именно мне.
- Благодарю вас. Доктор, где сегодня находится Дэнни Букер?
Родхивер бросил на Бакли полный отчаяния взгляд, который тут же попытался прикрыть доброй улыбкой, предназначенной для членов жюри. Мгновение-другое он колебался, а следующая секунда его молчания затянулась уже слишком.
- Он в Уитфилде, не так ли? - спросил Джейк таким тоном, что всем слушавшим стало ясно: ответ будет "да".
- По-моему, да, - сказал Родхивер.
- Значит, под вашим непосредственным присмотром, доктор?
- Полагаю, что так.
- С каким диагнозом, доктор?
- По правде говоря, не знаю. У меня много пациентов, и...
- Параноидальная шизофрения?
- Может быть... да.
Сделав несколько шагов назад, Джейк оперся о барьер, раскрыл папку.
- Я хочу, доктор, внести полную ясность для присяжных. В тысяча девятьсот семьдесят пятом году вы показали в суде, что Дэнни Букер был абсолютно нормален и полностью осознавал, что он делает в момент убийства двух человек, а жюри не согласилось с вами и признало его невиновным, и с того самого времени этот человек является пациентом вашей клиники, находится непосредственно под вашим наблюдением и проходит курс лечения от параноидальной шизофрении. Я прав?
Выражение лица Родхивера ясно говорило присяжным, что Джейк прав.
Джейк вытащил из папки другой лист, сделал вид, что вчитывается в него.
- Помните ли вы свои показания в суде по делу некоего Адама Коуча в округе Дюпри в мае семьдесят седьмого года?
- Да, помню.
- Дело об изнасиловании, верно?
- Да.
- Вы выступали на стороне обвинения, против мистера Коуча?
- Да.
- Вы утверждали перед присяжными, что обвиняемый находился в полном рассудке?
- Именно таковы были мои показания.
- Вы помните, сколько врачей свидетельствовали об обратном, настаивая на том, что перед присяжными больной, потерявший рассудок человек?
- Их было несколько.
- Вам приходилось когда-нибудь слышать о докторах, которых зовут Феликс Перри, Жене Шумат и Обни Уикер?
- Да.
- Они опытные психиатры?
- Да.
- И все они говорили, что обвиняемый был душевнобольным?
- Да.
- А вы оказались единственным, кто с этим не соглашался?
- Насколько я помню, да.
- Какое решение приняло жюри, доктор?
- Его признали невиновным.
- По причине потери рассудка?
- Да.
- Где сейчас мистер Коуч, доктор?
- Думаю, что в Уитфилде.
- И как долго?
- По-видимому, с момента завершения процесса.
- Понятно. Скажите, для вашей клиники является нормой принимать пациентов и держать их у себя, когда эти пациенты являются абсолютно нормальными в психическом отношении людьми?
Родхивер изнемогал под тяжестью вопроса. Нервы его начинали сдавать. Он смотрел на прокурора - защитника интересов народа - и молил его взглядом: "Я уже не могу, сделай же что-нибудь, останови это".
Джейк держал в руке новый лист.
- Доктор, вы помните суд по делу Бадди Уоддолла, это округ Клеберн, май семьдесят девятого года?
- Да, конечно, помню.
- Убийство, да?
- Да.
- И вы в качестве эксперта-психиатра заявили перед присяжными, что мистер Уоддолл не являлся душевнобольным человеком?
- Да.
- Скажите, а сколько врачей были не согласны с вашим мнением, считая обвиняемого психически ненормальным человеком?
- По-моему, пятеро, мистер Брайгенс.
- Совершенно верно, доктор. Пятеро против одного. Помните вердикт жюри?
Сидевшего в свидетельском кресле эксперта начали охватывать гнев и разочарование. Мудрого дедушку-профессора, отвечавшего правильно на самые каверзные вопросы, загоняли в угол, как крысу.
- Да, помню. Невиновен, вследствие разрушившей психику болезни.
- Как вы объясните это, доктор Родхивер? Пятеро против одного, и даже присяжные не на вашей стороне?
- Присяжным нельзя доверять, - неосторожно вырвалось у Родхивера. Он вздрогнул, бросил взгляд на жюри, но было уже поздно.
Недобро усмехнувшись, Джейк посмотрел на эксперта, затем повернул голову в сторону присяжных. Сложив руки на груди, он позволил словам психиатра утонуть в многозначительной тишине. Так он и стоял, улыбаясь своему противнику.
- Можете продолжать, мистер Брайгенс, - напомнил ему Нуз.
Медленными, размеренными движениями Джейк собрал в папку все бумаги и, не сводя пристального взгляда с Родхивера, проговорил:
- Думаю, ваша честь, от этого свидетеля мы уже достаточно услышали.
- Дополнительные вопросы, мистер Бакли?
- Нет, сэр. У обвинения нет вопросов.
Нуз повернулся к присяжным:
- Леди и джентльмены, процесс почти завершен. Свидетелей у нас больше нет. Сейчас я должен буду переговорить с юристами по поводу некоторых технических вопросов, после чего они получат возможность обратиться к вам каждый со своим заключительным словом. Все это начнется в два и займет у нас пару часов. К четырем вы будете знать о деле абсолютно все, и до шести я позволю вам совещаться. Если сегодня вы не придете ни к какому решению, вас вновь отвезут в гостиницу, где вы пробудете до завтрашнего утра. Сейчас почти одиннадцать, объявляю перерыв до двух часов. Юристов прошу зайти в мой кабинет.
Полуобернувшись к своему адвокату, Карл Ли впервые после субботнего заседания сказал Джейку нормальным человеческим голосом:
- Здорово ты с ним расправился, Джейк.
- Не спеши. Послушай, как я буду говорить в самом конце.
Уклонившись от встречи с Гарри Рексом, Джейк отправился в Кэрауэй. Дом, который он помнил ребенком, был старинной постройкой сельского типа, стоявшей теперь чуть ли не в центре города, в окружении древних дубов, кленов и тополей, хранивших под своими кронами прохладу даже в самые знойные дни лета. Позади деревьев вдаль на три четверти мили уходило поле, поднимавшееся по склону небольшого холма. В углу его был обнесенный проволочной оградой загон для домашней птицы.
