Наконец Клодель замолчал, и Билодо поднялся. Хотя в нем было не больше метра шестидесяти, выглядел он как парень с какого-нибудь плаката, донельзя накачанный стероидами. Несколько секунд Билодо смотрел на нас, затем наконец произнес:
– Мужик, что за херню ты несешь! Вы не можете просто вломиться сюда и начать копаться повсюду.
В его французском слышался столь чудовищный просторечный деревенский акцент, что я с трудом его поняла. Но общий смысл уловила прекрасно.
Клодель встал и посмотрел Билодо прямо в глаза:
– Вот эта маленькая бумажка как раз и гласит, что мы вправе так сделать. И, как я уже объяснил, у тебя два варианта. Ты можешь показать класс и просто сидеть в уголке как паинька, или же мы вытащим тебя отсюда в наручниках и засунем на неопределенный срок наслаждаться казенными харчами. Выбирать тебе, Носяра.
Клодель произнес кличку издевательским тоном. «Хорошая кликуха», – подумала я.
– И что мне, по-вашему, делать?
– Ты сейчас пойдешь и успокоишь своих братков. Предупредишь, что если они хотят и впредь сохранить здоровье, то сегодня не стоит здесь околачиваться. Ну а в остальном тебе предстоит провести спокойный день и расслабиться. Тебе не придется совершенно ничего делать. А капрал Берринджер останется здесь и присмотрит за тобой.
– Я всего лишь забочусь о бизнесе. Какого, блин, хрена вам взбрело в голову появиться именно сегодня?
Клодель похлопал «моржа» по плечу:
– Жизнь коротка, Носяра.
Билодо стряхнул руку Клоделя и потопал к окну.
– Сукин сын!
Клодель развел руки, словно говоря: «Что поделаешь».
– Возможно, тебе грозили бо́льшие неприятности, чем мы, Носяра. Представь только, как повели бы себя братки, узнав, что ты спал на дежурстве.
Билодо стал метаться по комнате, словно попавший в клетку дикий зверь. Потом остановился у стола и врезал по нему со всей силы кулаками.
– Сука!
Мускулы у него на шее вздулись от неистовой ярости, на лбу пульсировала вена, похожая на крошечный ручеек.
Несколько минут спустя Билодо развернулся, осмотрел всех по очереди и наконец пригвоздил меня к месту полным ненависти взглядом в духе Чарльза Мэнсона. Разжал один кулак и направил в мою сторону дрожащий палец:
– Этот ваш гребаный придурок-перебежчик лучше пусть не открывает дверь кому ни попадя. – Его голос дрожал от едва сдерживаемого бешенства. – Потому что жить этому ходячему мертвецу осталось недолго.
* * *
Гребаный перебежчик, о котором велась речь, ждал в сотне ярдов от дома на заднем сиденье джипа без номеров. Он согласился отвезти нас к месту захоронения в обмен на смягчение наказания. Однако его так и не удалось убедить выйти из машины, пока мы будем рядом с домом. Или он останется в машине, или сделка отменяется.
Мы вышли из дома и направились прямиком к джипу. Я села на переднее сиденье, а Клодель забрался назад. Куикуотер пошел дальше по дороге навстречу следственной группе. В салоне висела такая плотная пелена сигаретного дыма, что я с трудом дышала.
Наш информатор – мужчина среднего возраста с зеленовато-серыми глазами и тусклыми рыжими волосами, собранными в конский хвост на затылке. Белая кожа, прилизанная прическа и бесцветные глаза напоминали о рептилиях. Казалось, он появился на свет из вод подземной пещеры.
Компания «Гадюк» как нельзя кстати подходила ему. Как и Билодо, росточка он был небольшого. Но в отличие от Носяры его больше не интересовало продление членства в сообществе.
Первым заговорил Клодель:
– Лучше бы все прошло как по нотам, Ринальди, или этим парням придется начинать подготовку к похоронам. Похоже, твои ставки в стане соплеменников резко упали.
Ринальди сделал глубокую затяжку, задержал дым в легких и затем выпустил через нос две плотные струи. Его ноздри затрепетали.
– Кто эта дамочка? – Голос звучал странно, словно он пытался всеми силами его изменить.
– Доктор Бреннан будет выкапывать твое сокровище, Лягуха. И ты собираешься сделать все, что в твоих силах, чтобы оказать ей содействие, не так ли?
– Пф-ф-ф. – Ринальди резко выдохнул воздух сквозь зубы. Как и ноздри, края губ побледнели от напряжения.
– И ты будешь таким же паинькой, как труп в морге, правда ведь?
– Давай, на хрен, не тяни, переходи прямо к сути.
– Упоминание о морге вовсе не случайно, Лягуха. Это сравнение может иметь смысл, если ты вдруг решил подшутить над нами.
– Я и в мыслях не держу подобного дерьма. Здесь на самом деле есть парочка парней, которым пришлось навечно прикусить язык. Давай поскорее покончим с этим чертовым представлением.
– Что ж, давай, – примирительно согласился Клодель.
Ринальди резко встряхнул костлявыми пальцами, отчего наручники, сковывавшие его запястья, громко задребезжали.
– Обогните здание и найдите грязную тропинку справа.
– Звучит вроде бы правдоподобно, Лягуха.
«Лягуха. Еще одно весьма точное прозвище», – подумала я, вслушиваясь в странный квакающий голос Ринальди.
Клодель вышел из машины и показал большой палец Куикуотеру, стоявшему у фургона криминалистов в десяти метрах от нас. Я повернулась, чтобы посмотреть, и перехватила пристальный взгляд Ринальди, словно он пытался расшифровать мой генетический код. Когда наши взгляды встретились, он не отвернулся, продолжая глазеть на меня. Я тоже не отвела взгляда.
– У вас какие-то вопросы ко мне, мистер Ринальди? – поинтересовалась я.
– Странная работа для дамочки, – произнес он, по-прежнему не прерывая визуальный контакт.
– Просто я сама довольно странная дамочка. Однажды я пописала в бассейн Сони Барджера. – Я не имела ни малейшего представления, есть ли бассейн у бывшего президента «Ангелов ада», но прозвучало это очень даже неплохо. Кроме того, упоминание о Барджере, по-видимому, разозлило Лягуху.
Прошло несколько секунд, потом Лягуха выдавил неестественную улыбку, слегка встряхнул головой и потянулся, чтобы потушить сигарету в маленьком желобе между передними сиденьями. Наручники соскользнули, и я заметила две вытатуированные молнии на его предплечье, а над ними слова: «Плохие парни».
Клодель вернулся в машину в сопровождении Куикуотера, который, не промолвив ни слова, сел за руль. Мы объехали дом и стали углубляться в лес. Ринальди молча смотрел в окно, без сомнения пребывая во власти своих собственных ужасающих демонов.
Указанная им дорога представляла собой всего лишь две колеи. Машины и фургон следственной группы с трудом ползли за нами через растительную слякоть и грязь. В одном месте Куикуотеру и Клоделю пришлось даже выйти и убрать упавшее на тропу дерево. Они вспугнули парочку метнувшихся в сторону белок, когда растаскивали уже начавшие гнить ветки.
Вернулся Куикуотер, насквозь взмокший от пота и с грязными до колен брюками. А вот Клодель совсем не испачкался. Он вел себя так, словно присутствовал на официальном приеме, куда каждый приглашенный обязан явиться в смокинге. Мне вдруг пришло в голову, что Клодель мог бы выглядеть подтянутым и опрятным, даже если бы разгуливал в одном нижнем белье, но потом я засомневалась, что он вообще способен на такое.
Клодель лишь ослабил галстук на целый миллиметр и постучал в окно со стороны Ринальди. Я открыла дверь, но Лягуха никак не отреагировал, продолжая пыхтеть сигаретой.
Клоделю пришлось постучать еще раз, и только тогда Лягуха соблаговолил нажать на ручку. Дверь распахнулась, и наружу вырвался столб дыма.
– Потуши-ка эту дрянь, у нас нет с собой противогазов. Твои клетки памяти еще функционируют, Лягуха? Ты узнаешь местность? – поинтересовался Клодель.
– Они здесь. Вам надо только, черт вас побери, заткнуться и дать мне возможность осмотреться.
Ринальди вылез из машины и стал смотреть по сторонам. Куикуотер окинул меня еще одним из своих коронных ледяных взглядов, пока наш информатор осуществлял визуальный обзор окрестностей. Я сделала вид, что ничего не заметила, и сосредоточилась на собственном осмотре.
Когда-то это место использовалось как мусорная свалка. Вокруг в несметном количестве валялись пустые консервные банки и пластиковые упаковки, бутылки из-под пива и вина, старые матрасы и ржавые контейнеры. На земле виднелось множество едва заметных оленьих следов, исчезавших за ближайшими деревьями.
– Я начинаю терять терпение, Лягуха, – поторопил Клодель. – Я бы досчитал до трех, как обычно делаю с детьми, но уверен, что для тебя это будет как высшая математика.
– Может, ты просто заткнешь свой поганый…
– Полегче! – оборвал его Клодель.
– Я не был здесь несколько лет. Раньше поблизости стоял сарай. Мужик, как только я обнаружу этот гребаный сарай, то сразу же отведу вас к ним.
Лягуха принялся рыскать по лесу в поисках точного места, словно гончая, почуявшая запах зайца. С каждой проходящей минутой он все больше терял самоуверенность, и мне начали передаваться его сомнения.
