Бо́льшая часть охранников в недавнем прошлом служили в ФСБ, ГРУ или других спецслужбах, причем ушли они оттуда не по возрасту или состоянию здоровья – Лазоревскому не нужны были старики или инвалиды, он переманивал молодых перспективных офицеров с отличным послужным списком, предложив им несравнимо более высокую оплату. Несколько человек были выходцами из криминальных структур – не авторитеты, конечно, но сильные, надежные исполнители. Большинство охранников прошли в свое время через «горячие точки» – Чечню, Абхазию, Приднестровье.
Это была целая армия, маленькая, но очень мобильная и надежная, и во главе ее стоял, как и полагается, генерал – отставной генерал-майор КГБ Лаврентий Урушадзе, когда-то возглавлявший охрану целого ряда высших руководителей бывшего СССР.
Лаврентий был далеко не молод, ему было уже прилично за пятьдесят, но, судя по досье и фотографиям, он находился в отличной форме и держал свою маленькую армию железной рукой.
Вторым немолодым человеком в многочисленной свите олигарха был его личный повар, Аветик Асланян, толстый, лысый, представительный шестидесятилетний армянин, без которого Лазаревский не мог провести и дня, потому что только Аветик безупречно понимал кулинарные пристрастия своего хозяина и мог приготовить для него настоящее сациви, или настоящее карпаччо из телятины, или настоящую фаршированную рыбу, а не те жалкие подделки, которые подают в ресторанах.
Вообще к Асланяну олигарх питал самые дружеские чувства и самое большое доверие и обсуждал с ним иногда серьезные финансовые и политические проблемы, полагаясь на его здравый смысл больше, чем на советы своих высокооплачиваемых дипломированных консультантов.
На всякий случай Маркиз отложил досье Асланяна в сторону – с этим человеком имело смысл серьезно поработать, он мог оказаться ключевой фигурой операции.
Ознакомившись со всеми документами, Маркиз поднял глаза на Хорька и сказал:
– Завтра мы погуляем около этого дома.
– Надо ли тебе там светиться раньше времени? – настороженно спросил толстяк. – Сам видишь, какая у него охрана.
– Не беспокойся, меня никто не узнает.
* * *
Действительно, на следующий день трудно было узнать Маркиза в смуглом небритом кавказце, лениво прогуливавшимся с семьей в окружении праздной толпы по бульвару на Малой Конюшенной.
Семья новоиспеченного горца состояла из вульгарной рыжей толстушки, в которую превратилась Лола в результате трехчасовой напряженной работы над образом, и ужасно невоспитанного мальчишки лет шести, который постоянно требовал чего-нибудь у своих «родителей».
Появлению в дружном творческом коллективе этого мальчишки предшествовала целая история.
Обычно Маркиз не пользовался городским транспортом, предпочитая автомобиль, собственный или временно позаимствованный у какого-нибудь легкомысленного автолюбителя. Но после «производственного совещания» у Хорька он почувствовал острую необходимость убедиться в отсутствии за собой слежки и спустился в метро. Пересев несколько раз с поезда на поезд и сделав несколько пересадок с линии на линию, он оказался в довольно-таки свободном вагоне, сел на скамью и прикрыл глаза, осторожно наблюдая сквозь ресницы за остальными пассажирами.
На очередной остановке в вагон вошли двое детей, самые обыкновенные вагонные нищие, девочка лет десяти и мальчик лет пяти-шести. Дети были одеты нарочито бедно, но довольно чисто, одежда на самых заметных местах была украшена аккуратными заплатами – простой психологический расчет на то, что люди гораздо охотнее подадут бедному, но аккуратному ребенку, чем грязному и запущенному.
Дети начали громко излагать свою трогательную историю о безжалостно бросившем их отце и безвременно скончавшейся матери, на похороны которой они и вынуждены собирать деньги, закончив свое выступление традиционным жалобным обращением:
– Помогите, люди добрые, чем можете!
Маркиз, у которого возникла неожиданная идея, дождался, когда дети поравняются с ним, и ловко схватил мальчугана за тонкое запястье.
– Слышь, шкет лупоглазый, – вполголоса обратился он к мальчишке, – заработать хочешь?
– Надька, беги! – вскрикнул мальчуган, безуспешно пытаясь вырваться. – Позови Хромого!
Девочка на долю секунды заколебалась, и Маркиз успел крепко ухватить ее за плечо.
– Не убегайте! – произнес он почти шепотом. – Я твоему брату хочу работу предложить, на один день только, заплачу очень хорошо.
– Сколько? – быстро спросил практичный мальчишка.
– Он мне не брат! – в ту же секунду открестилась девочка. – Работаем просто вместе.
– Да уж догадываюсь, – усмехнулся Маркиз.
При ближайшем рассмотрении он убедился, что маленькому попрошайке не шесть лет, а скорее семь или даже восемь, он просто мелковат ростом и нарочно изображает малыша, что выдавало его отличные актерские задатки.
– Так сколько заплатишь? – снова осведомился мальчик.
– Тысячу, – предложил Маркиз.
– Да мы с Надькой больше по вагонам настреляем! – недовольно протянул мальчуган.
– Врешь! – недоверчиво воскликнул Маркиз, оценив деловую хватку малолетнего бизнесмена. – А за две тысячи согласишься?
– И еще тысячу Хромому надо отстегнуть.
– Будет твоему Хромому тысяча.
«Старшая сестра», явно не отличавшаяся выдающимися интеллектуальными способностями, молча слушала деловые переговоры, разглядывая яркие рекламные плакаты на стенах вагона.
– Слушай, дядька, а ты не маньяк? – спросил наконец с подозрением мальчишка. – Больно легко на все соглашаешься!
– Я что – похож на маньяка? – обиделся Леня.
– А я что – маньяка живого видел? – ответил юный актер в тон ему. – Только в кино. На Джейсона и на Фредди Крюгера ты, может, и не похож, а живых маньяков я не встречал…
– Ну так что – хочешь заработать?
На лице мальчишки отражалась интенсивная работа мысли. Опасения боролись в его душе с жадностью, наконец жадность победила.
– Только ты Хромому не говори, что две штуки мне даешь, а то он заберет. Скажи: штуку ему и штуку – мне.
В сопровождении юных попрошаек Маркиз вышел из вагона на станции «Электросила». В конце пустого перрона на мраморной скамье сидел слепой старик с палкой в руке. Дети направились прямо к нему.
– Вы кого это ко мне притащили? – злобно прошипел старик, сдвинув на кончик носа черные очки и уставившись на всю компанию маленькими острыми глазками.
– Слепые начинают ходить, хромые начинают говорить! – насмешливо произнес Маркиз. – Здорово, Хромой! Хочу у тебя артиста на денек позаимствовать! То, что называется «русская антреприза»!
Услышав о предложенных деньгах, Хромой почесал пятерней в грязном затылке и согласился, велев Маркизу через день доставить Юрика, как звали юное дарование, на это же место.
– А за двести баксов можешь этого огрызка совсем забрать, – крикнул он вслед Маркизу, – и делай с ним что хочешь, хоть в бочке с капустой засоли! – И старик мерзко расхохотался.
* * *
Когда Маркиз с мальчишкой появились на пороге квартиры, Лола недовольно поджала губы и покачала головой.
– Что еще за чучело ты притащил в дом? – брезгливо спросила она.
– Мы, тетенька, по делу, – солидно заявил Юрик, – вы не беспокойтесь, если вам ковров жалко, я могу в коридоре ночевать. Матрасик какой ни то бросите мне на пол… А вшей и блох у меня нету, и не думайте. И вообще я на прошлой неделе мылся.
Услышав такое, Лола мигом прониклась жалостью к сироте, а Леня с удивлением поглядел на мальчишку и поймал такой хитрющий взгляд, что сразу же успокоился: с этим малолетним прохиндеем намеченная им операция пройдет как по маслу.
Осмотрев Юрика, Лола первым делом отправила его в ванну, а всю его одежду свернула в комок, брезгливо сложила в полиэтиленовый мешок и выбросила в мусоропровод. Затем она доехала до ближайшего магазина детской одежды и купила там все, что могло понадобиться шустрому мальчугану. Объяснить ему актерскую задачу оказалось чрезвычайно просто, в ребенке явно пропадал настоящий сценический дар. Посмотрев на него, даже великий режиссер Станиславский безоговорочно воскликнул бы: «Верю! Всему верю, что бы ни заливал этот шкет!»
Остаток вечера Лола посвятила мальчишке: она подстригла его как умела, аккуратно причесала и закормила разными вкусностями. Юрик ел аккуратно, улыбался приветливо и даже попросил разрешения звать тетю Лолу просто Лолой. Когда же он пришел в неописуемое восхищение от Пу И, в груди у Лолы растеклось что-то томительное и теплое. Она погладила мальчишку по стриженой голове и чуть не заплакала.
* * *
– Пап, купи мороженое! – канючил Юрик, дергая неузнаваемого Маркиза за палец. – Ну купи мне мороженое, вот это, на палочке!
– Да я тебе три уже купил! – возмущался Маркиз, усиленно изображая южный акцент и бросая внимательные взгляды на красивый пятиэтажный дом с охраной возле подъезда и с видеокамерами по фасаду. – Нэльзя столько мороженого, понимаешь? Горло заболит!
