– Александр Юрьевич просил меня отвезти папку в Москву и передать в ФСБ, – призналась Лия, потупившись.
– Сволочь он! Так подставить тебя… Да за это он должен был тебе этот дом отписать, наследницей сделать, если хотел сдать всех! А он всего-то… Отсюда, – Каракуль поднял папку, – ниточки ведут даже в Москву! Кому конкретно он велел передать?
– Самому главному из ФСБ… – растерянно пролепетала Лия.
– Фамилию назвал?
– Н-нет. Сказал мне телефон… Этот человек поможет…
– Ты дура! – взревел Каракуль, но тихо. – Если эта папка случайно попадет не в те руки, тебе сразу голову отрежут! Ты поняла, во что чуть не вляпалась?
– Что же мне делать? – испугалась Лия. – Я же обещала… поклялась…
– Где сейчас Алекс? Вот пусть там и отдыхает. Клялась она! Ненормальная! Я освобождаю тебя от клятвы… – Снаружи раздались сигналы машин. Каракуль бросился к окну, слегка отодвинул занавеску. – Так, а вот и Хачик пожаловал собственной тушей. Иди, положи папку на место, быстро! Я задержу его. Если что, ты эту папку в глаза не видела! Бабки спрячь подальше!
Он выбежал на площадку перед домом, когда во двор въехали два автомобиля, из которых вышли семь человек и Хачатур Каренович. Каракуль приветливо улыбнулся, разведя в стороны руки:
– Какой гость пожаловал! Хачатур Каренович!
Хачик тяжело поднялся на площадку, рот его улыбался, а глаза нет. Парни, прибывшие с ним, стали полукругом у крыльца, спокойные, уверенные. Каракуль отметил про себя, что Хачик взял слишком много охраны, а тот тем временем сказал:
– Не ждал? Я подумал, что еще не поздно поговорит. Эст пиредложение, деловое. Ти разрешишь войти?
– Конечно, Хачатур Каренович, проходите, – услужливо открыл перед ним дверь Каракуль. Люди Хачика последовали за ними.
На шум в гостиную сбежались Кизил и Сашко, беспокойно поглядывали на незваных гостей. Каракуль предложил уважаемому Хачатуру Кареновичу кресло у камина. Тот погрузился в кожу, сложил на животе руки, сцепив пальцы в замок, одними глазами указал Каракулю на кресло напротив, мол, и ты присаживайся, не стесняйся. Но начальник охраны Алекса сначала позвал Лию, когда она прибежала, приказал:
– Неси коньяк, у нас гость.
Только после этого сел на указанное Хачатуром место с вопросительным выражением. «Что за неотложное дело пригнало его на ночь глядя? – думал Каракуль, выдерживая молчаливый взгляд Хачика. – Щас лопнет от важности».
– Ти, – наконец открыл рот Хачик, – здэсь хорошо работал. Что сабираешься делат?
– Пока не знаю.
– Сколько пилатил тебе Алекс?
– Полторы косарей «зелени».
– Я буду пилатит два штуки. Пойдешь ко мне?
Предложение не показалось необычным. Много раз он устраивал для Алекса и Хачика показательные выступления, развлекая их: разбивал ребром ладони кирпичи, ногой пробивал пятисантиметровые деревянные щиты, стрелял по цели после кувырка, побеждал людей Хачика в рукопашной. А в общем, это было похоже на концерт в детском садике. Хачик не раз просил Алекса отдать Каракуля, ведь лучшие силы должны принадлежать ему, но тот тоже был тщеславным, не отдавал. Сам же Каракуль не переходил на более выгодную службу потому, что не хотел проблем – не простил бы предательства Алекс, да и Лия жила не у Хачика. Но почему-то именно сегодня предложение прозвучало как покупка.
– А ребята? – кивнул в сторону Кизила и Сашко Каракуль.
Хачик нахмурился, что-то высчитывая в уме. В это время в гостиной появился и Васильич, скромно подпер собой дверной косяк.
– Пиреданные люди всэгда нужни, – сказал Хачик. – И шофера беру.
Без сомнения, покупал. Хоть и скотским характером славился Алекс, а был он проще Хачика, возле которого нельзя расслабиться ни на секунду. Хачатур Каренович – хитрый, как лиса, скользкий, как уж, жестокий, как гиены в стае. Каракуль не готов был к отказу, не понимал, зачем так спешно последовало приглашение на службу, посему, решив сначала узнать истинные мотивы Хачика, поднял руки вверх в знак согласия:
– Заметано.
– Завтра пириступите к обязанностям. Жит можете здэсь, – великодушно разрешил Хачик, словно этот дом теперь принадлежал ему. Задорого покупал. – Скажи, Каракуль, ти не знаешь, где у Алекса сэйф?
– Вот чего не знаю, того не знаю, – с непосредственной простотой ответил тот. – Думаю, никто в доме не знает, где сейф. Так можно обыскать и найти.
– Обискат? – насупился Хачик. – Это долго. Мне сегодня он нужен.
Вошла Лия с подносом, поставила на стол бутылку коньяка, рюмки, блюдце с нарезанным лимоном и коробку с шоколадом, зная, что гость любит сладкое. Хачатур очень внимательно следил за каждым ее движением и за лицом. Когда она поспешила уйти, остановил:
– Подожди, Лия. – Она замерла, прижимая поднос к груди. – Зачем тебя визивал Алекс перед отлетом в Швейцарию? Какой секрет сказал?
– Никакого, – ответила она, потупившись.
– На меня смотри, – приказал Хачик.
Лия подняла глаза, опустила поднос и вытянулась в струну. Хачатур умеет пронизывать взглядом, словно обладает телепатическими способностями и читает тайные мысли. У Лии комок перекрыл горло, однако она мужественно сказала:
– Он просил не оставлять Раджа, если умрет.
– Хорошо, – недоверчиво произнес он. – Ти здэсь убирала, знаешь все угли в доме. Где сэйф Алекса, знаешь?
– Да. Он не велел показывать, – не стала врать Лия.
Это был правильный шаг с ее стороны, что и отметил про себя Каракуль. Хачик удовлетворенно закивал, затем внушительно сказал:
– Я очень тебя прошу показат сэйф.
Лия опустила голову, мельком бросив вопросительный взгляд на Каракуля, тот чуть заметно кивнул: мол, покажи. Хачатур рассердился:
– Я не люблю ждат!
– Пойдемте, – проговорила она.
За нею двинули все. На кухне Лия открыла кладовую, где хранила принадлежности для уборки. Там же встроены полки снизу доверху, на них стояли пластмассовые и стеклянные банки, покоились инструменты. Лия взялась за полку посредине и потянула на себя. Она легко поддалась, показалась стена со встроенным в ней сейфом. Лия вышла, а Хачик заглянул внутрь кладовой:
– Узнаю Алекса. Что он хранил там?
– Деньги, всякие бумаги приносил, золотые вещи…
– Значит, ти видела, как он туда положил их?
Лия смутилась. Получилось, что Хачик ловко выудил правду и теперь сверлил ее умными глазами: его-то мысли прочесть невозможно. Подумав, она утвердительно кивнула. Хачик еще раз посмотрел на сейф, который ломом не взять, затем на Лию:
– И ти ни адын раз не посмотрела, как Алекс откривает сэйф?
Каракуль, наблюдавший за этой сценой, нервно переступал с ноги на ногу – слишком выдавала себя Лия. Говорила неуверенно, мелкое подрагивание рук и мимика ясно давали понять о беспокойстве внутри, уж Хачик не заметить этого не мог. В данном случае лучше отдать бумаги. Каракуль, зная, что она положила папку на место, пришел на помощь:
– Лия, если ты знаешь код, скажи. Алекса нет, он не обидится.
Она вскинула прекрасные глаза с застывшим в них страхом, произнесла:
– Но… я… поклялась…
Это очень позабавило Хачика, теперь он рассматривал ее, посмевшую не выложить все сразу, так, будто придумывал ей казнь. Вытянув трубочкой губы, Хачик прищурил большие глаза навыкате, а пальцами постукивал по стене. Вдруг резко переменился, гаркнул, отчего Лия вздрогнула:
– Код!!
Она выпалила несколько цифр. Хачик криво усмехнулся: дата смерти матери Алекса. Элементарно! Можно было и догадаться. Он отошел от кладовой, сделав кивок одному из своих охранников. Тот вошел внутрь, сдвинул рукава куртки к локтям, начал набирать цифры. Открыл. Каракуль не поверил своим глазам. Сейф был пуст. Только пара листочков покоилась на полке.
Радж прислушивался к голосам в доме, лежа в спальне Алекса и прижимая лапой ненавистный лоскут. Время от времени опускал нос в кусок от штанины, втягивал запах. На улицах он принюхивался в надежде, что однажды встретит того, кто невидимой рукой сразил Алекса, затем ударил больно и его. Так больно, словно укусил, до сих пор ныла ляжка. Но сегодня пса больше занимали звуки голосов. То они были миролюбивые, то звучали жестко и требовательно. Затем все стихло, пес успокоился, уложил голову на лапы, закрыл глаза. Но вот опять внизу послышались резкие голоса. Что-то происходило в доме, голоса беспокоили. Радж приподнял морду, напряг мышцы…
– Я так понял, – произнес медленно Хачик, глядя в упор на Лию, стоявшую перед его креслом в гостиной, как преступница перед судьями, – из тебя все вибиват надо? Лия, где бумаги Алекса?
– Я не знаю, я не трогала их, – ответила она, вся сжавшись.
Каракуль облокотился о высокую спинку кресла Хачика, изучал Лию с не меньшим любопытством и вычислял, куда она могла деть документы. Хачик не остановится ни перед чем, добывая их. В руке он держал лист из папки, его Каракуль запомнил, потому что тот лежал сверху. «Это какой надо быть дурой, – думал Каракуль, – чтобы не положить папку в сейф! А зачем она оставила листы из папки? Документы найдут у нее в комнате, сын останется сиротой. Может, эта дуреха догадалась спрятать их вне комнаты? Теперь ей нельзя отдавать папку, все равно прикончат. Только бы не нашли…» Пришел охранник и бросил на стол полиэтиленовый пакет. Хачик не поленился податься вперед, развернул.
