Вечером в номер министерской гостиницы, где жила Вероника, постучал Труш. Его поселили в люкс на третьем этаже. Он не поленился подняться на пятый этаж, хотя вполне мог позвонить. Целью его визита было пригласить Веронику на ужин в ресторан.
– Вы успели поужинать? – спросил Труш.
– Еще нет, но это не проблема. Вечером я ем очень мало.
– Тогда я приглашаю вас на ужин. Можно в номере, а можно в ресторане. На ваш выбор.
– Номер исключается, а стакан кефира и булочка слишком ничтожный повод для посещения ресторана.
– Шампанское, черную икру и фрукты в буфете не подают.
– Что за повод для праздника?
– Для меня сегодняшняя защита была юбилейной, десятой. Процедура усложняется с каждым годом, но я не помню столь молниеносного и блестящего успеха. С полным основанием успех этот нужно отнести на ваш счет.
– О! Вы слишком преувеличиваете мою скромную роль…
– Нет, не преувеличиваю. Даже Миненко подтвердил мой вывод, правда, косвенно.
– В самом деле?! Он целый день скрежетал зубами и останавливал меня. Я, грешным делом, подумала, что он меня выпрет из отдела после окончания командировки…
– Может! Он всерьез испугался, что вы в состоянии его подсидеть и уже проводил, так сказать, зондирование…
– Это он напрасно! С его-то заслугами перед страной и предприятием быть столь мнительным.
– Значит, у него занижена самооценка, хотя и не намного от истинного довольно низкого уровня. Мне не нравится его стиль работы. Чиновник, механически обобщающий с ошибками предложения цехов и служб. Никаких попыток, если не участвовать в выработке, то хотя бы поддержать нашу стратегическую линию в технической политике…
– Вы предлагаете обсудить эту самую линию за бокалом шампанского?!
– Нет! Что вы! Это я к слову. Знаете, у кого что болит…
– Тогда будем обсуждать ваши болезни, так как я, слава Богу, вполне здорова…
– Нет! Отвечайте серьезно и по существу! Вы согласны поужинать со мной в ресторане чисто по-дружески?
– Когда начальник предлагает дружбу, грех отказываться!
– Действительно! Предлагал бы он любовь, другое дело, можно и отказать! Особенно, если он лысый и старый…
– И, тем более, женатый…
– Разве это недостаток?
– Для одинокой женщины – решающий!
– Так я ожидаю вас в холле!
– Мне нужно пять минут…
– Физического времени или женского?
– Естественно, женского!
В ресторане, когда был сделан заказ и возобновился разговор, Вероника почему-то ожидала от собеседника жалоб на семейную жизнь. Может, потому что жена Труша имела репутацию скандальной женщины. Вероника еще не видела ее, хотя руководимая женой лаборатория относилась к службе главного технолога. На совещания, которые проводил муж, жена посылала своего заместителя, пожилого полусонного на вид мужчину со следами химических ожогов на руках. Такая демонстрация не сказывалась на репутации Труша. Мало ли кто женат на вздорной бабе!
Труш не обмолвился ни словом о своей суровой мужской доле, а поинтересовался, где Вероника работала раньше, что так быстро освоилась на новом месте.
– В министерстве, где я работала, есть приборный главк, а я была куратором как раз планов технического перевооружения. У них даже элементная база совпадает с вашей…
– Тогда я знаю это министерство. Что же заставило вас покинуть столицу и вернуться в нашу провинцию?
– Есть же разница между родиной и просто провинцией! А если откровенно, то семейная катастрофа. Свекор помог получить перевод…
Так Вероника невольно заговорила первой о своей личной жизни.
– Красавина – фамилия по мужу?
– Фамилия мужа Соловьев.
– Тогда я знаю вашего свекра. Как тесен мир!
– Может быть, поменяемся ролями и я задам несколько вопросов, чтобы удовлетворить свое женское любопытство. Оно становится нестерпимым…
– Можно! Только не о семейной и личной жизни…
– Вопросы будут о профессиональной карьере. Получается, что вы стали главным технологом в тридцать лет, если уже десять лет возите в министерство планы внедрения новой техники.
– В тридцать один. Год был начальником вашего отдела. До этого технолог, начальник техбюро цеха, параллельно заочная аспирантура. Все очень просто, угадал розу ветров в современной технологии…
– Нужно еще иметь паруса.
– Мне пришлось грести руками и довольно много… Хорошо, жена попалась терпеливая… Выпьем за терпеливых жен!
– Не могу поддержать этот чисто мужской тост, тем более что я оказалась нетерпеливой…
– Не дождались, пока к мужу придет успех?!
– Ждать не нужно было, он все получил по наследству и сразу, но, как оказалось, не для меня.
– Поразительно!
Он не продолжил, а она не стала уточнять, что его поразило. Заиграл оркестр.
– Вы разрешите пригласить вас на танец.
– Возможно, но не сейчас! Если не настаиваете.
– Ни в коем случае, я терпелив…
Но им не пришлось танцевать. В зал гостиничного ресторана ввалился взъерошенный Миненко и пустился вдоль столиков, явно кого-то разыскивая.
А выслеживал он понятно кого. Труш вынуждено, судя по недовольному выражению лица, пригласил его сесть за их стол.
Миненко заказал бутылку водки и много еды. Как он сказал, в расчете на всех. Вечер был испорчен, хотя Вероника ничего особенного и не ожидала…
Спустя несколько дней в отдел влетела дама с очень строгим лицом, поискала газами, увидела Веронику и уставилась на нее. Потом прямо от порога выдала на весь отдел:
– Так это, очевидно, вы и есть пресловутая Красавина?!
Вероника от неожиданности на секунду опустила глаза на стол. Перед взглядом отчеканилась страница, на которой всегда был раскрыт заводской телефонный справочник. Из-за требований режима секретности в справочнике отсутствовали названия отделов и должностей. Подразделение Соколенко, ниже фамилии. Все знают, что это бухгалтерия. Подразделение Литвинова – плановый отдел. На этой же странице было подразделение Страшко. Вероника даже не знала мужчина это или женщина…
Вероника поднялась из-за стола, пусть она рассмотрит получше. Сотрудники и сотрудницы застыли за столами в ожидании скандала. Миненко на месте не было.
Глаза Вероники загорелись озорством. Она ткнула пальцем в справочник и громко спросила:
– А вы, очевидно, Страшко? Я здесь недавно и еще не успела познакомиться со всеми.
– Моя фамилия Труш! Запомни это крепко, красавица!
– Я боюсь, когда снятся кошмары.
Все присутствующие покатились от неудержимого смеха.
– Будут тебе кошмары наяву! – дама вылетела за дверь с перекошенным от злости лицом.
Через неделю Веронику вызвал заместитель директора завода по кадрам. Никаких намеков о причине секретарь директора не сообщила. Миненко, подлый интриган, прятал глаза, когда Вероника доложила ему о вызове. Не зря говорят, бойся того, кто тебя боится. Не было никаких сомнений, что это он нажужжал жене Труша и еще неизвестно кому бог весть что.
Кадровик вручил Веронике приказ о переводе в цех микросборок на должность начальника планово-экономического бюро. Красиво убирают, с повышением в должности и заработной плате.
– Хоть это и повышение, но, в связи с изменением места работы, от вас требуется личное заявление.
– Все так неожиданно! – Вероника действительно не знала: радоваться или огорчаться.
– Да. Работаете вы недавно, но отзывы о вашей работе самые благоприятные. Ваш начальник отдела высказал сожаление, что теряет такого ценного работника, но не может закрыть перспективы вашего роста. А здесь как раз начальник бюро ушла на пенсию. Более достойной кандидатуры нам не найти…
Веронике оставалось только поблагодарить за доверие.
Она пришла в цех, где многих, с кем придется работать, уже знала. Технологи, экономисты, нормировщики и диспетчеры снабжали ее исходными данными для расчетов экономического эффекта по цеху микросборок. Это были в основном приятные люди. Смущало одно: у начальника цеха была репутация самодура, а ей под его руководством работать.
Сначала все шло нормально. С работой она справлялась, все узнали ее острый язык и говорили только комплименты, тем более, она их заслуживала. Потом началась история с Федором.
Высокий, добродушный начальник технологического бюро их цеха был закоренелым холостяком. Федор Петренко считался завидным женихом. Отдельная квартира, машина, без вредных привычек, покладистый характер, приличная зарплата… Идеальные параметры для брачного объявления. Многие молоденькие монтажницы и женщины с опытом безуспешно пытались его заарканить.
Даже в постели, куда его затаскивали самые настойчивые и изобретательные, он не терял головы и соблюдал бдительность.
