— Послушай, а тряпье не оставляет отпечатков?
Вот так незаметно мы перешли на «ты». Вернее, я все время называла его то так, то эдак, а вот Николай решился на это в последний момент.
— Не оставляет. Не забудь про ручку рычага передач и двери.
Я тоже решила подстраховаться и вытерла рукавом все, к чему прикасалась.
— Для верности, — пояснила я. — Они все равно будут искать нас, так пусть делают это по описанию, а не по отпечаткам.
— Разве бандиты снимают отпечатки пальцев?
— За них это делают криминалисты, которые получают за это деньги. Ты понял, что у них в штате милиционеры? Это не простая организация.
Николай сглотнул слюну.
— Что будем делать дальше? — спросил он.
— Дальше поедем к колхозному рынку. Где еще можно затеряться среди толпы, как не на рынке, тем более если у него несколько входов и выходов, а снаружи жуткая толчея. Людское море колыхалось сразу в нескольких направлениях; вопреки влиянию Луны, разделялось на реки, а затем на ручейки и снова сливалось в одно океаническое целое.
Возле рынка парковка автомобилей была запрещена, о чем предупреждал соответствующий дорожный знак. Но мы знали, что бандитов это не остановит, значит, надо будет что-то придумать.
— Сейчас мы остановимся у светофора, и я сяду за руль.
Николай посмотрел на меня.
— В этом есть смысл?
— Конечно.
У ближайшего перекрестка, на котором мы вынуждены были остановиться на красный свет, Лосев пробрался назад, а я заняла место водителя, держа руль разорванной пополам масляной ветошью, чтобы пальцы обеих рук не соприкасались с его гладкой поверхностью.
— Что ты собираешься делать? — прошептал Николай.
— Попробую старый трюк с трамваем.
— Это как?
— Едешь рядом с трамваем, а потом проскальзываешь налево прямо перед его носом, разворачиваешься и дуешь в обратную сторону по параллельным рельсам.
Приобретаешь тем самым несколько секунд форы.
— Не боишься?
— Чего? Того, что трамвай нас переедет? Кто же этого не боится?
Николай замолчал. Он довольно слабо представлял себе, как произойдет этот маневр.
— Да… — только и сказал он.
— Посмотри лучше, как там наши друзья на «Волге».
Лосев обернулся назад.
— Не отстают. Уверенно едут, будто готовят нам ловушку, даже две.
Мы подъезжали к колхозному рынку.
— Черт! И в самом деле ловушка! — воскликнула я.
— Где?! — забеспокоился Николай. Впереди маячил представитель ГИБДД и словно высматривал кого-то в толпе.
— Видишь мента?
— Ну и что? Стоит себе и стоит.
— Они никогда прежде здесь не стояли. Где угодно, только не здесь.
— Откуда ты знаешь?
— Приходится часто ездить по городу. А тебе?
— У меня нет машины.
— А рулить умеешь.
— У отца была «Нива», так что Поездил немного.
— Понятно… Даже если этот гибэдэдэшник ни при чем, он все равно может остановить нас.
— Почему?
— Потому что мы на иномарке.
— А-а…
Теперь нас могло спасти только чудо.
— Посмотри, в каком ряду бандиты. Николай снова оглянулся назад.
— В правом.
— Отлично.
Я перестроилась в левый ряд, хотя это было сделать нелегко, потому что не мы одни, как и всегда, мотались по городу.
В этот момент дорогу нам преградил поток пешеходов, которые следовали по переходу в сторону рынка и от него.
Я затормозила.
Стоявший впереди милиционер нацелился на нас взглядом и стал приближаться.
— Осторожно открывай левую дверцу, выскальзывай из машины и присоединяйся к пешеходам, будто с утра ходишь только пешком.
— Понял…
Мы стояли в левом ряду. Преследователи, находясь в правом, вряд ли могли заметить этот маневр, и это сыграло нам на руку. Приоткрыв двери и пригнувшись, мы выползли наружу и влились в поток пешеходов. Если кто из проходящих и заметил эту маленькую хитрость, то и виду не подал. Я увлекла Николая на левый край и теперь нас нельзя было отличить в толпе.
Позади хлынул водопад звуков автомобильных сигналов. «Ауди», в которой мы путешествовали, перекрыла движение транспорта, и разгневанные водители выражали свою ненависть к таким, как мы, с помощью рева клаксонов.
— Не оборачивайся! — шикнула я на Николая, который хотел посмотреть, что делается там, за линией фронта.
Тот втянул голову в плечи и ускорил шаг. Вскоре мы оказались на рыночной площади, заполненной торговцами подержанным хламом и гражданами, транзитом следовавшими дальше, к овощным рядам.
— Куда мы сейчас? — горячо зашептал Лосев.
— Надо установить наблюдение.
— За кем?
— За теми, от кого мы только что удрали.
— А как мы это сделаем?
— Очень просто…
Мы шмыгнули в один из павильончиков, окружавших рыночную площадь, словно повозки североамериканских переселенцев во время стычки с воинственным племенем индейцев ассинибойнов.
— Пиво пьешь? — спросила я Николая, рассматривая полочки с бесчисленным количеством снеди самого разного пошиба.
— Что? — не понял тот.
— Если мы будем просто торчать здесь, ничего не делая, можем вызвать подозрение, — пробормотала я сквозь зубы. — Купи бутылку пива, попроси открыть ее, и мы станем здесь желанными гостями.
— Персона грата, — добавил Лосев.
— Что? — не поняла я.
— То же самое, только по-латыни.
— Ах, да, конечно… Бери скорее пиво, нам пора смотреть в окна.
Николай полез в карман и достал мелочь.
— Сколько стоит бутылка «Балтики» номер три?
— Десять рублей, тут же написано, — гнусавым голосом произнесла женщина-продавщица лет пятидесяти с красным лицом, покрытымсыпью.
— М-да… — смутился Николай. — Мне бутылку «Волжанина», пожалуйста…
— Что, «Балтику» не будете брать? — небрежно бросила продавщица.
— Нет… Пока… Вам потом можно будет вернуть пустую бутылку?
— Мы посуду не принимаем, — заученным тоном произнесла тетя.
— Спасибо… Откройте, пожалуйста. Металлическая крышечка свалилась на пол и покатилась в угол. Звякнув, она застыла на месте и почему-то привлекла мое внимание.
— Блин, как дорого здесь стоит пиво! — проворчал Лосев, подходя к окну.
— Кстати, я забыл спросить, может быть, надо было купить пива для вас тоже?
Я помотала головой.
— Не надо… Я все еще за рулем.
— Что мне делать теперь? — спросил Николай.
— В смысле? — я посмотрела на афериста с высшим педагогическим образованием.
— С этим вот? — он показал на бутылку с мужиком-пахарем на этикетке.
— Пить пиво, словно ничего не произошло.
— Ну да… Лосев шмыгнул носом и поднес зеленое горлышко к губам. Повеяло горьковато-душистым запахом ячменя.
Я смотрела, как он высасывает из бутылки пенящуюся жидкость цвета недозрелой кукурузы, капая на затоптанный пол. Господи, и почему этот человек решил играть в такие опасные игры? Неужели для нормального человека нет занятий более подходящих?
Николай внезапно поперхнулся и закашлялся. На глаза навернулись мутные слезы. Мутные оттого, что они смешались с пыльным потом, обильно выпавшим на лице.
Он вытянул вперед дрожащую правую руку с торчащим указательным пальцем.
Совсем как в фильме «Назад в будущее», когда Джордж Макфлай произносил имя «Бифф», обращая внимание главного героя на то, что школьный хулиган пытается привлечь на свою сторону девушку Лорейн.
— Это они?
Я схватила его за руку.
— Не показывай пальцем!.. Ты нас выдаешь!..
Я мысленно отругала себя за то, что больше обращала внимание на то, как Николай пьет пиво, чем на обстановку вокруг нас.
И в самом деле, по площади, словно бездомные собаки в поисках корочки хлеба, мотались парни в костюмах. Те самые, что преследовали нас на серой «Волге».
— Гады, никак не отцепятся!.. — прошептал Лосев, забыв про пиво.
— Еще бы!.. Видно, ты их крепко достал. Как-нибудь расскажешь про эту организацию. Это они замешаны в убийстве?
— Нет, то был другой случай.
— Понятно. Значит, сначала про убийство, а потом перейдем к настоящему моменту.
— Почему не сейчас?
— Потому что я люблю, когда соблюдают хронологию, так что все по порядку. К тому же двое уже идут сюда…
И действительно, парочка вражеских агентов направлялась в нашу сторону.
Все как положено: спокойно-решительные лица, строгие костюмы, руки, готовые в любую секунду нырнуть за лацкан пиджака.
— Может, они направляются не к нам?
— А куда, по-твоему?
— В какой-нибудь другой ларек? Это же не единственный павильон на площади!
Это было верно подмечено — не единственный. Но почему-то псы криминала направлялись именно к нам. Может быть, у них сработало особое чутье? Или дуракам везет?
— Здесь должен быть второй выход! — Я потянула Николая за собой.
— Что?!
— Молчи и делай то, что говорю! — Я не на шутку начала злиться.
