Второй звонок был Анжеле. Ей я тоже сказала о своей поездке и поинтересовалась, знала ли она, чем ее учитель занимался в Москве.
– Да, я знала об этом, – ответила она мне. – Но Валерий Михайлович не любил говорить на эту тему, особенно с учениками.
– Значит, как он вышел на этот клуб, вы не в курсе?
– Нет, но я предполагаю, что во время поездок на семинары к мастеру Бинь он как-то разузнал об этом клубе, может, ему кто-то сказал, не знаю… Но мастеру Бинь он точно об этом не говорил, потому что тот не жалует подобные мероприятия, считая это нерациональной тратой своей энергии и… Впрочем, это отдельная философия. Татьяна, вы считаете, что поездка вам может что-то дать?
– Я пока ничего не знаю, но считаю, что эту версию должна проверить, – сухо ответила я, посчитав, что моя собеседница задала не совсем корректный вопрос.
– Ну что ж, езжайте. Только мне кажется, вы зря потратите время. При чем тут вообще Москва?
Милая моя, может быть, тебе рассказать про столичную любовницу вашего любимого учителя? А то вы, как я смотрю, считали своего Валерия Михайловича просто идолом и примерным семьянином.
– Анжела, извините за резкость, но я не должна вас посвящать во все детали моего расследования. Я всего лишь оповещаю вас о своих передвижениях. Просто чтобы вы были в курсе, что меня некоторое время не будет в городе. Поверьте мне, я еду в Москву не разгонять тоску.
– Хорошо, хорошо, Татьяна, поступайте, как считаете нужным. Это ваша работа. Нам главное результат.
Я еще хотела спросить у Анжелы по поводу их персональных тренировок с Валерием Михайловичем, но решила сделать это позже. Если поездка в Москву ничего не даст, то тогда я начну строить другие версии.
Отложив телефон на журнальный столик, я призадумалась. И мысли мои зацепились за одного человека, о котором я уже не раз вспоминала за сегодняшний день.
Это Костя Чекменев – мой друг, любимый сэнсэй. Костя – спортсмен-мордобоец, тоже частник вроде меня. Людей тренирует, знает карате и ушу, но его основная слабость – уличный стиль, обычная народная драка, действия без ритуалов.
С Костей мы познакомились на последнем курсе юридического института. Тогда я уже шла на черный пояс, занимаясь у тренера Полякова. Но неожиданно на горизонте нарисовался Константин. И видимо, неспроста, ведь все, что ни случается порой, к лучшему. Так вышло и с Костей, именно он научил меня некоторым моментам владения боя, отточил мои приобретенные навыки. Мы стали друзьями, очень близкими друзьями… Костенька! Он был хорош и как партнер по ресторанам, и как поддержка в трудную минуту. Когда я ушла из прокуратуры и занялась частным сыском, то Костя не раз мне помогал в делах. Если бы не он, не его моральная и физическая поддержка, то я бы, наверно, не справилась. Сломалась бы психологически, а то и вообще бы меня уже не было в живых. Одно время я даже думала о том, чтобы организовать с ним частное сыскное бюро или школу рукопашного боя. Но судьба распорядилась по-своему. Около двух лет тому назад Костя перебрался в Москву, решив, что наш город слишком тесен для него и не дает возможностей для полного размаха способностей. В столице Костя обосновался в каком-то затрапезном спортивном клубе, а полтора года назад женился на молодой красавице-москвичке, и вскоре у него появился сын Артемка. Я искренне была рада за Константина, хотя прошло немало времени, пока мои чувства к нему не угасли. Но мы остались друзьями, порой созванивались, иногда общались в Интернете.
И сейчас, сидя в своем любимом кресле и размышляя, я поняла, что встречи с Костей не миновать. Во-первых, был повод его увидеть, а во-вторых, мне, скорее всего, потребуется его помощь.
Вздохнув, я покрутила в руках сотовый. Нет, сейчас не буду ему сообщать о своем визите. Время, конечно, еще не совсем позднее, но лучше это сделаю на месте. Так подсказывала моя интуиция.
Стараясь унять свои мысли о Константине, я поняла, что мне нельзя упустить из своей памяти еще одного не менее важного человека. Бывает такое, что внутри тебя возникает неожиданный порыв, будто вспышка. Ты никак не можешь это объяснить, но понимаешь, что сделаешь именно так. И то, что было для тебя актуальным еще минуту назад, как бы само собой отходит на второй план. Так и случилось со мной в эту минуту. Я поняла, что ароматная ванна подождет, хотя время у меня для ее принятия было предостаточно. И сон тоже можно отложить. Глянув на часы, я убедилась, что время еще не совсем позднее, к тому же у человека, которого я собиралась посетить, нет понятия времени. Точнее, оно есть, но у него свои представления об этом, также как и обо всем мироздании в целом.
Мастер Чен.
Моего знакомого Чен Чжу забросила в наш город волна перестройки и гласности. Он стал применять свои целительские навыки на местных страждущих по всем классическим канонам лекарей Поднебесной. При этом старался – но, по-моему, без особого успеха – поделиться опытом с местными эскулапами. Ветер перемен с волнующим запахом китайских благовоний занес однажды и меня в жилище доктора Чен Чжу. И старый мудрец научил меня таким вещам… А заодно мы стали добрыми друзьями.
Помню, как мы с ребятами и девчонками из группы карате в первый раз пригласили к себе недавно приехавшего в наш город таинственного старика-китайца. В парилке нам не удалось поразить его своей жаропрочностью, а вот он удивил всех, принеся с собой настой каких-то необыкновенно душистых трав. Выйдя из сауны, Чен невозмутимо вставал под ледяной душ и не мог понять, почему это поражает большую часть компании. Потом он многих отучил пить после бани пиво и другие прохладительные напитки и приохотил к всяческим разновидностям чая. Я еще не встречала другого такого ценителя этого древнего напитка. Чен с тех пор частенько ходил с нами в сауну, мы учили его новым русским словам, а он нас – новым способам заваривания своего любимого напитка…
А ведь в начале лета Чен приглашал меня отведать божественного «По Ли»…
И только сейчас так запоздало, в начале осени, я вспомнила о приглашении старого знахаря. Подвластные современному ритму, мы порой совсем забываем о таких приятных и душевных моментах жизни, погружаясь в повседневные заботы. Меня, как маленькой тонкой иголочкой, кольнуло угрызение совести. Но я знала, Чен никогда не обижается, он философ, и у него свои взгляды на природу вещей.
…Я постучала в дверь моего доброго учителя Чен Чжу. Потом еще раз. Никто не отзывался. Я сконцентрировалась, из-за двери не ощущалось ничего, кроме доброй спокойной атмосферы, характерной для жилища Чена.
Я шагнула за порог, закрыла за собой дверь и огляделась. Комнату заполнял уютный и мирный неяркий свет. На обеденном столике красовался изысканный фарфор, заботливо расставленный в ожидании каких-то роскошных яств. В жилище Чена ничего не изменилось: картины, мебель – все было на своих местах. Не хватало только самого хозяина.
– Танечка, добрый вечер! – раздался у меня за спиной знакомый голос.
Я стремительно обернулась, хозяин стоял в двух шагах от меня и смотрел будто в самое сердце своими острыми глазами из-под правильных дуг седых бровей. За его спиной чуть покачивалась плотная занавеска, за которой располагалась дверь в спальню.
– Здравствуй, Чен!
– Здравствуй, здравствуй, Танюша. Давно не заглядываешь! Я уж думал, ты достигла наивысшей гармонии с каким-нибудь даосом. Но вижу – это не так. А сама ты только что вернулась из далекой страны воспоминаний. И я тоже там был, видимо, совсем рядом с тобой, так что я знал, что меня сегодня должны посетить. Проходи, Танюша, чай «По Ли» ждет тебя. А еще я приготовил овощи. Ты же не ужинала?
Чен – мастер национальной кухни. Его овощи с майонезом и чесночным соусом – это нечто. И чай «По Ли» заслуживает отдельного внимания, ведь несмотря на то, что я заядлая кофеманка, от данного напитка я не отказывалась никогда.
Мы принялись за горячие овощи. Это блюдо стоит вкушать либо в полном молчании, либо за неторопливой беседой – непременно о чем-либо столь же возвышенном, как сама Поднебесная. Я наслаждалась блюдом и молча слушала. А Чен неторопливо, словно между прочим, рассказывал мне о геомантии, о том, что она тесно связана с древней практикой, называемой «фань шу». В народе привыкли называть это просто фэншуй. Но сегодня я узнала, что есть и другие транскрипции: «фенг шуи» и «фань ши». Цель этой восточной практики – создавать порядок, мир и благополучие там, где мы живем. Достигается это путем согласования внешнего вида строения, его планировки и внутреннего убранства жилища.
Чен всегда рассказывал интересно. И даже говоря то, что я в принципе знала, он пытался преподнести свой рассказ под другим углом и снабдить его новыми сведениями, что всегда было интересно.
А затем настал черед божественного чая «По Ли». Чену его присылают оставшиеся на родине друзья. В тот момент, когда я пила горячий, похожий на терпкое сладкое вино напиток, я была почти счастлива. И, видимо, это «почти» не ускользнуло от взора многоопытного Чен Чжу. Когда я допила вторую чашку, он пронзительно посмотрел на меня и сказал:
