— Мартель украл у него миллионы?
— Так говорит Китти.
— Это, должно быть, приманка. Нет возможности украсть миллион долларов, только если ограбить банковский грузовик.
— Есть, и она не лжет, она мне никогда не лгала. Ты должен понять, что это единственный шанс в жизни.
— Шанс в смерти, Гарри.
Эта мысль его отрезвила.
— Конечно, такой шанс возможен.
— Почему Лео Спилмен доверил это дело тебе?
— Китти ему посоветовала. Я единственный, кому она доверяет. — Он, вероятно, заметил сомнение на моем лице, потому что добавил: — Для тебя это может казаться забавным, но это факт. Я люблю Китти, и она это знает. Она говорит, если я сделаю это дело, она может вернуться обратно ко мне. Его голос зазвучал громче, как будто он хотел убедить меня.
Я услышал мягкие, быстрые шаги сестры в коридоре.
— Китти сказала мне, что жила здесь, в городе.
— Верно, Китти — местная девушка. По правде, мы проводили наш медовый месяц в отеле «Брейкуотер».
Он заморгал под повязкой.
— Какое у нее девичье имя?
— Секджар, — сказал он. — Ее родители были поляками. Ее мать ненавидела меня за то, что я ограбил ее колыбельку, вот как она говорила.
Старшая медсестра открыла дверь и заглянула.
— Вам пора уходить. Вы обещали вести себя спокойно.
— Гарри немного заволновался.
— Этого не должно быть. — Сестра открыла дверь пошире. — Побыстрее, пожалуйста.
— Ты со мной, Арчер? — проговорил Гарри. — Ты знаешь, что я имею в виду?
Я не был с ним, и я не был против него. Я сделал кружок из большого и указательного пальцев и выразил таким образом свой ответ!
В окрестностях Благотворительного госпиталя находилось несколько подсобных лечебных центров и клиник. Клиника доктора Сильвестра была одной из них. Она выглядела скромнее и менее процветающей, чем большинство ее соседей. Вытертая дорожка проходила по ковру в прихожей от входной двери до приемной стойки. Доктора и специалисты-консультанты, занимающиеся внутренними болезнями, были обозначены на специальной доске у входа.
Девушка, дежурная в приемной, сказала мне, что доктор Сильвестр еще не вернулся с обеденного перерыва. У него еще полчаса обеденного времени, и, если я хочу, могу подождать.
Я назвал ей свое имя и присел среди ожидавших пациентов. Через некоторое время я начал ощущать себя одним из них. Розовое шампанское, а может быть, и та леди, с которой я его пил, вызвали у меня тупую головную боль. Другие части моего организма также плохо себя чувствовали. К тому времени, как доктор Сильвестр появился в клинике, я был окончательно готов заболеть и доложить ему о болезненных симптомах.
Он выглядел так, будто у него самого были симптомы какой-то болезни, возможно — похмелья. Он откровенно выразил неудовольствие, увидев меня. Но протянул мне руку и профессионально улыбнулся. Он провел меня мимо своей грозной секретарши в консультационный кабинет.
Он одел халат. Я посмотрел на дипломы и сертификаты на обитой фанерой стене. Сильвестр имел практику в хороших школах и больницах и прошел через требуемые экзамены. У него за спиной была репутация ответственного специалиста. То, что впереди, было не совсем ясно.
— Что я могу для вас сделать, мистер Арчер? Вы выглядите усталым.
— Это потому, что я и на самом деле устал.
— Тогда пожалейте ноги и садитесь. — Он показал на стул у края стола и сел сам. — У меня всего лишь несколько минут, так что давайте поскорее. — Внезапное дружеское расположение было вынужденным. За ним скрывался наблюдающий за мной игрок в покер.
— Я выяснил, кто такой ваш пациент Кетчел.
Он поднял брови, но ничего не сказал.
— Он владелец казино в Лас-Вегасе с весьма обширными связями в сфере рэкета. Его настоящее имя Лео Спилмен.
Сильвестр не удивился. Он произнес спокойно:
— Это соответствует полученной сегодня утром информации. Он оставил свой адрес — клуб «Скорпион» в Лас-Вегасе.
— Жаль, что вы не смогли это вспомнить вчера, когда это было нужно.
— Я не могу помнить обо всем.
— Может быть, вы вспомните и другое. Вы познакомили Лео Спилмена с Роем Фэблоном?
— Не помню.
— Вы помните: было это или не было, доктор?
— Вам не следует так со мной разговаривать.
— Отвечайте на мой вопрос, — сказал я. — Если не будете отвечать, я найду людей, которые расскажут мне больше.
Его лицо вытянулось. Он выглядел и напуганным, и угрожающим, словно кусок скалы, качающийся на краю обрыва.
— Почему Мариэтта Фэблон обратилась к вам за деньгами?
— Я старинный друг. К кому же ей обращаться?
— Вы уверены, что она не хотела шантажировать вас?
Он огляделся, будто находился не в своем кабинете, а в клетке. Морщины вокруг рта стали резче и глубже, как шрамы.
— Вы что-то не договариваете, доктор?
После недолгого раздумья он сказал:
— Я круглый дурак. — Он впился в меня глазами. — Вы можете хранить секреты?
— Нет, если это касается преступления.
— Какое преступление? — Он выбросил обе большие руки на стол. — Нет никакого преступления.
— Тогда почему вы так обеспокоены?
— Этот город — генератор слухов, как я сказал уже вчера. Если станет известно обо мне и Спилмене, я конченый человек. — Его руки медленно поднимались, как две рыбы-звезды. — Сейчас я иду на дно, если хотите правду. В этом городе слишком много развелось докторов. А я сейчас на мели.
— Карточные проигрыши?
Он вздрогнул.
— Как вы об этом узнали? — Он постучал по столу своими скрюченными руками, он был бесхитростным человеком. Он разволновался. — Что вы хотите со мной сделать?
— Вы знаете, что я хочу, — получить информацию об этом человеке, Мартеле, и одновременно прояснить некоторые вопросы в том, что случилось с Фэблоном. Оба они связаны с именем Спилмена, а может, и еще с чем-то. Семь лет назад, когда Спилмен уехал из города, через два дня после смерти Фэблона, он взял с собой Мартеля. Вы это знали?
Он посмотрел на меня в замешательстве.
— Мы говорим о том, что было семь лет назад?
— Совершенно верно. Вы вовлечены во все дела, потому что привели в клуб Спилмена.
— Я его не приводил. Он сам пришел. По правде, это была та женщина. Его жена придумала. Она мечтала развлечься две недели в Теннисном клубе. Он ухмыльнулся, показав зубы.
— Вы должны Спилмену деньги?
— Неужели нет?! — Он всматривался в прошлое своими потухшими глазами. — Если я дам вам прямые ответы на некоторые из этих вопросов, как вы намереваетесь их использовать?
— Факты я придержу при себе. Один из клиентов сказал как-то мне, что он всегда готов доверить мне секрет, поскольку он будет находиться во мне и никогда не достигнет дна. Вы не мой клиент, но я сделаю все, чтобы сохранить ваше реноме.
— Ловлю на слове, — сказал он. — Не думайте, что я один из тех неисправимых игроков. Это верно, я занимаюсь игрой, но это единственная возможность в наше время обойти эти грабительские налоги. Но я не из тех наглых типов, которые обосновались в Лас-Вегасе. Я сторонюсь Вегаса.
— Именно поэтому вы никогда не встречались с Лео Спилменом.
— Согласен, я бывал там. Последний раз я отправился в Лас-Вегас в очень плохом настроении, просто ужасном. Мне было безразлично, что произойдет. Моя жена… — Он сжал губы.
— Продолжайте.
Он сдержанно выдавил:
— Я собирался сказать, что моя жена в это время не была со мной.
— Вы хотите сказать, что у нее была связь с другим человеком.
Его лицо исказилось болью.
— Боже мой, она вам это сказала?
— Не важно, как я это узнал.
— Вы знаете, кто был тот, другой, человек? — спросил он.
— Рой Фэблон. Потому-то вы и хотели, чтобы он умер!
— Благодарю, вы проясняете некоторые темные пятна прошлого.
— По правде говоря, это делает жизнь. Что произошло с вами в последний раз, когда вы были в Лас-Вегасе?
— Много чего. Во-первых, я проиграл несколько сотен в рулетку. Вместо того, чтобы успокоиться, взять себя в руки, я взбесился и пошел во все тяжкие. Я проиграл весь свой кредит, и до сих пор на мне висит долг. Я должен Лео Спилмену почти двадцать тысяч. Он вызвал меня в кабинет, поговорить о долге. Я сказал, что могу занять у друзей от силы десять тысяч, остальные прошу его подождать. Он возмутился, кричал, обозвал меня мошенником, дерьмочистом и другими ругательствами. Он готов был убить меня, если бы его не успокоила женщина!
— Китти была там?
— Да. Она заинтересовалась мной, когда узнала, что я из этих мест. Она напомнила ему, что в драке будет считаться преступлением, если он прибегнет к кулакам. Понятно, он был профессиональным боксером. Но он был в очень плохом состоянии, и я думаю, что я справился бы с ним. — Сильвестр погладил свой кулак. — Я занимался боксом в колледже.
