* * *
Александр Крушинников не был трусом. В Чечне он однажды попал в руки "чехов"... По крайней мере, они так считали. Потому что их было трое и у них было оружие. А он был один, из оружия у него остался только нож. Он отбился, он вырвался, убив одного и ранив двух других. Нет, никто не мог назвать Саню Крушинникова трусом...
- А ты кто? - спросил он у Петрухина в ответ на вопрос: "Ну что, Алексан Палыч, будем говорить?" - А ты кто? Ты че беспредел творишь?
Петрухин ухмыльнулся и сказал:
- Отвечаю по порядку. Меня зовут Дмитрий, по поручению фирмы "Феникс" разбираюсь в истории с убийством Образцова. Что касается беспредела... я беспредел не творю. Но, может статься, что без него не обойдется. Давай, Саня, я тебе объясню твои перспективы. Я про тебя очень многое знаю. Особенно про твою последнюю поездку в Питер.
- Какую такую поездку в Питер? - спросил сквозь зубы Крушинников. Он уже понял, что влип крепко. Крепче некуда... Он уже понял, что попал не к ментам. И от этого понимания стало еще хуже. Но все-таки он еще не хотел сдаваться.
- Последнюю, Саня. Ту, в которую вы с Андрюхой завалили Людоеда. Я знаю почти все... А как думаешь - откуда? Молчишь? А ведь на самом-то деле все просто, Саня: Бодуля вас сдал. С потрохами. Как начали ему пальцы ломать, так он и раскололся. И все рассказал на видеокамеру. Приедем в Питер - дам тебе поглядеть... Интересное кинцо, Санек.
Петрухин закурил сам и дал сигарету пленнику. Петрухин блефовал и отлично знал цену своему блефу... В обычных условиях Крушинников, скорее всего, на этот номер не попался бы. Но сейчас он находился в условиях экстремальных, на какие-то несоответствия в словах он просто-напросто не обратит внимания.
- ...Я дам тебе поглядеть, Саня. И сам с тобой погляжу. - Петрухин выдохнул дым и сказал:- Брось в партизана играть, Саша. Бодуля, дружок, уже рассказал, что подписал на мокруху тебя и Петрова, что он дал вам адрес, что снабдил телефонами... Телефоны, кстати, зарегистрировали на паспорт Нечаева Игоря Павловича, украденный здесь, в Твери, год назад. Не ты украл?
- Нет... Не знаю я никакого Нечаева, понял?
- Ну, это не важно. Может, паспорт у Нечаева взял Петров. А может, и сам Бодуля. Я не знаю, да это мне и не важно... Важно, что я точно знаю, как дело было. Знаю, что регистрировал телефон лично Бодуля. Знаю даже, что после дела вы сразу позвонили в "Манхэттен": билеты, мол, пора заказывать домой...
Крушинников молчал. Слова доходили до него, как сквозь вату. Общий смысл он улавливал, и этот смысл был страшен: поймали. Поймали на такой крюк, с которого не сорвешься... Он был безоружен, в наручниках. Один против четырех крепких мужиков. Кружилась от удара голова. Зажав в огромном кулаке сигарету, он сильно затянулся... Он взвешивал шансы и понимал, что они равны нулю. Если бы не наручники! Если бы не наручники, он бы попытался. В тесном объеме микроавтобуса шансы - маленькие, совсем маленькие - все-таки были. Он бы попытался... терять-то все равно нечего.
- Ну так что молчишь, Саша? - услышал Крушинников голос.
- А что ты хочешь от меня услышать? - ответил он через силу.
- Как дело было.
- А зачем?
- Дурак! Чтобы жизнь тебе сохранить...
- А вы что - жизнь мне сохраните? Не свисти, начальник.
- Расскажешь все на видео - сохраним, - серьезно сказал Петрухин.- Ты нам не нужен. Нам даже Бодуля ваш не особо нужен... Поэтому, если дашь показания, можешь катиться на все четыре стороны... Понял?
- А почему я должен тебе верить? - спросил пленник настороженно, но в этой настороженности уже слышалась надежда... Или тень ее. Слабенькая, дрожащая тень, на которую дунь - и она исчезнет... Но все же она была, она ощущалась в настороженном голосе убийцы Крушинникова. Убийцы тоже хотят жить.
- А ты можешь не верить, - ответил Петрухин. - Просто выбора-то у тебя, Саня, нет. Или ты с нами сотрудничаешь и остаешься на свободе. Или... ты все равно с нами сотрудничаешь, но через сломанные пальцы, сломанные руки, раздробленные колени. А потом садишься в тюрьму... Если, конечно, выживешь. Но даже если и выживешь, то навсегда останешься инвалидом. Извини за прямоту.
Петрухин заметил, как напрягся боксер Саша, а Витя стал индифферентно смотреть в окно.
Надо было, запоздало подумал Петрухин, предупредить ребят, чтобы они не принимали угрозы за чистую монету... Он забыл это сделать и теперь находился в весьма двусмысленном положении. Но проводить инструктаж теперь было уже поздно.
- Точно отпустишь? - спросил Крушинников, глядя исподлобья. Он уже докурил сигарету, и она жгла пальцы, но убийца не замечал этого.
- Да, отпущу, - просто сказал Петрухин.
- Спрашивай, - сказал убийца. Конечно, он не верил Петрухину, но... выбора действительно не было.
...Зеленцов поставил видеокамеру "Sony" на маленькую треногу, приготовился писать. Для того чтобы пленник немного расслабился, Петрухин выкурил с ним еще по сигарете и немного "поболтал". Болтовня на самом деле носила конструктивный характер: Петрухин наставлял убийцу, что нужно сообщить о себе в начале записи... Заодно он предложил Крушинникову принять сто граммов коньяку, но тот отказался, а попросил чего-нибудь "от головы". Зеленцов дал ему таблетку пенталгина.
- Готов? - спросил Петрухин.
- Готов, - ответил Крушинников.
- Поехали, - сказал Дмитрий. Зеленцов включил камеру.
...Меня зовут Александр Павлович Крушинников. Я родился семнадцатого ноября тысяча девятьсот семьдесят третьего года в городе Калинин. Проживаю в Калинине, то есть в Твери, на улице Железнодорожная, дом девять... Че дальше?
- Дату, мотивы твоего интервью.
- Сегодня семнадцатое июля. Мотивы моего интервью: желание рассказать правду об убийстве бизнесмена Образцова... Добровольно.
- Где и когда был убит Образцов?
- В Ленинграде, 6 июля, на улице Казанской, возле офиса фирмы "Феникс".
- Кем и как?
- Да кем же? Мной... из винтовки... в тыкву... с чердака.
- Ну что же: с чердака и в тыкву - не самый исчерпывающий ответ, но к этому мы вернемся позже. А сейчас расскажи, почему ты убил бизнесмена Образцова. Были ли вы знакомы раньше?
- Нет, мы не были знакомы. Откуда? Он в своем Питере бабки шинковал, да Невский на "мерседесе" утюжил. А я в депо локомотивном, по самые яйца в мазуте... Где же мне, холопу, с барином-то познакомиться? Когда он по презентациям шастал, я в Чечне на спецоперации ходил, зачистки проводил... А ты говоришь: знаком... Я его морду первый раз увидел у этого самого "Феникса". Показали мне, как он, сучонок, на работу свою приезжает. Весь, бля, на пальцах, харя светится... В общем - новый русский. Людоед!
- А кто тебе показал Образцова?
- Кто же? Понятное дело - Бодуля.
- Кто такой Бодуля ? Можешь назвать его имя, фамилию, прочее?
- Бодуля - это, конечно, погоняло. Зовут его Кирилл, отчества не знаю, фамилия Коровин. Потому и погоняло такое: Бодуля... Он сам-то наш, тверской. Зону топтал. Раньше-то, говорят, из крутых был, а сейчас так - пьянь. Пыжится, как х... на свадьбе, да только понты это голимые. Он, Бодуля, нас с Андрюхой Петровым и подписал на мокруху. Прикатил сюда, в Тверь, стало быть, на "бээмвухе" с шестеркой за рулем. Понту немерено. Он с Андрюхой-то еще раньше был знаком. Вроде даже какие-то дела вместе они крутили. Но про это я ничего не знаю. Не скажу... В общем, Анд-рюха был в курсе, что я в ВДВ служил. Что в Чечне был... Что снайперскую подготовку имею. Он меня и пригласил, познакомил с Бодулей... Ну и давай издалека, да с подходцами. А я сразу просек, в чем дело. Говорю в лоб: че ты муму гребешь? Че ты крутишь? Ежели надо кого завалить - так и скажи. Я от этой скотской жизни сам уж скоро на кривую дорожку выйду с кастетом. Они помялись-помялись, позажимались, как целки. Не ждали видно, что я им сразу - да в лоб. Потом Бодуля и говорит: о-о, это, говорит, наш человек. Я, говорит, в человеках понимаю, до дна вижу. А сам-то лысый в сорок лет, на водке да на анаше весь. Из пасти гнилью воняет, как от мертвяка... О-о, говорит, это, говорит, наш человек. Ох, ни хера себе думаю: НАШ!
Крушинников замолчал, задумался, наморщив лоб. Видимо, он вспоминал тот вечер, когда уголовник, алкоголик и наркоман Бодуля назвал его "нашим человеком"... У Петрухина была масса уточняющих вопросов: когда происходила встреча с Бодулей? Где? При каких обстоятельствах? И т. д., и т. п. Петрухин пока воздерживался от вопросов, понимая, что их время еще придет, а сейчас, когда убийца так легко и неожиданно раскрылся, вмешиваться не стоит. Естественный поток речи - самое убедительное доказательство...
...Так и сказал: наш человек. А я говорю: ваш - не ваш... пустой базар. Есть дело - говори. Нет - я пошел. Аревидерчи, кореша... Но в тот день мне все равно ничего не сказали. А сказали только через три дня: так, мол, и так, есть в Питере серьезный человек, но ему пидарасы кислород перекрывают, деньги вымогают. Даже кликуха у ихнего главного - Людоед. Секешь, Саня - Людоед? И нет ему, хорошему-то человеку, никакой жизни от этого Людоеда. Просит он защиты. И готов за это заплатить. Я им в лоб говорю: сколько? Сколько ваш хороший человек бабок мне отшершавит? Они опять помялись-помялись и говорят: пять штук. Нормально, думаю, нормально... На всех, говорят. Я: на кого, говорю, на всех? Ну, говорят, типа: на нас, на троих. Я понял, что это идет разводка и сказал: на х..., кореша, на х... Вижу, они малость того, ну, типа, растерялись. А чего ты, говорят, хочешь? Я говорю: за мокруху не меньше пяти тысяч долларов наличными. А остальные расходы - оружие, транспорт, оплата помощника, если, конечно, понадобится помощник - пусть "хороший человек" сам оплачивает. Они сказали, что я расценок не знаю, тему не секу... А я их - точно! - не знаю. Я прейскурантов в газетке опубликованных не видел. Мне самому страшно: вдруг я палку перегнул, запросил лишку и мне сейчас скажут: аревидерчи, кореш... Но они пошумели, пошумели, потом Бодуля позвонил кому-то и сказал мне: Евгений Борисыч согласен. Получишь свои пять штук... Слышь, дай-ка закурить, братан.
