Романа я вычислил тут же. По радостному блеску его глаз питекантропа понял: будет бить. Самый молодой, парень лет восемнадцати, отошел от них, вероятно предпочитая наблюдать со стороны. Другой, худосочный, прыщавый, немного постарше, бодро подначил:
- Товарь его, Рома!
Сваренная из металлических прутьев калитка была довольно массивной и открывалась вовнутрь. Запрыгнув во двор, я с размаху заехал ею Роме по роже. Очумевший, он отлетел к машине, беспомощно вытирая бегущую из рассеченного лба кровь. Но это продолжалось считанные секунды. Парень зверел на глазах, подстрекаемый к тому же прыщавым недорослем.
- Мочи его, Рома! Я подмогну! - От нетерпения придурок приплясывал на месте.
Мне стало тоскливо, как евнуху в гареме. Отчетливо я понял: уже избитому, мне с ними не справиться.
Помощи ждать было неоткуда. Однако она пришла.
- Роман, я милицию вызвала, - громко, спокойно, без всякой паники сообщила Катерина, подходя к ограде. - Тебе лучше чухать отсюда, и поскорее. Так что, Олег, забирай своего бультерьера и исчезни со скоростью звука. Разборок мне здесь не надо.
В рядах нападавших произошло некоторое замешательство.
Видя, что молодой скрепя сердце двинулся к машине, тем самым подав знак к отступлению, я шавкой забрехал вслед:
- И маг отдайте, крысятники!
- Что-о? - Садившийся было в машину Роман остановился, и я пожалел, что так не вовремя тявкнул из-под крыльца.
- Ничего, - вмешалась хозяйка. - Двигайте отсюда.
Плюнув в нас выхлопом, сердитая "Волга", с визгом сдирая протектор о рашпиль асфальта, помчалась по улице. Однако номер я заметить успел.
- Спасибо!
- Не за что. Они мне самой надоели до чертиков. Вон где сидят. Дружки Витькины. Заметут их когда-нибудь и Витьку тоже.
- Заметут, - согласился я.
- А ты-то что радуешься? Одного поля ягода.
- Поле у нас у всех одно, а вот ягодка у меня послаще. Только пробовать некогда, мне тоже сматываться надо. Сейчас менты явятся.
- Не явятся.
- Но ты же...
- Никого я не вызывала. Олега на понт взяла.
- Он кто?
- Начальничек... босс!
- Пацан?!
- Да, у этого пацана папаша...
- Кто?
- Ладно. Все. Дергай, красавчик!
- Позвонить-то можно? Межгород.
- Телеграф на Шота Руставели. Недалеко.
- А зачем дом продаете?
- Тебя не спросили. Шевелись давай!
- А с Витей попрощаться?
- Я тебе попрощаюсь! Двигай отсюда! - уже зло выкрикнула Катерина. Разозлился и я.
- Слушай, черноголовая, ублюдки из банды твоего сыночка, может, как раз сейчас силой увезли мою Ленку. Похитили, понимаешь? И если это подтвердится, тюряги твоему ублюдку недоношенному не миновать. При удачном ведении дела - и тебе. Я ясно излагаю?
Она заморгала бездумно и беспомощно.
- Какую Ленку?
- Сестру мою, - почему-то соврал я.
- За что?
- За то же самое, из-за чего вы продаете дом.
- А из-за чего мы продаем?
- Кончай, Катерина. Мне надо срочно позвонить.
Она махнула рукой, устало и равнодушно:
- Заходи, черт бы тебя побрал!
В просторной передней у низкого мягкого пуфика стоял телефон. По коду соединиться я не сумел, поэтому срочно через 07 заказал рабочий Ленкин телефон. В ожидании, подражая Катерине, закурил. Перетрусила она порядком. Жадно глотая дым, спросила:
- А это что - серьезно?
- Я не знаю дружков твоего сынишки, но думаю, да. Как твое мнение?
- Наверное.
- Дом почему продаете?
- Жить здесь стало плохо.
- А точнее? Деньги нужно срочно отдать?
- Ага. Витька задолжал, счетчик грозят включить.
- Банда-то у них мощная?
- Не зна-а-аю, - вдруг белугой, лицо наперекосяк, заревела незадачливая мамаша. - А сам-то кто такой?
- Константин Иванович Гончаров. Человек свободной профессии. Приехал...
Длинно и противно запиликал телефон. Ответил Ленкин начальник. По тому, как отвечал, я сразу понял неладное.
- Что случилось, Игорь Павлович?
- Константин Иваныч? - узнал он. - Передаю трубку Татьяне.
- Костя, привет! - издалека запищала Ленкина лучшая подруга. - А Лены нет.
- Где она?
- Сами не знаем.
- Домой звонили?
- Да. Говорят, с утра на работу ушла. Только здесь и не появлялась.
- Ладно, понял.
- Да ты, Костя, не подумай...
- Я понял. Запиши телефон в Ташкенте, где меня можно найти. Номер? - зло спросил я сразу все сообразившую хозяйку.
Она торопливо назвала, и я продиктовал его Татьяне, потом положил трубку.
- Что там? Случилось что? - залепетала женщина, преданно и жалобно глядя мне в глаза.
- Где придурок твой?
Похоже, вид мой не предвещал ничего хорошего, потому что она, грудью прикрыв одну из трех дверей, ведущих в коридор, зашипела отчаянно и истово:
- Не подходи. Я закричу. Убирайся! Не позволю сына трогать!
- Замолчи, дура, - тихо и спокойно посоветовал я, но, видимо, что-то такое было в моем голосе, отчего Катерина испуганно затихла.
Я бессильно шлепнулся на пуф, сжав стучащие болью безысходности виски. Что делать? Как я мог помочь Ленке, которая уже почти наверняка в лапах подонков? Да еще находясь в трех тысячах километрах от нее. А будь я рядом? Все равно найти ее практически было бы невозможно.
Сценарии похищений, как правило, одинаковы. Бандиты вступят со мной в переговоры, требуя свои баксы, которые я, кстати, не брал, и будут выматывать меня до последнего, до конца. До какого, я пока не предполагал. И вполне возможно, в живых ее уже нет.
Обратиться в милицию? Но что это даст? Даже если я плюну на себя и все расскажу, нет никакой гарантии, что менты найдут ее хотя бы мертвой.
Единственное мое преимущество в сложившейся ситуации - то, что я знаю похитителей, а значит, действовать нужно отсюда, из их гнезда. Но что я могу им предложить взамен Ленкиной и своей жизней? Таких денег у меня нет. Поделиться своими призрачными подозрениями и еще более эфемерным планом по розыску настоящих преступников? А если подозрения мои не подтвердятся, то господин Гончаров, то бишь я, вместе со своей любовницей будет эскортирован в принудительном порядке в мир иной. Еще раз все просчитав, я понял, что есть только один выход.
- Катерина, свари кофе покрепче, а я пока потолкую с твоим сынишкой.
- Не-ет, - белея, прошептала она, едва шевеля побелевшими губами.
- Послушай, мою Ленку взяли заложницей. И дружки-подельники твоего сынули в любой момент ее могут убить. И вот тогда постараюсь я. Ни один подонок из их бандитской группы в живых не останется. В том числе и твой ублюдок. Ясно? Пока еще все можно предотвратить. Пропусти! И не вздумай никому звонить. Где пистолет?
- Там. - Бессильная, отходя в сторону, хозяйка кивнула на телефонную тумбочку.
- Сиди и не дергайся. - Забрав оружие, я вошел в комнату покалеченного мной Витеньки.
"Чего не хватало идиоту?" - подумалось, когда я мельком оглядел его шикарное, в моем понимании, жилище. Хозяин безмятежно спал, посапывая и улыбаясь радужным, видимо, сновидениям, щедро подаренным ему врачихой и каким-то фенобарбиталом. С трудом сдерживая ярость осознанного желания придушить мерзавца, подойдя, я хлестко влепил ему по уху. Вякнув, он распахнул мутные, ничего еще не понимающие глаза и часто захлопал ресницами, нащупывая мостик между сном и явью.
- Проснись, придурок, и слушай внимательно. - Я приблизил свои глаза к его, уже осмысленным и удивленным.
- А... вы... что? А как?..
- А вот так. - С удовольствием я вывернул ему ухо, заставляя приподняться. - Ваши олигофрены взяли Ленку.
- Какую Ленку?
- За которой уехал твой Валера. Где его найти?
- Н-не знаю...
- Сейчас вспомнишь. - Я откинул простыню, оголяя разбухшее его колено и недвусмысленно давая понять, что теперь-то все и начнется.
Двумя затравленными хорьками метнулись его испуганные глаза, а сведенный судорогой рот с трудом вытолкнул:
- Я правда не знаю. Он Олегу звонить должен.
- Когда?
- Когда возьмет кого-нибудь... из ваших.
- И что с ним намерены делать?
- С кем?
- С тем, кого возьмете.
- Держать, пока вы не отдадите баксы.
- А если не отдам?
- Как это не отдадите?
- Понял! Звони своему Олегу. Живо! Пускай приезжает, потолкуем. Долго ему добираться? Кстати, какой у него номер телефона?
- Минут двадцать - тридцать. А телефон... - Парень нехотя продиктовал.
- Через час жду его на междугородке - переговорный пункт, что на Шота Руставели. Понял? Звони.
Витек попытался приподняться, но только охнул, покрывшись испариной. Из передней я притащил ему телефон, кивнув матери ободряюще. Она протянула чашку горячего кофе, и я с удовольствием его выпил, пока придурок вел переговоры.
- И скажи Олегу, чтоб без глупостей, - слыша, что Витек заканчивает разговор, предупредил я. - Ни ему, ни мне от ваших глупостей никакой выгоды не будет.
На переговорный я пошел сразу. Написал обстоятельное письмо, абсолютно, на мой взгляд, объективное, изложив все произошедшее со мною за последнюю неделю, начиная с посадки в поезд. Предупредил, чтобы ход ему был дан через десять дней после сегодняшнего числа, и отправил его "ценным" на имя соседа Юрки, бывшего своего коллеги. Потом опять позвонил Ленке на работу.
