– Фу, блин! – девушка невольно отодвинула от себя тарелку. – Я же ем!
– Пардон, но это самое яркое воспоминание. Я был вынужден на это смотреть. Мой сосед по палате общался с собственными тапками. Потому что в них он личность видел, а во мне – нет. Да еще и лекарства нам там давали… После них такая слабость начиналась, что я стоять толком не мог, не то что ходить. Беседы со мной проводились, но чисто «для галочки». Я чувствовал, что на самом деле всем было плевать, что происходит у меня в голове. Выписали, когда положено, и я еще столько же в себя приходил. Это было не лечение. Это был какой-то курс боли, унижения и издевательств. Если я что тогда и усвоил, так это то, что с проблемами надо справляться самостоятельно. А то снова в психушку запрут – и не вырвешься уже.
Что ж, это многое говорит о медицине тех времен. Вика, даже не будучи профессионалом, не сомневалась, что перед ней сидит псих. Правда, не такой, как Ева, не безнадежный. Ему можно было бы помочь, если бы кто-то занялся этим всерьез, а не ограничился напичкиванием его таблетками для успокоения собственной совести!
– С тех пор я стал осторожней, – продолжил Игорь. – Хотя получалось не всегда. Появилось что-то новое… Какая-то болезненная агрессия. Если раньше я боялся конфликтов, то теперь мог и искать их. В драки вступал как нечего делать. Нервные срывы… тоже бывали, но они уже не вели к самоубийству. Теперь я выплескивал злость не на себя самого, а на окружающих. А больше всего мне хотелось, чтобы кто-то принял меня таким, какой я есть.
– Любовь без условий, – задумчиво произнесла девушка.
– В смысле?
– В смысле – без «если» и «несмотря на». Умение принимать недостатки полностью и не видеть их, а не просто осуждать меньше, чем осуждают остальные. Бывает так. Многие хотят, не все находят.
– Да, но я еще и оказался в числе тех, кто настаивает! Каждый раз, когда я встречался с девушкой, которая мне нравилась, мне хотелось, чтобы она всегда была рядом. Как бы я себя ни вел и что бы ни делал, она должна была стерпеть это и принять, потому что… ну, просто потому что это я. Понятное дело, девушки такого не выдерживали. А дальше начиналось самое интересное. Я просто не мог их отпустить! Просил вернуться, умолял – как было с Соней. Смириться мне удавалось минимум через несколько месяцев унижений.
– Почему ты не сказал мне сразу?
– Не думал, что это важно… что вообще стоит говорить. Я об этом не распространяюсь. И с каждым разом только хуже становилось! С каждым новым закончившимся романом. Мне требовалось все больше времени, чтобы угомониться, да и депрессия становилась сильнее. Но не подумай, никогда не было такого, чтобы я кому-то боль пытался причинить или хотя бы угрожать! Раньше… Все худшее, что происходило, сваливалось на меня. Мне это не нравилось, но я пришел к выводу, что это нечто вроде нормы для меня. А тут… Я не знаю. Эти провалы в памяти пугают меня. Я боюсь, что реально мог причинить боль Соне, не понимая этого.
– Ну а от меня-то ты что хочешь? – полюбопытствовала Вика. – Чтобы я сказала, что все хорошо и ты, конечно же, не мог ее обидеть? Я ее вообще не знала, да и тебя знаю условно.
Приглашая ее сюда, он заявил, что ему нужно мнение со стороны. Но теперь Вика начинала сомневаться в искренности такого мотива. Он не настолько плох, чтобы каждым добрым словом спасаться. Нет, здесь еще что-то определенно есть!
– Я бы… – Игорь на секунду замялся. – Я бы тебя хотел кое о чем попросить.
– Сразу нет.
– Но Вика…
– Вика не хочет иметь к этому никакого отношения! – объявила девушка. – Знаю я такие истории, до добра они не доводят. Вика откровенно и активно против, все!
– Без тебя я не справлюсь. Наташа один раз еле-еле согласилась поговорить со мной, второй раз точно откажет. А мне нужны еще ответы! Я подозреваю, что смерть Сони может быть связана с ее новой работой, там было что-то компьютерное! Реально шансы высоки. В этой работе было что-то странное! Если посчитать, получится, что она как раз рассталась со мной, получив эту работу!
– Давай, обвини работу в своих проблемах…
– Да я не о том вообще! Я хочу узнать, что за работа…
– Вот и узнавай, – Вика, не отрываясь, смотрела ему в глаза. – Это не мое дело. Ты уж прости за откровенность, но я тебе не друг, товарищ и брат. Я тебе чуть больше чем случайная знакомая. А тут история с убийством! Я не полезу, это твое решение, и действия будут твои.
– Мои тоже будут! Я найду всю информацию о смерти Сони, которая есть в других источниках. Но к Наташе мне не подступиться, поэтому я и прошу о помощи тебя.
Девушка вообще не представляла, как можно на полном серьезе просить о таком. Ему, похоже, даже в голову не приходит, что в этом есть что-то неправильное! Логика неведомой Сони становилась Вике все понятнее.
– Нет уж, извини, – она встала из-за стола. – Я не хочу иметь к этому никакого отношения. У меня своя жизнь и свои трудности, которые, заметь, я решаю самостоятельно, а не кидаюсь на прохожих с криками о помощи! Не звони мне больше, пожалуйста. Ну и удачи тебе.
Нельзя сказать, что смерть соседки так уж расстроила Наташу. Лично к ней это обстоятельство имело отношение только по одному вопросу: теперь придется срочно искать кого-то на замену, потому что одной ей аренду не потянуть. В остальном же… печально, но не слишком. Так что при разговоре с ее родителями Наташе приходилось изображать скорбь и украдкой утирать несуществующие слезы.
Был и еще один момент, связанный с Соней, который не давал ей покоя. Работа. Несмотря на отсутствие дружбы как таковой, общались они неплохо. Наташа была одной из тех, кому соседка твердила о своей удаче. Так повезло! Так повезло!
Вообще, Соня относилась к числу принципиальных содержанок – так их про себя называла Наташа. То есть тех девушек, которые настолько не любили работать, что вынуждены были искать человека, который мог бы помочь им материально. При этом ложиться под кого попало они были не готовы, становиться проститутками – тем более. Им нужны были долгосрочные отношения, в которых каждая сторона получала бы свою выгоду.
Для Сони такими отношениями стал Игорь. Красивый, спортивный, обеспеченный – и нудный до жути. А еще капризный и своевольный. Любил он только себя, хотя свято верил, что более альтруистичного человека нет на свете. Такая картина вырисовывалась из рассказов Сони. А потом Наташа и сама в этом убедилась, когда наблюдала, как он волочится за бывшей возлюбленной. На что угодно пойти готов, лишь бы своего добиться!
Вообще, Соня долгое время считала бойфренда хорошим вариантом и избавляться от него не собиралась. То, что он ее не любил, ее не смущало, она к нему тоже особой привязанности не чувствовала! Однако подвернулась работа, и Игорь автоматически отправился на скамейку запасных.
Что это за работа – Соня никогда напрямую не говорила. Скорее всего не случайно. Она делилась радостью, но не фактами. Наташе приходилось догадываться самой.
Вряд ли это была проституция или что-то в этом роде. Если Сонька раньше этим не занималась, то и сейчас бы не начала. Она была девушкой без комплексов, но со своим представлением о гордости. Так что всю сферу продажной любви Наташа мысленно перечеркнула как вариант.
Нет, тут что-то другое. Но оно приносило Соне солидные деньги! Большие, чем встречи с Игорем, а это уже говорит о многом. Отследить соседка могла разве что то, что работа эта заставляла Соню везде таскать с собой компьютер.
От этого Наташа и собиралась отталкиваться теперь. У нее имелись свои четкие планы! Соня умерла, а значит, рабочее место освободилось! Почему бы не воспользоваться случаем? Надо только найти контакты, а дальше – дело техники! На внешность Наташа не жаловалась, дурой себя не считала и не сомневалась, что с легкостью справится с тем, с чем справлялась Сонька.
Она собиралась приступить к этому с утра пораньше, но бурная ночь в клубе внесла свои коррективы в виде неслабой головной боли и головокружения. Потом еще и Сонькин бывший приперся, опять сопли лить начал! Его девушка не воспринимала всерьез.
Он сказал, что смерть Сони может быть связана с ее работой. Такого варианта Наташа вообще не допускала. Конечно, она все еще не знала, что это за работа. Но то, что делает человека счастливым и приносит ему деньги, по определению плохим быть не может!
Окончательно оправившись и переодевшись, она направилась в пустующую комнату соседки. Сюда вряд ли кто наведается, родне Сони сейчас не до того. Они уже были один раз, забрали документы, еще ценные штучки вроде денег и украшений. Но компьютер остался, Наташа его видела.
По крайней мере один остался – большой ноутбук на столе. Был еще маленький нетбук, но его девушка, как ни старалась, не нашла. Пропала и профессиональная камера, на которую Наташа давно засматривалась. Жаль, уже унесли…
«Это считается мародерством, – одернула себя она. – Так нельзя!.. Наверное».
